Мария Барышева - Последнее предложение

— В сторону!

Валерий и Роман взлетели по лестнице, проскочили какую-то бездверную комнату, заваленную всевозможным хламом, и Савицкий на бегу растерянно сказал:

— Этого здесь раньше не было.

Дальше коридор неожиданно раздваивался, чего в нарисованном Тарановым плане тоже раньше не было, и в обоих проемах, походивших на огромные дупла, метался дрожащий свет. Валерий задумчиво притормозил перед ними, и в этот момент из левого проема высунулась крепкая рука, схватила его за плечо и дернула внутрь. Роман впрыгнул следом, но тотчас развернулся, уловив за спиной движение, и всадил клинок в грудь подоспевшего мертвеца, шамкавшего полубеззубым ртом. Тотчас ударил его ногой, одновременно выдергивая оружие, творение Владимира тяжело повалилось на спину, суча конечностями, словно перевернутый жук, а в следующую секунду Романа и самого втащили внутрь. Таранов захлопнул тяжелую круглую дверь и задвинул засов, и в дверь почти сразу же требовательно забарабанили. Чей-то вязкий, утробный голос забубнил:

— Есть-есть-есть-есть!..

— Тьфу, черт! — сказал Сергей, поворачиваясь и вытирая вспотевший лоб. В опущенной правой руке он держал секиру — уже успел заглянуть и в собственный тайник, — а пистолет сунул за пояс. Роман огляделся — они были в большой округлой комнате, под потолком которой чуть покачивалось деревянное сооружение в виде восьмиконечной звезды, и на каждом луче горели вставленные в гнезда свечи, наполняя комнату прыгающим светом. Стены комнаты казались сделанными из толстенной коры, а из мебели присутствовали несколько грубых лавок, тяжелый деревянный стол, а также самый натуральный пень с разветвленными корнями, на котором почему-то стоял телевизор «Юность» с разбитым экраном. Окон в комнате не было. В другом конце комнаты тоже наличествовала круглая дверь, запертая на засов. Из стены рядом с дверью торчала оперенная мраморная стрела, а на полу лежали куски статуи — судя по определенным признакам, это была статуя женщины. Ее голова была разбита вдребезги, и с одного куска на Романа слепо взирал беззрачковый мраморный глаз. В метре валялся подгнивший труп, разрубленный наискосок от плеча к бедру, и стремительно ухудшал атмосферу комнаты.

— Что-то не узнаю я эту часть Калифорнии, — пробормотал Роман и снова огляделся. Валерий постучал навершием меча по стене и получил гулкий отклик.

— Они и мой дом изменили! — сказала Рита с негодованием хозяйки, получившей в ответ на свое гостеприимство редкостную пакость. — Он же теперь место действия… а может… хотя я уже вообще ничего не понимаю! И дороги мы теперь не знаем!

— Так чего стоим — давайте туда! — Валерий ткнул мечом в сторону запертой двери, с тревогой прислушиваясь, как другая дверь содрогается под ударами. Сергей смахнул кровь с оцарапанной щеки, хмыкнул и кивнул головой на разбитую статую.

— Оттуда пришло это.

— Круто ты с бабой, — устало сказал Роман и успокаивающе потрепал по плечу подошедшую Риту, которая, как ни странно, теперь выглядела гораздо бодрей, чем раньше, и уже не казалась такой испуганной. — Вика готова, а ее демонам хоть бы хны! Кто это хоть был?

— Похоже, Артемида, — буркнул Таранов, — хотя мне на это наплевать! Я теперь тоже дороги не знаю. Но и сидеть здесь нельзя.

— …есть-есть-есть! — уныло бубнили из-за двери в прорехи между ударами. Валерий шарахнул навершием меча по створке, обозвав оголодавших нехороших словом, потом потер плечо, чуть поморщившись.

— Тяжеловат. И не умею я… неловкие удары получаются.

