Consuello Rudolshtadt - Открывающая реальность

Когда я вернулась домой, мамы дома не было, она осталась на дежурстве в ночь. Поежившись от предстоящей ночи, я приняла ванну в надежде расслабиться, после чего накормив свою рыжую бестию, легла спать.

В этот раз не обошлось без сновидений и мне приснилось лицо мужчины. Теперь оно было отчетливым, и я могла разглядеть его в деталях. Мне снилось, что на Рождество мне дарили подарки и, открывая каждый раз новую коробку, внутри лежало его фото. Черные длинные волосы, темные изящные брови, глубокие и выразительные глаза, и серебряный медальон, висящий на его груди.

Потом неожиданно стены дома, в котором я находилась, стали рассыпаться, словно были из песка и вот я уже смотрю глазами герцогини. Она сидит у окна и попивает горячее молоко с медом, покачиваясь в кресле-качалке. На ней одето черное бархатное платье с оборками и глубоким вырезом. Казалось, женщина спокойна и даже удовлетворена. Посмотрев вниз, она видит увеличившийся живот, и медленно поглаживает его. Герцогиня проходит в ванную комнату, и слуги помогают ей раздеться и усаживают ее в большую деревянную ванну.

Женщина ложится в нее, приказывая покинуть помещение слугам. Она смотрит на свой живот и видит, что черные вены пульсируют в чреве и черная аура переливается вокруг плода. Герцогиня начинает судорожно колотить по животу кулаками, пытаясь не закричать. Женщина спешно вылезает из ванны и, накинув синий халат себе на плечи, бежит в свою комнату и закрывается там. Каждый раз, когда женщина остается наедине с собой, рядом с ней появляется черная тень. Герцогиня пытается резать себе живот ножом, бить его, прокалывать спицами – все попытки избавиться от ненавистного плода тщетны. И теперь она уже не рада черной тени, и не зовет ее к себе. Изо рта герцогини слышатся теперь только проклятья, когда рядом с ней появляется тень. Черный лорд принуждает ее совокупляться с ним, от чего герцогиня проливает кровавые слезы, и каждый раз в эти моменты перед ее глазами появляется молодой конюх, без глаз и подвешенный за шею в конюшнях. «Ora sono qui con te. Hai chiesto il prezzo, mia duchessa» – слышался скрипучий голос черного существа, что в переводе означает «Я теперь здесь с тобой. Ты назначила цену, моя герцогиня». От услышанных слов герцогиня кричала, и ее крики сотрясали стены. Ночные вопли заставляли замирать от ужаса всех живущих в черном замке.

Я проснулась от собственных рыданий. И, подскочив с постели, побежала в ванную, чтобы умыться. Эти бесконечные и безжалостные сны высасывали из меня все силы. Это просто невыносимо. Я снова и снова начинала рыдать от этого сна, который только что видела. Мое сердце бешенно стучало, от того, что пережила сейчас во сне. Вытерев полотенцем свое заплаканное лицо, поплелась на кухню, включив там свет и сварив себе кофе. Меня снова тянуло в сон, но я упрямо отказывалась возвращаться в постель. Это выше моих сил.

Вдруг я провалилась в сон и снова оказалась в теле герцогини. Перед ней в люльке лежал младенец, который мирно спал. А перед ее глазами всплывала вместо лица ребенка черная маска, с дырами вместо глаз. Герцогиня отказывалась кормить чадо, которое спроизвела на свет. Женщина отказывалась даже видеть ребенка, ведь прекрасно знала, что это исчадие черного господина, которого теперь она ненавидела всей своей почерневшей душой. Черная тень забрала у нее того, кто доставлял ей удовольствие настоящее и живое, и того, к кому у нее появились чувства. Та боль, которую герцогине пришлось пережить, опрометчиво назначив любую цену перед тенью – уничтожила ее оставшуюся душу.

А потом мне приснилось, что я сижу у камина, и слышу голос своей бабушки. Она, улыбаясь, будто читала сказку. До меня доносился голос бабушки, которая произносила жуткие слова:

«Следствем этого родилась наследница, которой досталось все после смерти человеческих родителей. Это была наследница черной силы, которой предстояло, как и ее бездушной матери, терять все близкое ей ради могущества. Через сорок дней после рождения черной наследницы, герцогиню нашли повешенной в конюшне. У нее, так же, как и у конюха, не было глаз, и по бледным щекам безумной женщины катились кровавые слезы. Герцогиня висела на том же самом месте, что и ее возлюбленный. А среди толпы, скопившейся после того, как ее нашли, ходил шепот, что нечистая сила поглотила их госпожу».

Бабушка, все так же улыбаясь, отложила книгу и погладила меня по голове. От этого я проснулась.

Поход к психологу-психотерапевту, который я постоянно откладывала, не произвел на меня никакого впечатления, а только подтвердило мои подозрения. Женщина-психолог в красных очках, задавала мне вопросы, и, услышав ответы на них, строила причинно-следственную связь. Я наблюдала за ней, когда врач с нарочито умным и непоколебимым видом, словно выносила мне приговор. Вердикт, который я услышала от врача после нашей беседы, был кратким – у меня начинается психоз. Врач назначила мне кучу седативных препаратов, которые, по ее словам, должны сделать мой сон, как у младенца. И в течение дня я должна принимать лекарства для улучшения кровообращения в мозгу. А из-за приема таких препаратов, она посоветовала мне пойти на больничный или лечь в больницу. Пообещав непременно вернуться к ней через десять дней после приема лекарств, на этом мы распрощались.

Да, впрочем, то, о чем мне говорила психолог-психотерапевт, было известно и так. Что может испытывать психика обычного человека, скептика, который опирается только на доказанные факты, когда в жизни начинают происходить необъяснимые явления? Причем, они настолько реальны, что, кажется, их можно потрогать руками. Меня только удивляло то, что до сих пор нахожусь в своем уме после того, что мне приходилось переживать последнее время. Осознание того, что мои нервы уже на пределе лишь подтверждает реальность происходящего со мной. Не всякий человек смог бы вообще вынести и нескольких дней того ужаса, который происходит в моей голове и в жизни.

Я, совершенно разочарованная и удрученная, шла по вечерним улицам Филадельфии, равнодушно разглядывая украшенные вывески перед Рождеством. Как и предполагала, наука не дает объяснения тому, что со мной происходит. От этого осознания в моем горле застревает ком. Мне хочется рыдать, как маленькой девочке, от того, что чувствую этот неожиданно накатывающий холод, от которого неизменно пробегают ледяные мурашки по моему телу. Мое лицо в такие моменты становится похоже на серую маску с черными дырами вместо глаз, и перестаю быть собой, а принадлежу какому-то паранормальному миру. Словно я пересекаю какую-то невидимую грань, и окружающее вокруг неузнаваемо меняется.

Столько времени прошло с самого первого приступа, что я просто теперь не замечаю происходящего за пределами моей собственной уже ненормальной жизни. На работу встаю по часам без всякого желания, следую рутине, встречаюсь с клиентами, и иногда мне хочется смеяться им в лицо от того, насколько они погрязли в своих надуманных проблемах. Муж с женой не могут разделить между собой нажитое добро… или родственники делят наследство после смерти бабушки, и спорят о процентах ее сбережений. Мне хочется спросить, а в своем ли они уме, проживать свою абсолютно нормальную жизнь, грызя глотку друг другу за жалкие центы? Причем, многие клиенты согласны на длительные тяжбы, которые превращаются в клубок постоянных проблем еще больших, чем то, за что они брались изначально. Почему нельзя просто жить спокойно, каждый – в своей стороне?