Генри Олди - Вампиры. Путь проклятых

Он сделал паузу, и улыбка исчезла.

— Ты в зеркало-то давно смотрелся?

— Д…давно, — Магус заподозрил неладное. — А что?

— Посмотри.

В зеркале отразилась испуганная морда. Уставшая. С тенями под глазами, а губы припухшие. Да уж, есть от чего…

И две не очень заметные, но все же отчетливые точки на левой стороне шеи. Как раз на артерии.

Учителем поставили Анастаса, и хоть это немного да утешало.

— Главное — осторожность. Труп — он почти человек, а по мыслям, инстинктым и желаниям — так от живого почти не отличается. Ему завидно и обидно, что он — умер, а ты, его ожививший — жив. Даже если на самом деле не жив. Поэтому ты с самого начала должен показать, кто здесь главный. Шевельнется — ударь. Не рукой, а мысленно. Скажи ему, что это ты его шевелишь, а ведь он уже знает, как оно плохо — лежать и гнить…

Анастас вдруг задумался и чуть слышно пробормотал:

— Хуже этого — только лежать и не гнить…

Тряхнул головой и продолжил:

— Понял? Ну, поехали. Вот этого старичка. Не бойся его, он еще не кусается.

Укусы зомби Магус, кстати, видел, и не раз. Как правило, ткани вокруг них воспалялись, гнили и дело нередко заканчивалось ампутацией.

— Потрогай его.

Мертвая плоть была холодной и жесткой.

— Смотри!

Анастас тоже взял мертвеца за руку. Теперь они держали его вдвоем, будто собирались куда-то вести.

Труп был машиной. Кости — основанием, застывшая кровь — ржавчиной, а мускулы — поршнями и рычагами. Мертвая паровая машина. Однако где-то уже разогрет котел, и пар, горячий, обжигающий, перегретый — движется по трубопроводам, и давит, давит, давит…

Рука старика дрогнула и сжалась в кулак.

Магус ойкнул, и вырвался. Это оказалось легко, пальцы трупа были слабы и неловки.

Рука дрогнула и разжалась.

— Ну!

Магус снова дотронулся (труп как труп, холодный и твердый… в конце концов, у них на лабораторных лягушки тоже дергались под действием странной силы, рождающейся в цинковых пластинах и кислоте).

Взялся. Сжал его руку в своей. Всмотрелся. Прислушался.

Старик родился шестьдесят лет назад, помнил деда, отца и еще кучу народа, знал десяток женщин, но более-менее выделял из них двух, родил трех сыновей (один умер) и дочь, все поженились и вышли замуж, старший, правда, запил, но успел сделать двух внуков, и доченька порадовала внучонком, и они были смешные, трогательные и забавные, а потом пришли живые скелеты и перебили всех, и скелет ударил его костяным пальцем — в сердце!

— Зря ты в мозги полез, — тряхнул его за плечо Анастас. — Ничего интересного. Одни эмоции. Займись лучше мышцами рук.

Руки были ослабевшие от старости и тяжелой работы, с мозолями, и землей под ногтями.

Он сосредоточился. Пар прорвался. Руки заходили как поршни — вверх-вниз.

— Так, а теперь плечевой пояс… шею… поясницу… ноги… осторожно!

Магус пришел в себя от удара о стену. Старик рвался к нему. Бряк! — одна цепь, дзинь — другая, беззвучно — третья…

Осталась последняя, на правой лодыжке. Сейчас…

Анастас взмахнул рукой, и старик замер.

— Я же говорю — осторожнее надо, — как ни в чем не бывало, продолжил учитель. — Понял, в чем ошибка? Ты не показал ему, кто хозяин — раз. Полез в мозги — два, они этого страшно не любят. Ну ладно, подымайся, начнем сначала. Так… где у нас еще старикашки, с ними полегче…

Следующий дед был подгнил основательно, и шевелился с трудом — но шевелился! — пока Магус с перепугу не шарахнул его так, что жизнь снова покинула тело — на это раз навсегда.

