Андрей Диченко - Плиты и провалы

– Марта Васильевна, еще раз здравствуйте!

– Добрый вечер, Валера! Чего домой не идете? Или уже идете? – ответила Марта Васильевна, не глядя на покидающего работу психолога.

– Да вот уже собираюсь! Хотел у вас спросить фамилию девушки, которая сейчас ко мне заходила на прием, с каштановыми волосами такая… Имя редкое – Милена, – произнес Валера. Марта Васильевна оторвала взгляд от монитора и удивленно посмотрела на него.

– Да не заходил вроде никто, вы уже заработались, наверное. Последние минут сорок точно никто не заходил. Выходили только, но девушек среди них я не припомню. Все – ваши коллеги.

– Ясно. Спасибо! – Валера не стал вдаваться в подробности и сделал вид, что ничего такого не произошло. То, что сказала увлеченная очередной мыльной оперой кассир, означало только одно – девушка зашла к нему без всякой очереди и записи да еще и мимо центрального входа. Вышла наверняка так же.

Вскоре психолог поехал домой, крепко держа черный руль автомобиля. Даже ненавязчивая музыка вечернего радио не могла отвлечь Валеру от раздумий, откуда эта девушка могла знать его по имени и отчеству. По пути домой он иногда перестраивался из одного ряда в другой, периодически сигналил хамоватым автомобилистам и старался внимательно следить за дорогой. Но отвлечься от размышлений про судьбу Милены так и не смог.

Приехав домой на окраину большого города, утыканную клонированными многоэтажными домами и замкнутую широкой кольцевой дорогой с вечным шумом, он зашел в подъезд, где в нос тут же ударил острый запах разбросанной по углам хлорной извести. Пройдя мимо сломанного лифта, исписанного черным маркером, он поднялся на четвертый этаж и открыл два замка своей двери. Не разуваясь, Валера прошел на крохотную кухоньку, где три человека уже чувствовали себя в тесноте и, открыв скрипучую дверцу жужжащего холодильника, достал из него тарелку с заранее приготовленной едой. Сняв обувь, он направился по скрипучему полу узкого темного коридора в единственную комнату. Прильнув к дивану, Валера включил телевизор. Показывали сюжет про самоубийц. Мелькали наспех нарезанные кадры из домашней хроники девушек, которые недавно свели счеты с собой. Мужчина вслушивался в слова.

«Одной из спрыгнувших с 10-этажного дома девушек была уроженка Приморского края России, которая вместе с семьей приехала в 2006 году в Беларусь и получила вид на жительство», – сообщили в прокуратуре. Там уточнили, что она училась в одном из университетов Витебска. Вторая девушка, которая спрыгнула с крыши, была учащейся одного из городских училищ».

– Родителей жалко… – произнес Валера вслух и включил музыкальный канал.

Через несколько месяцев будничной работы Валера уже и позабыл о той странной девушке, которая однажды к нему заглянула. По долгу службы он, конечно же, периодически встречал людей, которые пытались досрочно завершить свой жизненный путь, но те не выглядели жизнерадостными и улыбающимися, коей была загадочная Милена. Те люди напоминали затравленных едким газом истасканных дезертиров, которые ходили по расстрельным коридорам и озирались на каждый шорох.

В один из вечеров, когда Валера укладывал в нижний ящик стола нужные бумаги и письменные принадлежности, в дверь постучали. Стук показался ему слишком знакомым и от этого таинственным. Было уже почти семь вечера, и Валера на своем рабочем месте задержался по личным делам, а поэтому гостей не ждал. Он, было, подумал, что кто-то просто ошибся кабинетом, но предчувствие подсказывало, что здесь происходят не совсем внятные вещи, ибо уборщица делала несколько грубых ударов кулаком, а потом безо всяких приглашений открывала деревянную дверь кабинета. Тут же его ждал незваный гость.

Он сказал нетвердое «да», и в кабинет вошла девушка. Высокого роста, с блестящими русыми волосами и зелеными, как у кошки, глазами.

– Здравствуйте Валерий Владимирович. Меня зовут Милена, в честь Миллениума. Но я вам уже рассказывала. – Валера удивился и от смятения уронил ручку на пол.

– Видите? Ничего ведь не меняется… – Произнесла девушка, горько и безнадежно рассмеявшись.

Валера попытался было собраться и волевым усилием прекратить душевные метания, но въедливый смех девушки настолько его впечатлил, что весь мысленный поток обернулся тотальным смятением. В сознании его наступил полный вакуум, а разум будто бы отформатировался и перезапустился. На какое-то время Валера почувствовал себя маленьким ребенком, запущенным в агрессивную среду злобных взрослых.

– Скажите… – хотел спросить Валера, но после первого слова ощутил, что испытывает невероятное состояние, когда сказать в общем-то нечего.

– Ничего страшного, Валера, я скоро уйду. Найди меня, пожалуйста, – голос девушки наполнился обреченностью, и она вышла из кабинета, аккуратно закрыв за собой дверь. Никаких шагов и посторонних звуков. Никаких теней. Только замершие стрелки часов. Ветра нет. Кажется, даже солнечный свет был искусственным, словно от лампы, от тысячи ламп, но не от звезды. Все вокруг будто бы обернулось пластиковым, безвкусным, ненатуральным и противоестественным. Валера тяжело сглотнул.

Преодолевая страх, он встал из-за стола и, замерев, вновь попытался прислушаться. Но в ответ – тишина. Мир вокруг словно омертвел. Когда Валера приоткрыл скрипучую дверь, демонстрирующую его взору хорошо освещенный коридор, то не застал там ничего необычного. Кроме фальши. И незримого следа девушки, появившейся из пустоты и в эту же пустоту погрузившуюся. Кажется, он мог ощущать ее и, закрыв глаза, брести сквозь стены и необозримые лабиринты.

Спускаясь вниз по крутой бетонной лестнице, Валера наткнулся на уборщицу, которая в ответ на его странноватые вопросы лишь покачала головой и в очередной раз заверила, что происходит что-то неладное. Уборщица распространяла противную злость. Валере казалось, что если он прикоснется к ней, то кожу его начнет окутывать черная несмываемая слизь. От страха превратиться в твердый кокон он вжался в угол коридора. Уборщица, выпрямившись, сверлила его взглядом. Швабра в ее руках была неким жезлом, с помощью которого она могла создать разлом во времени и отправить Валеру туда, откуда возврата нет. Но он ощущал, что время для таких путешествий еще пока не настало.

Резко рванув вперед и обогнув уборщицу, Валера бросился к выходу.

После встречи с ней он впервые задумался о том, что начинает сомневаться в трезвости своего ума. И, быть может, все сумасшедшие истории, которые ему доводилось слышать во время долгих часов работы, стали какой-то брешью в разуме или сосудом, который где-то там, глубоко, разбился и заражает здоровые клетки.