Таня Хафф - Дым и зеркала

— Но мы всегда были с тобой против всех! — Протесты Стивена последовали за ними на второй этаж. Он казался растерянным, потерянным и ужасно юным. — Ты и я, Кэсс! Это не может закончиться! Мы выполнили все, что он хотел! Почему он так поступает с нами?

— Он делает это для нас. Пришла пора нам двигаться дальше — в лучшее место.

— Ты не понимаешь, о чем говоришь! Отойди с дороги! Я должен остановить…

Дверь в гримерку Мэйсона закрылась, обрывая фразу на середине. Тони надеялся, что Кэсси права. Он мог отправить их куда угодно — даже в ад. Какое у него было право делать выбор за них?

— Они сами сделали этот выбор, когда согласились помочь в подвале, — тихо сказал Зев. — Они решили двигаться дальше, что бы ни случилось.

— Как ты…

Тот улыбнулся и покачал головой.

— У тебя все сильные эмоции — как например вина, — на лице написаны.

Брианна согласно кивнула.

— Не только тогда, когда я думаю о Ли?

— Постоянно.

— Да, это… неудобно.

Зев кивнул.

— По большей части, да. Пошли. — Он поднял лампу и пошел в ванную, притормозив на пороге и пропустив Брианну.

Тони остановился рядом с ним и заглянул в маленькую комнатку.

— Где он? — Тони прищурился, глядя в ту сторону, в которую Брианна показывала пальцем. Там было что-то… Что-то слишком большое, чтобы умещаться между унитазом и угловой душевой кабинкой. Фигура. Тень. Нет, пропала.

— Ты его правда не видишь? — прошептал Зев.

— Правда. А ты?

— Нет. Просто Брианна его видит, а ты видишь все остальное, так что… — Звукорежиссер пожал плечами. — Странно как-то.

— По сравнению с чем?

— Ну да, логично.

Он слышал, как кто-то сопит, но никак не видел…

— Не смотри на ванную.

— Что?

Сидя на корточках так, как умеют только маленькие дети и восточные старики, Брианна закатила глаза.

— Не смотри на ванную, — повторила она.

Он шагнул в комнату.

— Как?

По ее взгляду было понятно, что Тони еще глупее, чем она предполагала.

— Притворись, что ее здесь нет.

Ага. Хорошо. Он мог притвориться. Давайте притворимся, что он перестал просыпаться, мечтая, чтобы чьи-то зубы прокусили его кожу. Давайте притворимся, что Ли поцеловал его в кладовке, потому что хотел, а не из-за какой-то странной смеси вины и одержимости. Давайте притворимся, что между унитазом и душем уйма места потом, что их там просто нет.

Ни черта он не мог притворяться.

— Тони?

И нет, он не хотел знать, что на этот раз было видно по его лицу. Подняв руку в ответ на вопрос Зева, он сделал еще один шаг. Ни туалета. Ни душа. Сосредоточься на чем-то между ними. Просто на чем-то.

Может, он не умел притворяться, но вот упорства ему было не занимать.

Брианна разговаривала с сыном Каулфилда, значит, он был здесь…

…сидя на полу и облокачиваясь на большой старый шкаф, занимающий угол, где душ…

Сцена пошла рябью.

…занимающий дальний угол грязной комнатушки. Серые стены, какая-то старая плитка на полу. Если бы у него была сигарета, запах напомнил бы о ночах, проведенных на корточках у входа в стрип-клуб на Янг Стрит. Невозможно забыть запах старой мочи, по которой проходились дорогими ботинками.

Светловолосому голубоглазому Ричарду Каулфилду было от двенадцати до двадцати лет, и он страдал от синдрома Дауна. Тони, конечно, был не специалистом, но он встречал людей с этой болезнью, и этот случай не казался очень тяжелым. По крайней мере, точно не настолько, чтоб запирать ребенка в комнате. Хотя за последние сто лет понятие «тяжелый» порядком могло измениться. И не стоило забывать, что Крейтон Каулфилд был психом. Злым психом.