— Скоро станут ловкие — чую, будет много практики, — Роман посмотрел на стену. — А что в правом коридоре — там ведь, по идее, наружная стена…

— В правом коридоре кто-то витает — по-моему, кто-то из демонов Альбины, и полно крыс, — вздрогнув, сообщила Рита. — Мы туда не пошли. А тут статуя — чуть стрелу в меня не всадила. Сергей Васильевич, я передумала насчет лишения премии.

— Я счастлив, но по завершении этого бардака желаю в отпуск! — заявил Сергей и потер запястье. — Ну что — попробуем в ту дверь?

Роман осторожно подошел к дальней двери, наклонился и старательно прислушался, потом выпрямился.

— Вроде тихо. Правда, это ничего не значит.

— Если Вика оживила только статуи из залы, то лучше туда — их не так уж много, — высказался Нечаев. — Хотя ничего нельзя знать наверняка… Но назад я точно не пойду — зощуковских мертвяков слишком уж много. К тому же, — взглянув на разрубленный труп, Валерий сморщил нос, — статуи хоть не воняют.

— Впереди тоже может быть достаточно гнилых ребят, твари расползлись по всему дому, — Роман, обернувшись, с тревогой прислушивался к тому, как вздрагивает под ударами дверь. — Правда, ситуацию упрощает то, что свиты наших очаровательных литераторов передрались друг с другом… Кстати, кто-нибудь из вас, — он взглянул на Сергея и Валерия, — написал себе каких-нибудь союзников?

— Ты же видишь, что мы одни, — раздраженно ответил Валерий.

— Неважно. Так да или нет?

Лицо Нечаева внезапно стало чуть смущенным, и он пожал плечами.

— Ну так… — во взгляде Нечаева почти сразу же появился вызов. — Но их здесь все равно нет, так что и говорить ни к чему!

— Аналогично, — сказал Таранов, упреждая обращенный к нему вопрос. — Но я человек простой и у меня все по-простому, без клыков, слизи и прочих изысков. В любом случае, мы одни… — он усмехнулся, — видно плохо написали, все же. А ты сам? Позвал кого-нибудь на помощь?

— На помощь нет, — отозвался Роман, чуть помедлив. — Я просто… кое-кого пригласил. Но его тоже здесь нет… Наверное, писатели из нас никудышные… как там он говорил… не пропускаем мы сквозь себя то, что пишем, не видим этого…

— Может, оно и к лучшему, — подвела итог Рита, крепко сжимая в пальцах «бантам». — Ну что — идем?

— Вы встаньте подальше, а я открою дверь, — сказал Роман, протягивая руку к засову, но Сергей, подскочив, отодвинул его.

— Лучше я. Если там еще одна статуя — секира для нее лучше, чем меч.

— А если там альбиновские стихийные демоны? — боязливо предположила Рита. Сергей почесал затылок.

— Тогда лучше огнетушитель… но где его сейчас найдешь?..

Он дотронулся до засова, но тут же отскочил назад с секирой наизготовку, и Роман тоже отпрыгнул, глядя, как из дверной щели стремительно выматывается серебрящаяся струйка дыма и ползет вверх и в стороны — несмотря ни на что, зрелище довольно красивое. К запаху тухлятины в комнате неожиданно примешался другой запах, отчего-то напомнивший Роману густо заросшие травой и кувшинками илистые лесные озера. В комнате мгновенно стало прохладно, потянуло сыростью, и Валерий, приподнимая меч, настороженно спросил:

— Это еще что?

Дым сгустился, стал плотным, и из него на пол вдруг ступила высокая золотоволосая красавица с мраморно-белой кожей и сияющими зелеными глазами. Вместо одежды на ней был бледно-голубой кусок ткани, прихваченный чем-то на талии и на левом плече и открывающий на полное обозрение высокую грудь, а на шее переливалось под прыгающим светом свечей изумрудное ожерелье. Роман и Сергей отступили еще на шаг, а Валерий сказал: