Ким Харрисон - На несколько демонов больше

—Тонкости демонологии будем обсуждать потом. А сейчас

тебе нужно оказаться на освященной земле.

В раздражении я вырвала руку из пальцев Кери.

—Да все в порядке! — возразила я нетерпеливо. — Если бы Ал собирался что-то со мной сделать, уже бы сделал. Он меня убивать не собирается. По крайней мере прямо сейчас.

Я посмотрела на экран телевизора, не в силах понять, чего это все с ума сходят. Потом пригляделась. Народ собрался не возле склада, а перед продуктовым магазином. Его грабили перепуганные люди на фургонах и пикапах. Дикторша испуганным голосом сообщала, что паниковать не надо, ситуация под конт­ролем. Ага. Именно как подконтрольная она и выглядела.

Еще раз бухнуло и полыхнуло, симпатичная репортерша выругалась, пригнулась, а камера повернулась к другой стороне улицы, к бензозаправке. Еще вспышка — и до меня дошло, что случилось. Какой-то лей-линейщик взорвал конкурента, который хотел подрезать его у заправки. В воздухе еще висела едва заметная лиловатая дымка.

— Снимаешь? — крикнула репортерша, и у меня сердце екнуло, когда картинка дрогнула и ушла вниз. — Город сошел с ума! — кричала она, выкатив безумные глаза. — ОВ объявила военное положение, всем жителям велено сидеть по домам. Автобусное движение прекращается в полночь, все оставшие­ся на улице будут арестованы.

— Джейк! — крикнула она, когда ее встряхнул очередной взрыв. — Ты снимаешь?

Джейк, надо сказать, снимал, и я таращилась на экран, где водители лихорадочно заполняли бензобаки. У меня челюсть отвисла, когда один водитель, обозлившись, толкнул впереди-стоящую машину, очищая себе место. Началась драка — и сно­ва у меня отвисла челюсть, когда шар зеленоватого безвреме­нья взорвал бензоколонку. Вскрикнула репортерша, и камера упала на землю. У меня задрожали окна, я обернулась к темной улице. Черт, это уже рядом. Так что, собственно, происходит? Ну да, Ал на свободе. Но ему же только я нужна?

— Не понимаю, — сказала я, разводя руками. — Он же мо­жет только то, что может Ли. Он не опаснее любого среднего развращенного, мазохистичного и черного колдуна лей-линей­щика. — Я замолчала, ощущая страх, исходящий с экрана теле­визора. —Ладно, ладно, — поправилась я. — Конечно, без кри­ка не обойтись, но его вполне можно свалить.

— Уже пытались. — Кери потянула меня за собой, но я не сдвинулась, глядя на этот хаос. — Он устроил беспорядок в од­ном дансинге, и вышибалы попытались его выставить — он их убил. Испепелил прямо на месте и заведение поджег. А потом выбросил в безвременье шесть колдунов, посланных за ним из ОВ. Его никто не может остановить, Рэйчел, и он никому не подвластен. Все боятся. Все хотят, чтобы он ушел.

— Он их сжег? — спросила я, и страх смешивался во мне с недоумением. Хорошо, я ошиблась. Может быть, он сильнее, чем я думала. — Ему нужна только я. Зачем он это делает?

Кери отвернулась от телевизора — глаза у нее были испуганные — и попыталась сдвинуть меня с места.

—О чем он тебя просил? — спросила она, и я облизала губы.

Поколебавшись, я ответила:

—Свидетельских показаний, что ты обещала никого не учить умению накапливать энергию лей-линий. Я отказалась, а если он вернется без меня, его посадят за решетку.

Кери закрыла глаза, стиснула зубы, стараясь не выдать своего страха и отчаяния.

—Мне очень жаль, — прошептала она трясущимся голосом. — Он пытается тебя переубедить. Я видела, как он такое делает. Только ты и Пискари проявили способность им управлять, и поскольку ты его сегодня не окружила кругом, все подумают, что он это делает с твоего ведома и согласия. Если ты не сделаешь то, чего хочет Ал, он настроит против тебя весь город.

— Что?! — рявкнула я, когда в коридор вышел Кизли с тремя бутылками воды и старым приемником, который у меня ле­жит под шкафом на случай отключения света.

— Возьми телефон, — сказал он коротко. — Запасные аккумуляторы есть?

У меня никак голова не включалась. Видя мою растерянность, он поднял перевитую жилами коричневую руку и пошел смотреть сам. Кери тянула меня прочь, и я позволила вывести себя в коридор.

—Это не моя проблема, — сказала я, впадая в панику. — Если я дам показания, чтобы убрать Ала из Цинциннати, то я — вызывальщица демонов, и Ал меня тем скорее прикончит. А если я ему не помогу, то я буду отвечать за всех, кого он убьет, ранит или закинет в безвременье?

Она подобрала одеяло, посмотрела мне в глаза и кивнула.

—С-супер.

Никак не выиграть. Что ни делай, а я в проигрыше. Черт побери, нечестно так!

—Но это еще не самое худшее, — сказала Кери, и я прочла страх на ее лице. — По всем каналам по новостям — что ты была с Алом за обедом. Ты не взяла его под контроль, и тогда из тюрьмы выпустили Пискари, чтобы это сделал он. Во всем Цинциннати кроме тебя это может только он.

Три секунды я стояла и впитывала новость. Пискари на свободе? Ну... блин.

—Дженкс! — крикнула я, влетая в коридор. — Дженкс! На заднем дворе чисто?

Надо отсюда выбираться. На улице темно. Церковь не освящена. Убежище обернулось западней.

Кери пошла за мной в кухню, с несчастным видом глядя на мой ужас, но мне было наплевать.

—Дженкс! — крикнула я опять, и он влетел, жужжа, в зеленом развевающемся халате.

—Какого черта тебе надо? — заворчал он. — Ты, блин, одну

ночь не можешь одна побыть!

Я моргнула, не ожидая такого афронта.

—В Цинциннати паника, потому что Ал разгуливает по улицам без ошейника. Шесть колдунов пытались взять его в круг, и он их выкинул в безвременье. Все боятся, что он начнет подбирать себе фамилиаров, а так как я его не стала ловить, из тюрьмы выпустили Пискари, чтобы его укротил. На заднем дворе чисто? Я сегодня буду спать на кладбище.

И завтра, и послезавтра. Блин, надо бы там домик поставить.

Дженкс разинул рот и побледнел. Пошевелил губами, потом тихо ответил:

—Сейчас проверю.

И исчез.

—Добрый вечер, Дженкс, — запоздало поздоровалась Кери. Послышался звук захлопнутой сетчатой двери, и вошел Кизли.

—Пошли.

Я приложила руку к животу:

— Я должна матери позвонить.

— Позвони с кладбища.

Кери взяла меня за локоть и повела к задней двери. Сгорблен­ная тень Кизли шла впереди нас, и они вывели меня на дере­вянное крыльцо и в ночь.

Фонарь на заднем крыльце горел, и при его неуверенном мерцании я нашарила телефон. Высветился номер Пискари как последний вызывавший, и я в приливе страха поняла, где Айви. Она про меня и Кистена не слышала. Пискари ее к себе выз­вал, это было подстроено. Ал и Пискари сработали на пару ,как им уже случалось. Пискари позвал ее, и она пошла готовить его выход — как и положено наследнику.

— Бог мой! — прошептала я, и колени подкосились. Ноги шли по холодной траве. Айви у Пискари. Прямо сейчас.