Лев Липовский - Колыбель для Ангела

«Откуда он взялся? – разглядывая помощника депутата, Азаров ощутил неприятный холодок в районе затылка. – Когда я сюда входил, в кабинете точно никого не было, кроме Миронца. И дверь тут же закрыли за моей спиной. Не помощник – Копперфильд какой-то».

– Болотов, – коротко представился помощник и учтиво склонил голову.

– Не стану задерживать ваше время, – Миронец поднялся и протянул Азарову руку. – По-моему я довольно ясно изложил свою мысль. Я выполнил свою миссию и теперь дело за вами. До свидания, желаю успехов.

Азаров пожал протянутую руку и ощутил холодное и тяжелое рукопожатие. Он словно прикоснулся к могильной плите. Миронец на прощание улыбнулся, но Азаров подумал, что лучше бы он этого не делал. Улыбка депутата исказила лицо, обнажив редкие острые зубы, и больше походила на звериный оскал.

– До свидания, – ответил Азаров и в сопровождении Болотова покинул кабинет.

Оказавшись за его пределами, он ощутил явное облегчение, словно вырвался из цепких щупалец спрута. Но его тут же накрыла волна усталости. Какая-то тяжелая энергетика исходила от Миронца.

«Энергетический вампир в чистом виде, – заключил без колебаний Азаров, хотя прежде ни в вампиров, ни в другую нечисть не верил. – И пусть попробует кто-нибудь меня в этом разубедить. Вовремя закончилась наша встреча, а то произошел бы со мной какой-нибудь конфуз вроде падения в обморок. Все хорошо, что хорошо кончается».

Болотов сопроводил его до выхода и остановился у турникета.

– Вот материал, – протянул он пластиковую папку. – Изучите его, а если у вас возникнут вопросы – звоните. Я готов оказать вам любую помощь в этом деле. Вот вам мой телефон.

Он протянул Азарову черную пластиковую визитку с тесненными золотистыми надписями.

– Вы не боитесь вот так открыто передавать компромат журналисту? Ведь даже школьнику понятно, что в этой папке не автобиография вашего босса, – Азаров изучающее наблюдал реакцию Болотова.

Тот поправил дорогие очки в тонкой оправе, снисходительно посмотрел на Азарова и невозмутимо произнес:

– Нам некого бояться, тем более что для этого нет ровным счетом никаких причин. Мы никогда не скрывали своих взглядов. К тому же мы всегда действуем в интересах наших избирателей, как бы кто иначе об этом не думал. Если бы мы хотели что-либо скрыть, мы бы вас сюда не пригласили, а нашли бы более подходящее для подобных встреч место. Наша открытая встреча в офисе лишний раз доказывает, что мы ведем открытую игру.

Если бы Азаров не был многоопытным журналистом, повидавшим в свое жизни немало всяких деятелей в разнообразных областях, эта речь возымела на него воздействие. Но он лишь оценил ту самоуверенность, с которой действовала эта команда. Безусловно, их методы были продуманы и оправданы. Если предположить, в самом безумном варианте, что журналист вдруг возьмет и пойдет наперекор установленному сценарию, или сделает какую-то непредвиденную ошибку, они в любом случае остаются ни при чем. Ведь даже действуя откровенно нечистоплотно, они сохраняют свою относительную непричастность. Идея-то внешне кристально чиста, а истинность цели ее весьма сомнительна.

«Как трудно должно быть пловцу в бассейне с акулой», – мелькнула почему-то неожиданная мысль.

Азаров подошел к незапертой машине, на всякий случай осмотрел салон и убедился в отсутствии постороннего вмешательства.

Трогаясь с парковки, он остановил взгляд на брошенной им на соседнее сиденье пластиковой папке.

«Однозначно – крамола, – подумал он. – Чистейшей воды. Что ж, господин журналист, теперь, похоже, у вас начинаются настоящие проблемы».

Отец Алексей шел по коридору больницы в сопровождении главного врача Петра Сергеевича Кулешова, удручающе поглядывая на обшарпанные стены, пожелтевшие, обсыпающиеся потолки.

Кулешов, уловив этот взгляд, печально улыбнулся:

– Это еще не худший вариант. В соседнем районе обвалился потолок в хирургии, между прочим – во время операции. Благо все произошло при наложении последнего шва. Хирург закрыл собой пациента. Вот еще раз вам скажу нашу старую истину – в России всегда и везде есть место подвигу.

– Все это глубоко прискорбно, Петр Сергеевич, – отец Алексей нахмурил брови. – В таких условиях немыслимо лечить людей. Говорил я об этом с главой администрации, с Сиротиным. Обещал помочь с ремонтом, когда в школе ремонт закончат.

– Дай-то бог, батюшка, дай-то бог. Хоть с вашей помощью что-то сдвинется. У нас, конечно, потолки пока, слава богу, не падают, но штукатурка уже сыплется, словно снег. Перед людьми, откровенно говоря, стыдно. Благо народ у нас не привередливый, терпеливый. Особенно в реанимации. Тем более что там у нас всего один пациент, тот, вчерашний. Однако, скажу вам, батюшка, экземплярчик! Такого я за свою практику не встречал.

– Да? – отец Алексей приостановился. – И что же в нем вас так заинтересовало?

– Все, – возбужденно выдохнул Кулешов, – абсолютно все.

Он остановился у палаты.

– Все в нем не так, – продолжил Кулешов. – Во-первых, у него, как бы вам попонятней объяснить – полный двойной набор внутренних органов.

– Это как?

– Как? Два сердца, две печени, четыре легкого, четыре почки и так далее. Все внутренние органы у него в двойном экземпляре.

– Как это возможно?

– Я же вам о чем и говорю – за свою практику я встречаю это впервые! А я, кстати говоря, в медицине, слава богу, уже сорок лет. Безусловно, я знаком со случаями, когда у людей встречался какой-нибудь аномальный парный орган, порой даже несколько. Это аномалия, но таких случаев сколько угодно. Но чтобы полный дублирующий набор и, при этом, полностью функционирующий – просто чудо. А остальные результаты исследований – вообще из ряда вон. У него в организме серебра и золота – как в ювелирном магазине, не говоря о других микроэлементах. Это гипераномалия! Не знаю, может быть, я безнадежно отстал в нашем захолустье. Я уже позвонил в мединститут, в Ростов. Обещали скоро быть здесь. Пусть они занимаются этим уникумом. У меня на это времени нет. Да и возможностей тоже.

– Позволите мне взглянуть на него?

Кулешов в нерешительности потер седую клиновидную бородку, взглянул поверх очков:

– В виде исключения, батюшка, только на минуту. Реанимация, все-таки, понимаете?

– Безусловно.

Реанимационная палата выглядела намного свежее остальных помещений, в ней уже успели сделать косметический ремонт. К тому же сюда, не без участия отца Алексея, закупили и установили практически все необходимое оборудование.

Отец Алексей увидел лежащего на койке, оплетенного проводами и трубками, человека. Теперь он понял, почему всех поражал один лишь вид этого незнакомца. Даже в столь, казалось бы, беспомощном состоянии, ощущалась огромная сила в этом могучем теле. Рост незнакомца был никак не менее двух с лишним метров. Огромные мышцы рельефно бугрились по всему телу. Моложавое лицо обрамляли белоснежные кудри и курчавая бородка. Васильковый взгляд безучастно упирался в потолок.