Олег Батухтин - Карманный Авалон

– Нет таких сект, не будь ты таким параноиком, – сказал я, – не все же такие просвещенные, как ты. Нецах, вообще-то, в переводе с санскрита, означает «триумф» или «торжество». Может именно этим руководствовались создатели компании, выбирая название?

– А как же дата собеседования?

– А что не так с датой?

– Алекс, 30-ое апреля – это Вальпургиева Ночь, – ответил Кимми, – к тому же, какой нормальный человек, назначит собеседование на девять часов вечера?

– Вечером, как правило, все свободны, Кимми.

Ким тяжело вздохнул:

– С тобой спорить– всё равно, что бисер перед свиньей метать.

– То же самое могу сказать и про тебя, – ответил я, – не старайся меня переспорить, сам понимаешь, чем больше выигранных споров, тем больше потерянных друзей.

– В любом случае, я пойду на собеседование с тобой, – строго сказал Ким, – уж больно интересно узнать, что за корпорация Нецах. И что за приключения они предлагают.

– Хорошо, как хочешь, – сказал я, понимая, что теперь придется идти на это собеседование.

Мы попрощались, обменявшись друг с другом дежурными фразами. Ну что же, сегодня 29-ое число. У меня ещё есть время подумать до собеседования.

Луиза упоминала Нецах, но я считал это чистой воды совпадением. Но всё же я предпочел бы другое название для этой корпорации. Например, «Бина». Это хотя бы означает «разум».

Я высыпал на ладонь пару таблеток паркопана и отправил их в короткое путешествие по моему пищеводу. Выпив рюмку коньяка, я принялся ждать озарения, но сегодня его приход несколько затянулся, и пока я томился в ожидании, моё сознание уволок в свои чертоги другой наркотик, более древний, имя ему – сон.

Глава 3. Вальпургиева ночь

Мне приснилось предстоящее злополучное собеседование. Я сидел за массивным столом, находящимся в огромной комнате. Встречу проводила Луиза, она рассказывала что-то про Авалон, но я никак не мог ухватить сути её повествования. В голове металась мысль о том, что я неподходящий кандидат для работы в корпорации Нецах. Позже моя девушка, вдруг, превратилась в Кима, и он твердил о сакральном смысле и вселенской важности Древа Жизни, частью которого является сефирот «нецах». После того как он закончил, его сменил русский учитель оккультизма начала 19-го века Георгий Гурджиев. Он громко смеялся, скаля гнилые клыки. Почему в моём сне зубы колдуна были гнилыми, я не имел ни малейшего представления. Я понятия не имел как выглядит Гурджиев и уж тем более не был знаком с его зубной картой. Русский колдун снова превратился в Луизу, которая объявила о завершении собеседования.

– Пришло время Вальпургиевой Ночи, – сказала девушка.

Её рот приоткрылся, и на меня хлынула темная кровь.

Я с криком проснулся и сел на кровати. Смахнув холодный пот со лба, я скинул с себя промокшую простынь. Я вспотел, как дикая свинья.

Во время курения первой сигареты остатки сна выветрились из моей головы, оставив лишь противное ощущение, а запах варящегося кофе полностью успокоил меня.

Наливая себе кофе, я позвонил Киму и напомнил, что сегодня 30-ое апреля. Он сказал, что обязательно зайдет за мной. Пропустить такую потеху было бы преступной ошибкой, добавил мой друг.

Я пил горячий кофе маленькими глоточками и вспоминал, что я знаю о Вальпургиевой Ночи. Это своего рода шабаш ведьм. Корни этого «праздника» уходят к язычникам. В эту ночь древние пращуры праздновали первое мая и приход весны. Потом, когда пришло христианство, этот праздник стал незаконным, как и все языческие. В средние века существовало поверье, что Вальпургиева Ночь – ночь пиршества ведьм Германии и Скандинавии. Колдуньи седлали свои метла и летели на лысые горы. Там они предавались чревоугодию, ритуальным пляскам и совокуплению с демонами. Когда началась всеобщая охота на ведьм, инквизиция в ночь на 1-ое мая пожинала самые большие урожаи. Сжигали множество женщин, большинство из которых, к слову, были невиновными в ведовстве. Если мне не изменяла память, то праздник был назван в честь монахини со стрёмным именем Вальпурга. Уж не помню, чем там она отличилась, но её занесли в ранг святых. Хотя этот день можно отметить в календаре, как черный, благодаря стараниям яростных инквизиторов, многие люди в этот день предаются веселью, особенно молодежь.

Чем примечателен этот день? Да ничем, разве что в Германии в это время устраивают маскарады и ночные гуляния. Что-то вроде Кануна Дня всех Святых в католических странах. Я подумал, что вряд ли собеседование было приурочено к этому дню, несмотря на полную уверенность Кима в этом.

Хотя, было бы, конечно, лучше, если бы на рекламной листовке указали телефон для справок. Я бы просто позвонил и выяснил, что скрывается за древним санскритским словом «нецах».

*

Ким пришел довольно рано. Он зашел на кухню и по-хозяйски налил себе кофе, не забыв раскрошить в кружку белую таблетку, бесцеремонно взятую из моих запасов.

– Алекс, друг, – сказал он, отхлебнув от своего бодрящего коктейля, – я понимаю, ты потерял подругу, поэтому я не виню тебя за твой ужасный и отвратительный вид. Хочу добавить: я тоже скорблю по Луизе. Ты, кстати, можешь выговориться, я не против.

Ким достал курительную трубку и кисет с табаком.

Я промолчал. Друзья поддерживают нас во время беды и также настойчиво лезут в наши дела. Я смотрел, как он набивает свою трубку из корня вишни, коей крайне гордился. Когда он закурил, под потолком тут же повисли клубы ароматного дыма с нотками вишни и мёда.

– Я твой друг, поговори со мной, – попросил Ким.

И я рассказал ему всё. О последним письме, о сказанном Гертрудой Андреевной, о записке Луизы и о своих мыслях. Ким попросил у меня письмо и записку Луизы для детального осмотра. Мой друг внимательно вчитался в текст, осмотрел листочки со всех сторон и неопределённо хмыкнул:

– Прямо-таки глас с того света, – сказал он, иногда я ненавидел его цинизм, – не хочу тебя обидеть. Но всё это, как-то слишком загадочно.

– Я знаю, – ответил я, – именно поэтому это не выходит у меня из головы.

– Расскажи мне про Авалон, – попросил Ким, – причем здесь, вообще, этот мифический город?

– Ну, что я ещё могу рассказать, кроме того, что ты и так знаешь, – сказал я, – в принципе, это легендарный остров, куда отправился излечивать свои раны король Артур перед своей смертью. Но это ему так и не помогло. Вообще-то многие уверены, что Авалон, это маленький городок Гластонбери в Англии. Говорят, когда Иисус был мальчиком, Иосиф Аримафейский посетил Англию и основал там церковь, за ней он воткнул свой посох, и там возник могучий терн. После смерти Иисуса Грааль отправили как раз в ту местность. Церковь там была, это точно, но её сожгли в XIII веке. Терн тоже был, но его вырубил Кромвель, чтобы народ не поклонялся дереву.