Вера Головачёва - Подарок нечистой силы

– Да, – подтвердила девочка, раньше если я небрежно обращалась с ним, все было нормально, а вчера, когда я нечаянно уронила его на пол, у меня так разболелась голова! Как будто это я упала с большой высоты головой вниз. А вот когда за ним ухаживаешь, – другое дело. Он опять становиться мягким и пушистым. А как он вырос! С каждым разом он вырастает вдвое.

– Вовремя ты успела спрятать обнаруженный диск, – похвалил сестру мальчик, – я бы так не сумел. Стал бы прыгать и вопить от счастья. Молодец! Из тебя выйдет первоклассный резидент.

– Просто тетя Тома и дядя Миша всегда были к нам справедливы, вот меня и насторожило явное несоответствие: почему это тебе подарили один подарок, а мне – два?

– Молодец! – еще раз совершенно искренне похвалил ее брат.

Яркие всполохи прервали его хвалебную песнь.

– Пожар! – первая догадалась Юлька и тут же сорвалась с места.

Дети пулей последовали за ней. Горел старый, обшитый почерневшим деревом дом, находящийся невдалеке от домов детей. Его хорошо было видно из окна Лидиной комнаты, и девочка часто представляла себе: какие люди могут жить в этом доме? Сколько их? Чем они живут?

Сейчас ей предоставилась такая возможность.

Как раз в тот момент, когда они подбежали к горящему дому, два санитара грузили в машину «Скорой помощи» носилки. На них лежала седенькая, старенькая бабушка. Она была маленькая и аккуратненькая, как подросток, но лицо ее было черным от копоти.

– Никак, угорела, – охнула бойкая, полная тетка, стоящая рядом с детьми.

– Господи, упокой ее душу, – перекрестилась другая.

– Сплюнь, – сердито приказала ей первая, – еще не померла.

– Так и не дождалась, – всхлипнула ее пессимистично настроенная товарка.

Из разговора женщин подростки поняли, что баба Аня жила одна и безумно тосковала по своей дочери Ольге, которая была замужем за военным и жила в каком-то жутком, по рассказам бабушки, Тоцке.

Дочь приезжала раз в году, привозила детей, и бабушка просто летала от счастья. Но проходил такой короткий месяц, и вновь старушка оставалась одна.

– И чего она там нашла, в этом Тоцке, – ругалась полная тетка, – ты слышала, какие там комары?

– Не-е, – протянула другая.

– Мне лично Олькин муж рассказывал, – тетка перекрестилась для достоверности, – он говорил, что если такого комара изловить и зажать в кулаке, то голова будет торчать с одной стороны, а ноги дрыгаться – с другой! Сама слышала! Капитаны не врут!

Тетка так искренне верила в шутку офицера, ее подруга так потешно таращила глаза, что Юлька не удержалась и тихонько прыснула в кулачок.

– Ах ты нахалка! – взорвалась оскорбленная недоверием тетка, – от горшка – два вершка, а пожилых не уважаешь!

Дети уже давно удрали с места происшествия, а вслед им все неслось:

– Я знаю, чьих ты, вот деду-то нажалуюсь, поучит он тебя в субботу после бани!

– Мама, ты представляешь, деревянный дом загорелся, а там жила одинокая старушка, ее в больницу увезли, – с порога выпалила Лидочка.

– Знаю, знаю, – мама казалась чем-то сильно озабоченной, – я с твоего балкона все видела. Это из-за короткого замыкания. У нас тоже были неполадки с электричеством. Но наш дом добротный, а тот – совсем старый, вот и загорелся.

– У нас тоже? – глаза Костика загорелись. Мальчишки в его возрасте безрассудны. И то, что для взрослого представляет страшную опасность и ужасную неприятность, для него – первосортное приключение.

– И не надейся, – отрезала догадливая мама, – у нас только очень ярко вспыхнул свет, и все. Папа проверил, опасности возгорания нет, – погладила мама по голове внезапно побледневшую дочь.

Костик намеривался было посетовать на серую и однообразную жизнь, но, встретив взгляд сестры, осекся.

– Мам, расскажи все подробно, – попросил он, не сводя глаз с помертвевшего лица сестры.

– Да ничего особенного, – пожала плечами мама, – ко мне пришла соседка, и я похвалилась прекрасным видом, который открывается из Лидочкиного окна. Мы поднялись посмотреть. Соседка так восхищалась. И только она сказала, что всю красоту портит как раз тот самый деревянный дом, как вдруг – эта вспышка. Дом тоже заполыхал моментально. Вот и все.

– Вот и все, – эхом повторил Костик.

– И откуда только он взялся на нашу голову! – ругался Костик. Дети сидели в шалаше. Это место казалось им очень уютным и относительно безопасным.

– Из подвала, – уверенно ответила Юлька и тут же закрыла рот руками, ошарашено посмотрев на друзей.

– Как из подвала?! – хором спросили брат и сестра.

– Не знаю, – Юлька казалась удивленной не меньше своих друзей. – Но я просто уверена, что эта пакость вылезла из подвала, когда открыли люк!

– Все ясно, – констатировала Лидия, – это лезут знания, которые вложила в тебя Агнесса.

Друзья давно решили, что те важные сведения, которые в подходящие моменты «выдает» им Юлька, занесла в ее память бабушка. По крайней мере, это было единственное разумное объяснение тем откровениям, которые время от времени рождались в голове их взбалмошной соседки.

– Что будем делать? – Юлька обвела взглядом друзей. Дети сидели в шалаше. Это место казалось им очень уютным и относительно безопасным.

– А что, если попробовать заставить его выполнять добрые дела? – осенило Костика, – ведь если при совершении гадостей он становиться сильнее, то добрые поступки могут лишить его силы.

– Догадался! Я уже попыталась, – хмуро остудила его пыл сестра, – сегодня хожу по комнате, кривляюсь, как актриса дешевого театра: «Вот бы мороженого, вот бы новый театр!» – препротивным голосом изобразила она сама себя, – ничего. Хоть бы слабенький отсвет.

– Значит, надо его обмануть, – решила Юлька, – не может же быть одна мелкая пакость умнее трех крупных подростков.

Три головы одновременно сблизились и некоторое время из шалаша был слышен только яростный шепот. Потом он стих, и, один за другим, из своего прибежища выбрались трое заговорщиков: один мальчик и две девочки.

Чинной походкой приблизились они к дому, вопреки обыкновению, поднялись по лестнице, прилично расселись на стульях в комнате девочки.

– Если бы к той бедняжке, – начала Юля, – которая пострадала на пожаре, приехала дочь, то несчастная точно не выжила бы.

– Почему? – преувеличенно заинтересованно спросил Костя.

– У нее дочь – настоящая ведьма. Кричит на бедняжку, отнимает у нее всю еду, даже колотит ее скалкой тихими семейными вечерами.

– Да, – вздохнула Лида, – наверное, лучше было бы, чтобы она все-таки приехала. Недолго бы мучилась страдалица.

Яркое алое сияние послужило сигналом к окончанию спектакля.

– Опять электричество замкнуло, – объяснил вспышку Костик, – пойдемте-ка на улицу от греха подальше.