Борис Зудерманн - Дом

– Дядька зло ухмыльнулся, – блин, боится, что разболтаю чего-нить по пьянке.

Дядя Сергей сел на стул, потом вдруг ударил себя кулаком в грудь.

– Коля, вот как родственнику говорю тебе, как другу, сопьешься ты в этом доме, сопьешься или крыша поедет. Думаешь, я всегда такой был? Э-эх!..

«Ну, всё, – подумал Николай, – сейчас начнётся пьяная болтовня и не выберешься отсюда».

Таким он дядю Сергея ещё не видел. Обычно спокойный и молчаливый, иногда со спрятанной в глубине лица насмешкой, он жил как бы в тени своей властной и всегда чем-то недовольной жены. Из него трудно было вытянуть лишнее слово. В присутствии супруги на его лице постоянно блуждала виноватая улыбка, а если он что-то говорил, то всегда оглядывался на неё. Теперь же его будто прорвало.

– Раньше я, бывало, как что скажу, так всё, все молчат. А теперь? – Дядька махнул рукой, потом опять ударил себя кулаком в грудь, отхлебнул водки. – Ты, Коля, чего не пьёшь-то? Ты пей, пей.

«Только этого мне ещё и не хватало, чтобы он полез выяснять отношения, уважаю я его или нет».

Николай начал было соображать, как ему выбраться из данной ситуации, как его осенила простая мысль. «А народ ведь не зря говорит: что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Может быть, воспользоваться ситуацией?»

– Я, Коля, когда-то был большим человеком, работал на стройке прорабом. Если что надо было достать, мне это было раз плюнуть. А теперь, вот видишь, – он повёл взором по скудно обставленной кухне. – И ты знаешь, кто во всём виноват? – Дядя Сергей приподнялся со стула, приблизился к Николаю и прошептал, – Он, гад, виноват, он! Убил бы его, если бы он не был уже мёртвым. Понял?

Он снова опустился на стул и до дна осушил стакан. Потом поставил его на стол и налил ещё водки.

– Не понял, дядя Серёжа, про кого это вы?

– Про кого? А про того, которого Наташкин прадед когда-то кокнул здесь. Понимаешь? Он фраером оказался, прихлестнул за женой прадеда, ну тот его и порешил. А потом в огороде закопал. Так вот он, оказывается, того, жив остался. В Наташкином серванте живёт. Ты понял?

У Николая захватило дыхание. Дьявольщина какая-то! В их серванте живёт какой-то покойник?

– Нет, не понял. Ведь это же было, кто знает когда, чуть ли не до революции. Как же он может до сих пор жить? Да ещё в серванте?

– Тут, паря, такое дело. Не то чтобы он сам живёт, нет, он сам давно уже сгнил. Это его дух живёт и пакостит. Ты Лидку спроси, она тебе всё толком объяснит, она в этом деле спец. А я только так, на подхвате. Хотя, ничего она тебе не скажет, всё это тайна, – дядя Сергей поднял указательный палец и попытался сделать важное лицо, – страшная тайна!

Дядька замолчал, расслабился, икнул и как будто о чём-то задумался. Потом вздохнул и продолжил хриплым голосом.

– Угробят они тебя, Коля, угробят. Меня вот угробили и тебя угробят. Говорю тебе, как мужик мужику – тикай отсюда, тикай, пока жив.

– А кто это, они? – решил поинтересоваться Николай.

– Да Лидка и вся её кодла, во главе с этим покойничком. Как соберутся, так и начинается. Да и меня в свою компанию было затянули. Раньше я ни слухом, ни духом, а теперь вот каждый раз должен быть там. Присутствовать! Хотя я увиливаю, то голова болит, то нога. Эх, паря, зря ты связался с этой нечистью, зря.

Старик махнул рукой и опять приложился к стакану.