Ричард обнимал свои колени, раскачивался и плакал; голые ноги выглядывали из-под полосатой бело-голубой ночнушки. То и дело он вытирал нос о ткань, натянутую между коленями. Вот откуда доносилось сопение.

Брианна, севшая перед ним, пересказывала, что происходило в кладовке.

— …и Эш все время засыпала, неудачница. А Мэйсон — актер, я тебе о нем говорила, — перестал дергаться, поэтому они его развязали, и тогда она на нем снова начала виснуть. И самый ужас, что теперь ему это вроде как нравится.

Обожание Эшли послужит якорем, заставив Мэйсона уцепиться на эту реальность. У Мауса был его видоискатель, у Кейт — характер. А Ли, который прошел через гораздо большее, Ли светила продолжительная терапия.

— Сядь. — Голос Брианна оборвал его размышления. — Ты слишком высокий. Он боится.

Тони присел на корточки.

— Привет, Ричард.

Ричард постарался вжаться в стенку.

— Все в порядке. — Он поднял руку, ожидая, что тот отстранится. Но Ричард попытался схватить его, и короткие пальцы прошли сквозь Тони. Отчаянный вопль заставил набежать слезы на глаза Тони.

— Что такое? — нетерпеливо спросила Брианна.

Тони не знал, кого она спрашивает, его или Ричарда, но ответил:

— Ему одиноко. Он сидит здесь один уже очень долго. — Встав на одно колено, он посмотрел на пульсирующую метку на ладони, ухватил правой рукой левый локоть и поднял его. Пальцы левой руки прикоснулись к теплой влажной щеке Ричарда, опустились чуть ниже, и внезапно их стиснули с такой силой, что Тони в буквальном смысле увидел звезды.

— Полегче, — охнул он. Ричард вроде понял, и хватка стала не такой крепкой. Большая часть звезд погасла. — Так хорошо. Спасибо.

— …ибо.

— Эй, ты умеешь говорить!

— Рифед Кафид.

— Это твое имя! — Брианна стукнула Тони. — Это его имя!

— Не бить!

К удивлению Тони она смутилась.

— Извини.

— Все в порядке, Ричард…

— Рифед Кафид.

— Да. Ричард…

— Рифед Кафид.

Ладно. Попытка номер два.

— Тебе больше не надо бояться.

Новые слезы. И усилившаяся хватка.

— Ай!

Ричард отшатнулся, но продолжил цепляться за руку Тони.

— Прашти. Прашти! Не бить!

Брианна поняла моментально.

— Тони не будет тебя бить! — Ее голос превратился почти в рык, и Тони снова вспомнился ее отец. — Тебя больше никто не будет бить!

И, так же как и ее отцу, ей невозможно было не верить.

— Не бить?

— Никогда! Тони…

— Не бить, — согласился Тони так успокаивающе, как только позволяла боль. — Давай. — Он начал подниматься и поблагодарил всех богов, которые только слушали, когда Ричард поднялся вслед за ним. — Пора идти.

— Куда идти? — спросила Брианна, когда Ричард вытер нос о руку Тони и доверчиво им улыбнулся.

Хороший вопрос.

Куда отправлялись мертвые? Ну, если не задаваться вопросами религии.

На руке Тони блестел след от соплей.

Блестел.

«Я идиот».

Куда всегда шли мертвые?

— Иди на свет.

— Ну и клише, — пробормотала Брианна. Ричард казался взволнованным.

— Не из комнаты.

— Тебе не надо из нее выходить. — Когда Тони улыбнулся, Ричард улыбнулся в ответ. — Просто иди на свет. Он прямо здесь. Он всегда был здесь. — Тони сдвинулся к Брианне, чтобы Ричард мог заглянуть ему за спину. Глаза последнего стали шире — и улыбка тоже.