Шарлин Харрис - Хуже, чем мертвый

Пока я стояла, крича от ужаса, Присцилла бросила тело Аманды на землю и развернулась, чтобы прыгнуть на спину Сэму. Он встряхивался и встряхивался, но она вонзила свои клыки ему в шею и не дала себя скинуть.

Что-то во мне щёлкнуло при виде костей в шее Аманды. Я потеряла все чувства, которые у меня были, и бросилась вперёд, как будто тоже была волком. Чтобы не поскользнуться на шевелящейся массе обоих животных, я обхватила руками меховую шею Присциллы, ногами обхватила её тело и сжала руки так, что почти обняла себя. Присцилла не хотела отпускать Сэма, так что задёргалась из стороны в сторону, чтобы сбросить меня. Но я цеплялась за нее как одержимая обезьяна.

Наконец, ей пришлось отпустить шею Сэма, чтобы иметь дело со мной. Я сжимала и сжимала сильнее, а она попыталась укусить меня, но не смогла достаточно извернуться, так как я висела у неё на спине. Она была в состоянии изогнуться достаточно, чтобы задеть мою ногу своими клыками, но не смогла задержаться. Боль была едва заметна. Я даже сильнее сжала руки, хотя они сильно болели. Если бы я их хоть немного расслабила, то присоединилась бы к Аманде.

Было трудно поверить, что все это происходило быстро. Мне казалось, что я пытаюсь убить эту женщину-волка вечность. На самом деле мысли «Умри, умри» в моей голове не было; я просто хотела, чтобы она остановила всё это. Потом прозвучал оглушающий рев, и огромные зубы сверкнули в дюйме от моих рук. Я поняла, что должна отпустить, в секунду мои руки ослабли, я упала с волчицы, покатилась по тротуару, и приземлилась у груды тел на расстоянии в несколько футов.

Это место имело своеобразную популярность и надо мной стояла Клодин. Она была в майке и пижамных штанах, и вид имела сонный. Из-за её полосатых ног я увидела, как лев почти откусил голову волчице, а потом брезгливо её выплюнул. Потом он повернулся, осматривая стоянку и определяя следующую опасность.

Один из волков бросился на Клодин. Она доказала, что полностью бодрствует. Пока животное было ещё в воздухе, её руки зажали его уши. Она размахнулась им, используя его собственный импульс. Клодин швырнула огромного волка с непринуждённостью студента, бросающего пивную банку, и волк, с шумом перелетев погрузочную платформу, шмякнулся со звуком, казавшимся весьма окончательным. Скорость нападения и его окончания была абсолютно невероятной.

Клодин не сменила положения широко расставленных ног, и я была достаточно сообразительна, чтобы остаться лежать. Теперь я была измучена, напугана, и немного забрызгана кровью, хотя на ноге красные брызги, кажется, были только моими. Борьба заняла такой короткий промежуток времени, и все же израсходовала запасы тела удивительно быстро. По крайней мере, с людьми так обычно бывает. Клодин же выглядела довольно оживлённо.

— Подходи, меховая задница! — завопила она, подзывая обеими руками вервольфа, подкрадывающегося к ней сзади. Она крутилась вокруг себя, не двигая ногами — маневр, невозможный для земного человеческого тела. Вервольф бросился и удостоился того же самого обращения, что и его соратник. Клодин даже не запыхалась. Ее глаза были расширены и более внимательны, чем обычно, и стояла она, слегка склонившись, очевидно готовая к действию.

Вокруг всё ревело, лаяло, рычало и визжало от боли, раздавались звуки, не поддающиеся объяснению. Но после минут пяти сражения звуки утихли.

Клодин даже мельком не взглянула на меня за всё это время, потому что охраняла мое тело. Когда же взглянула, содрогнулась. Видно выглядела я довольно плохо.

— Я опоздала, — сказала она, переместив ноги, так что стояла теперь сбоку от меня. Она протянула руку, и я схватилась за неё. Через мгновение я была на ногах. И обняла её. Мало того, что я этого хотела — я в этом нуждалась. Клодин всегда так замечательно пахла, и ее тело было необычайно твёрдым на ощупь, по сравнению с человеческой плотью. Она, кажется, была счастлива обнять меня в ответ, и мы цеплялись друг за друга долгую минуту, пока я восстанавливала спокойствие.

Потом я подняла голову, чтобы осмотреться, боясь того, что увижу. Павшие лежали в кучах меха вокруг нас. Темные пятна на дорожном покрытии были отнюдь не от нефтяных капель. Потрепанный волк, то тут, то там, рылся в трупах, выискивая кого-то. На расстоянии нескольких ярдов, к земле припал лев, тяжело дыша. Кровь испещрила полосами его шкуру. На его плече была открытая рана, та самая, нанесённая Присциллой. И была ещё одна, на его спине.

Я не знала с чего начать. — Спасибо, Клодин, — сказала я и поцеловала её в щёку.

— Я не смогу всегда это делать, — предостерегла меня Клодин. — Не рассчитывай на постоянное спасение.

— У меня что, какая-то кнопка волшебная есть? Откуда ты знаешь, когда нужно появиться? — Я поняла, что она не собирается отвечать. — Так или иначе, я, конечно же, ценю это спасение. Эй, уверена ты знаешь, что я встречалась с прадедом. — Ну и болтушка. Так рада я была остаться в живых.

Она опустила голову. — Принц — мой дедушка, — сказала она.

— О, — протянула я. — Так значит мы, вроде как кузины?

Она посмотрела на меня сверху своими чистыми, тёмными и спокойными глазами. Она не была похожа на женщину, которая только что убила двух волков так же быстро, как вы щёлкаете пальцами. — Да, — сказала она. — Предполагаю, что так.

— И как ты его называешь? Дедушка? Деда?

— Я называю его «мой повелитель».

— О…

Она отошла, чтобы проверить волков, которых ликвидировала (я была достаточно уверена, что они мертвы), так что я подошла ко льву. Я присела возле него и обвила рукой его шею. Он заурчал. Автоматически, я почесала его макушку и за ушами, точно так же, как делала с Бобом. Урчание усилилось.

— Сэм, — сказала я. — Большое спасибо. Я должна тебе свою жизнь. Насколько плохи твои раны? Что я могу с ними сделать?

Сэм вздохнул и положил голову на землю.

— Ты устал?

Тогда воздух вокруг него сгустился, и я отодвинулась. Я знала, что сейчас будет. Через несколько мгновений тело, лежащее рядом со мной, стало человеческим. Я с тревогой пробежалась глазами по Сэму, и увидела, что раны у него все еще были, но были они намного меньше, чем на льве. Все оборотни сильны в исцелении. То, что мне не казалась существенной нагота Сэма, говорило многое о том, как изменилась моя жизнь. Кроме того, я отчасти была сейчас потеряна — что хорошо, так как меня окружали голые тела. Трупы изменялись обратно, так же как и раненые волки.

Было легче смотреть на трупы в волчьем облике.

Кэл Майерс и его сестра Присцилла были мертвы, как и те два вервольфа, которых убила Клодин. Аманда была мертва. Тощая девушка, которую я встречала в «Собачьей Шерсти», была жива, хотя и сильно ранена в бедро. Также я узнала бармена Аманды; он выглядел невредимым. Трэй Доусон «убаюкивал» руку, выглядящую сломанной.