Николай был ошарашен, не поверил ни одному слову из того, что говорил дядя Сергей. Чтобы в их серванте жил какой-то покойник? Которого убил Наташин прадед, офицер царской армии? Бред сплошной! Такого же не бывает! Или бывает? Ведь что-то же происходит вокруг! И это «что-то» разрушает его счастье и делает несчастной его любимую Наташу. Надо будет обязательно заглянуть в этот сервант.

– Дядя Сергей, а вы этого покойника сами-то видели?

– Я? Да ты что, Коля? Я его боюсь, как смерти. Не-е-е. Я нет. Вот Лидка моя, так та всё время с ним якшается. Всё людям его волю талдычит.

– Каким людям, – поинтересовался Николай.

– Ну, каким, каким? Своей кодле. Вот соберутся, и она им всё объясняет. Она, видите ли, грамотная в этом вопросе. Соображает! Главной жрицей называет себя…

Дядя Сергей опять выразительно поднял указательный палец, хмыкнул, потом подпёр голову рукой и вроде бы задумался.

– Хотя какая она жрица. Ведьма она, ведьма! – Дядя Серёжа выпрямился и чуть ли не закричал. – Меня она угробила, Наташку угробила и тебя угробит. Вот попомнишь мои слова, вспомнишь.

– А как она Наташу угробила? Ведь Наташа вроде бы жива и относительно здорова? – Николай почувствовал, что начинает подбираться к тайне поведения жены.

– А вот так вот и угробила. Затянула её в эту кодлу. Наследница ей, видите ли нужна. Кто-то должен всё это продолжить. Покойничек ей велел.

– И как она это сделала?

Дядя Сергей вдруг замолчал и поднял голову.

– Коль, а об чём мы это здесь с тобой толкуем? А? Убьёт же она меня. С посторонними об этом говорить нельзя. Понимаешь? Никому! Ка-те-го-ри-чес-ки! Тайна это, военная тайна. Посторонним вход запрещён! Всё! Хотя, какой ты посторонний. Поселился в этой хате. На Наташке вот женился.

Старик махнул рукой, подлил в стакан ещё водки и залпом выпил. Николай посмотрел на свой стакан – тот всё ещё был нетронутым. От полученной информации у него явно кружилась голова. «Эх, была, не была. В этом доме, кажется, без выпивки действительно не обойтись», – он одним махом выпил водку и закусил половинкой луковицы.

– Дядь Серёжа, ну а избавиться от этого как-нибудь можно? Вы понимаете, я ведь тоже уже что-то уловил, по ночам что-то стучит, ходит, Наташа порой какая-то не своя.

Дядя Сергей замахал руками.

– Да ты чё, Коля, забудь. Он такой сильный, такой… о-о-о… – у дядьки явно не хватало слов.

Потом он опять приподнялся, придвинулся к Николаю и зашептал:

– Никому это еще не удавалось, никому. Понял? Наташкин отец пробовал, так он его… того, порешил. Был мужик и не стало. Понял? А какой мужик был, м-м-м, я тебе скажу…

Вдруг он прислушался и его хмель как ветром сдуло.

– Коля, беги. Лидка идёт. Ой, блин, чё будет, замочит же она меня! Она ж мне запретила разговаривать с тобой. Беги, беги…

Дядя Сережа, чуть ли не взашей, вытолкал Николая. Едва тот успел закрыть за собой дверь, прибежав на свою половину дома, как услышал шаги тёти Лиды.

«Ничего себе, вот это да! – удивлённо подумал он, – Как же это он её услышал, ведь она шла совсем молча. Чудеса, да и только».

Хмель, который начал было подкрадываться к голове Николая, мгновенно выветрился. Он сел за стол и задумался. Что с этим домом что-то не в порядке, это факт. А может быть, это что-то с его обитателями не того? Но тогда он-то здесь при чём? Он совершенно здоровый мужик, но и ему уже какая-то чертовщина начинает мерещиться. Может быть, у него тоже уже это… крыша того?..