— Малость перестарался, — прокомментировал Анастас. — Но для начала неплохо.

То ли расслабившись, то ли плохо сосредоточившись, Магус снова замешкался на следующем покойнике — но тот почему-то бросился не на него, а в сторону Анастаса. Тот, скорее всего, от удивления, тоже опешил, и Магус шарахнул ледяной молнией — да так, что осколки мигом окаменевшей плоти брызнули во все стороны.

— Здорово, — с неподдельным уважением кивнул Анастас. — Меня когда-то тоже эдакой штукой задело. По частям собирали.

Однако уточнять, где, когда и за что — не стал.

Четвертый мертвец поднялся легко и привычно, а в голову Магус принципиально не сунулся.

И даже не потому, что испугался. Просто больно и горько было заново переживать чью-то жизнь, и знать, что в конце ее будет такой мерзкий и отвратительный финал.

— Слушай, — предложил он ближе к вечеру. — А не напиться ли нам сегодня?

Напились.

Утром болела и голова и спина, и снова он терялся в догадках — то ли похмелье это? то ли все же новое оружие некромантов?

Спросил.

Анастас удивился — кажется, вполне искренне, и кажется, даже встревожился. Очень может быть, что искренне. Похоже, они сдружились, черт побери!

Магус усмехнулся и махнул рукой.

— Ладно. Наверное перебрал вчера. Что тут у вас едят от похмелья? Или пьют?

Но отключился прямо во время ужина.

Очнулся связанным, точнее — привязанным ремнями к столу. Глаза закрывала плотная ткань, рот заткнут и чем-то были зафиксированы даже пальцы. Не поколдуешь.

Вот вам и хороший прогресс в ходе переговоров.

Что-то больно ужалило в руку, и Магус окончательно провалился во тьму.

А пришел в себя от яркого света в лицо. Собственно, свет был на такой уж и яркий — просто окно, даже не голое, а с занавеской… все равно ярко. Больно глазам… и больше нигде не больно.

Слегка удивленный, Магус прислушался, нет, еще и в затылке сохранилась легкая боль. Не внутри, не в мозгу, а снаружи. Будто от заживающей раны.

А руки? О, руки свободны… уже хорошо.

— Очнулся? — Анастас стоял рядом.

Первой реакцией было, конечно, шарахнуть как следует. Хорошо так шаррррахнуть, чтобы некромантская сволочь ледяными кусками брызнула во все стороны, чтобы осколки прыгали на полу и звенели, чтобы окно вынесло, и стены трещинами пошли…

Сдержался.

— Эй-эй, — Анастас поспешно вскинул руки. — Не торопись! Лучше к себе прислушайся — ведь легче стало, не так ли?

Прислушался. Стало.

— Успокоился? Объяснять?

— Объясняй.

— А чего тут объяснять, — Анастас усмехнулся и подбросил на ладони небольшой, тусклого цвета шарик. — Знакомая штука?

От шарика так и веяло силой. Хаосом и разрушением. Интересно, как это некромант его держит? Ведь голой рукой держит.

— Ох, черт…

Магус дернулся-было рукой к затылку, поморщился, и все же дотянулся. Потрогал.

Так и есть — шрам.

— Понял?

— Почти.

Понятно было, кто снарядил его этой штукой. Гринберг, кто же еще. В общем-то понятно было, зачем — чтобы не сделали из него зомби. Да… шарахнуло бы неплохо.

— А как достали?

— С трудом.

Человек, вошедший в комнату был хаоситом.

Хаосит-некромант.

Если бы еще минуту назад кто-то сказал бы Магусу, что такое сочетание возможно — был бы подвергнут жестокому осмеянию. Если бы попросил объяснений — то получил бы их неограниченное количество. И медицинских, и физических, и биохимических… ну, идеологических, конечно же, тоже. И пример бы получил, самый распространенный — кошка с собакой.