Джорджо Фалетти - Убийственная тень

Гостей он не удостоил вниманием, а сразу обратился к Джиму на языке навахов:

– От этих людей будет беда.

– Думаешь?

– От этой женщины всегда были одни беды, почему сейчас должно быть иначе?

– Не волнуйся. Прошло много лет, мы все изменились. На сей раз никаких бед не будет.

Чарли свесил голову. Заверение Джима его не утешило, но молчание от веку было философией индейца, не изменил он ей и теперь.

Кловски некоторое время зачарованно вслушивался в музыку их языка, а потом не удержался от комментария сценариста:

– Черт побери, какой кайф! Жаль, что уже есть тот кошмарный фильм [12] Фильм Джона Ву «Говорящие с ветром» (2002). про навахов с Николасом Кейджем, не то мы бы такой сценарий забабахали!

Джим, уже по-английски, обратился к Немому Джо:

– Я сейчас не могу взять тебя с собой. Останешься здесь с Чарли. – Он кивнул в сторону старика. – Я скоро вернусь.

Пес поглядел сперва на вертолет, потом поднял голову на человека, которого показал ему Джим. Неторопливо подошел к Чарли и сел с ним рядом. Видимо, он, как и старик, недолюбливал вертолеты, потому мгновенно сделал свой выбор.

Джим помог всей группе устроиться в салоне, потом уселся в кресло пилота. Пока разогревал двигатель и проверял приборы, все время думал о цепочке событий, случившихся за последние дни.

Жизнь его вновь, в который раз, переменилась, когда он, казалось бы, уже нашел свое место в ней. Урна с прахом его деда, старый Чарли Бигай – вон он стоит за плексигласом фонаря, с непроницаемым лицом. Встреча с Эйприл, потом с Аланом и, наконец, с Суон. Все вышли на сцену. Снова сложились картины, почти забытые персонажи сошлись вместе по велению руки, выписывающей сюжеты и посложнее творений Оливера Кловски. И Калеб Келзо, раздавленный кем-то в лаборатории, где он мечтал о славе…

Двигатель разогрелся, и Джим повернулся назад проверить, пристегнуты ли ремни и все ли пассажиры надели наушники.

– Как слышите?

– Слышим хорошо.

Кловски, сидящий сбоку, поднял кверху большой палец. Сзади последовали подтверждения Суон и ее жениха, который с брезгливым видом смотрел в окошко. Пыжится, а летать наверняка боится. Жаль, что он не единственный пассажир, а то Джим бы ему показал, где раки зимуют.

– Тогда тронулись.

Джим перевел вверх рычажок, и машина грациозно оторвалась от земли. Он набрал высоту, держась точно в центре взлетной площадки, потом сделал плавный вираж и полетел над ранчо.

– На месте, где сейчас находится ранчо, прежде был дом семьи Лавкрафт. В конце девятнадцатого века, в эпоху массовых переселений, эта пара с двумя детьми перебралась сюда из Питсбурга, лет за десять до того, как железную дорогу довели до Флагстаффа. Их старший сын женился на дочери Элдеро, тогдашнего вождя навахов. Его клан занимал соседние территории.

Продолжая рассказ, Джим оставил позади ранчо и повел машину на северо-запад.

– Теперь уже трудно установить, что там у них случилось. Тогдашние власти говорили о ссоре двух семейств. По-видимому, парень грубо обходился с краснокожей женой и та после очередной порции побоев сбежала к отцу. Так или иначе, дене из клана Элдеро…

– Кто-кто? – переспросил Кловски.

– Дене. Так навахи называют себя на своем языке.

Джим, сам того не желая, отозвался о своем племени так, будто к нему не принадлежит, и тут же спросил себя, заметила ли это Суон. Она если и заметила, то не отреагировала, у сценариста больше вопросов не возникло, и Джим продолжил свое повествование:

– Так вот, несколько дене Элдеро, улучив момент, когда мужчин не было дома, напали на ферму и убили мать и дочь. Когда отец с сыном вернулись, они сразу поняли, кто виновник, пробрались в деревушку Флэт-Филдс и перестреляли всех жителей. Сделать это было нетрудно. Хотя их было всего двое, они были хорошо вооружены, а в деревне оставались по большей части женщины да дети, мужчины в ту пору вели изнурительную борьбу с работорговцами из Нью-Мексико. И все же оба Лавкрафта погибли в той стычке вот на этом самом месте…

Джим указал на обширную долину, внезапно открывшуюся взгляду за горным перевалом. Она была вся зеленая – превосходное пастбище, но никаких следов индейского поселения на ней не сохранилось.

Уитекер впервые за весь полет подал голос:

– Однако деревни-то нет.

– Хоганы – штука недолговечная. Впрочем, как и все в этом мире.

Он продолжал пилотировать машину, а Кловски то и дело щелкал фотоаппаратом.

– Вот так вкратце обстояло дело, по словам немногих очевидцев. Один момент так и остался невыясненным. – Джим немного помолчал, словно размышляя над тем, что собирается произнести. – Тел Элдеро и его дочери Талены во Флэт-Филдс не обнаружилось. И никто про них больше ничего не слышал.

Джим вновь очутился вдвоем с Немым Джо на стоянке для персонала.

Вернувшись после рекогносцировки над Флэт-Филдс, он еще сверху увидел Чарли и пса близ посадочной площадки, как будто они никуда оттуда и не уходили. Пес, когда он вылез из машины, выразил свою радость неопределенным помахиванием хвоста, что, по его меркам, равнялось собачьему карнавалу в Рио.

Пассажиры тоже сошли на землю, и группа сразу рассосалась. Суон и Уитекер направились к своему бунгало, а Кловски захватил в плен Чарли. По лихорадочному блеску в глазах Джим понял, что бедный bidá'í не скоро от него отделается. Но тут же усмехнулся, представив себе, как вытягивается лицо сценариста от односложных ответов старика. После краткого отчета Биллу о полете и обмена мнениями о его будущих обязанностях на ранчо, Джим направился к своей машине, намереваясь вернуться в город.

Со всеми одолевавшими его мыслями.

Едва он взялся за ручку, Немой Джо сел рядом и воззрился на него с достоинством английского аристократа, ожидающего, когда шофер откроет перед ним дверь. Широким жестом Джим распахнул заднюю дверцу пикапа, полученного во временное пользование от чиновника банка по распоряжению Уэллса. Ему предлагали другие машины, но, памятуя о недавно обретенном четвероногом спутнике, Джим выбрал именно пикап «рэм».

Немой Джо тут же одобрил этот выбор, щедро полив мочой задние колеса. По сравнению с облезлым «бронко» Калеба «рэм» означал переход в новый статус, а свое одобрение пес привык выражать одинаково. В мгновение ока он перепрыгнул водительское сиденье, устроившись на пассажирском.

– А в кузове, как все собаки, тебе ездить слабо́?

Немой Джо чихнул и не двинулся с места.

Джим заключил, что на собачьем языке это означает «слабо́».

Раздавшийся совсем рядом голос Суон застиг его врасплох:

– Раз с животными беседуешь, значит, стал настоящим индейцем.

Джим повернул голову и увидел ее на тропке, ведущей от кемпинга к стоянке. Она сделала всего несколько шагов, разделявших их, а Джиму показалось, что весь мир кланяется ей и отступает на задний план.