Владимир Границын - Линия Крови

Денщик глянул на господина. Полковник кивнул на ворота. Фрол спрыгнул с коня и постучал в воротину кулаком.

Тишина. Лишь гулкое эхо размножило звук ударов и разнесло по округе.

- Нет, что ли, никого? – почему-то шепотом проговорил Фрол.

- Не может быть, - ответил Андрей. – Стучи еще. Сильнее.

Фрол забарабанил снова. Потом изо всей силы стал пинать в воротину сапогом. Прошло не меньше пяти минут, прежде чем обитатели дома подали признаки жизни. В калитке, что врезана прямо в ворота, открылось небольшое оконце. Гортанный голос спросил что-то по-румынски.

- Граф В О ронов, полковник Русской армии, - представился Андрей. – Имел честь сражаться рука об руку с господином Георгом Бранковяну… У меня дело к господину Думитру Бранковяну, его отцу…

Андрей помолчал. Молчал и человек за воротами.

- Вы понимаете меня? – спохватился граф.

- Да, - послышался ответ. – Да, понимаю. Думитру Бранковяну – это я.

Ворота со скрипом отворились – их открыл сам хозяин дома. Андрей спешился.

- Проходите, господа. Простите, что заставил долго ждать…

- Что Вы. Это вы нас простите. За столь поздний визит.

Граф и за ним денщик ввели в ворота коней. Полковник посмотрел по сторонам, прислуги не увидел и сунул поводья своего Орлика денщику. Сам поспешил помочь господину Думитру, но тот уже управился с воротами сам.

- Оставьте коней здесь, о них позаботятся, - сказал он. Подошел к гостям и приглашающе повел рукой в сторону дома. – Прошу вас, господа.

- Может мой человек подождет здесь? Поможет вашим слугам…

- Нет-нет, - быстро перебил хозяин. – Не беспокойтесь, все будет в лучшем виде. Проходите в дом. Вы с дороги, устали.

Андрей поразился, как чисто и даже легко говорит по-русски старый Бранковяну. Графа изумляли познания в русском языке Георга, но отец, похоже, мог дать сыну изрядную фору. Андрей вынул из седельной сумы небольшую шкатулку, похлопал Орлика по загривку и поспешил за хозяином.

Тьма сгущалась прямо на глазах. Граф поднял голову – побеленная громада дома выделялась на фоне черного неба четким силуэтом. Андрей в очередной раз удивился, как быстро на юге ночь приходит на смену дню. А в горах и еще быстрее…

От ворот до дома шагов тридцать. К парадному крыльцу ведет посыпанная галькой дорожка. Слушая хруст мелких камешков под ногами, Андрей готовился к предстоящему тяжелому разговору. Повеяло холодом. Граф поежился.

- Ана! – крикнул, войдя в дом, Думитру. – Ана, нои адоптара оаспете! [9] нои адоптара оаспете – у нас гости (рум.)

Граф и Фрол вошли вслед за ним. Большой холл почти не освещен, лишь в стороне, возле ведущей на второй этаж лестницы, тускло горит на маленьком столике керосиновая лампа. Но вот в центре, прямо в воздухе зародился маленький огонек. Еще один… Огненные цветы расцветали один за другим. Гости увидели выплывающую из темноты большую, свеч на сто – не меньше, люстру. Возле люстры стояла стройная женщина в длинном черном платье. Она зажигала всё новые свечи. Вот тьма исчезла даже из самых дальних углов зала. Хозяин прошел к противоположной входу стене, потянул двумя руками за свисающий шнур. Люстра плавно взмыла под потолок. Думитру закрепил шнур за бронзовый крюк над камином и подошел к женщине, которую граф Андрей поначалу принял за служанку.

- Позвольте, господа, представить вам мою супругу: Ана Бранковяну.

Женщина медленно склонила голову, выпрямилась. Посмотрела на пришельцев большими, полными печали глазами.

Андрей почтительно поклонился.

Пока Думитру говорил что-то жене по-румынски, Андрей не сводил с госпожи Аны глаз. Мать Георга выглядела очень молодо – годилась скорее в старшие сестры. Высокая – на полголовы выше Думитру. Стройная и очень бледная. Черты лица безукоризненны. На меловой коже резко выделялись крупные черные глаза. Госпожа Ана смотрела на Андрея взглядом, полным тоски и боли.

Встретившись глазами с этим горестным взором, Андрей смутился. Перевел взгляд на Думитру. Отец Георга выглядел полной противоположностью супруги. Среднего роста, широкоплечий, коренастый. На голове – густая шапка курчавых, обильно посеребренных сединой волос. Пунцовые пятна на щеках и багровый нос свидетельствовали о пристрастии к дегустации виноградных вин. Определенно – Георг был весь в отца.

Думитру замолк, встал рядом с женой. Они оба смотрели на гостя.

- Я… - произнес Андрей. Голос прозвучал тихо, хрипло. Граф откашлялся. – Я имел честь сражаться вместе с вашим сыном. Мы были друзьями…

Андрей протянул чете Бранковяну шкатулку.

- Здесь ордена Георга. И крест Святого Владимира, коим он был пожалован посмертно… за подвиг под Адрианополем.

Думитру принял из рук Андрея шкатулку, раскрыл. Андрей заметил, как у Думитру задрожали пальцы. Госпожа Ана тактично заглянула в ларчик через плечо супруга и отвела взгляд. Видно было, что награды сына ей не интересны…

Разве могут какие-то побрякушки, хоть бы и украшенные драгоценными камнями, заменить матери сына?

Она с печальной улыбкой проговорила что-то по-румынски. Повторила еще раз – громче. Думитру, спохватившись, положил обратно в шкатулку перекрещенный мечами красный крест, что рассматривал увлажнившимися глазами. Сказал:

- Прошу располагаться, господа, - и повел рукой в направлении стоящих возле столика с керосиновой лампой кресел.

Сам подошел к столику первым, загасил лампу. Добавил:

- Я сейчас, мигом.

И направился через зал к высокой двери в противоположной лестнице стене. Госпожа Ана уже скрылась за ней. Скоро Думитру вернулся. В руках он держал поднос, на котором стояли большой, наполненный рубиновой жидкостью графин и фужеры.

- Давайте, господа, помянем сыночка моего, царство ему небесное… - приговаривал он, разливая по высоким бокалам густо-красное вино.

В воздухе разлился приятный виноградный аромат. Андрей поднялся. В тот же миг вскочил и Фрол. Мужчины, не чокаясь, выпили.

- Прошу простить, господа, я вынужден ненадолго отлучиться, - сказал старый Бранковяну. – располагайтесь, выпивайте еще, угощайтесь сигарами… тем временем будет накрыт стол. Отужинаем, чем бог послал…

Он кивнул и направился к выходу.

- Господин Думитру, - окликнул его Андрей. – Подождите секунду.

Он подошел к старому Бранковяну и тихо, еле слышно сказал:

- Дело в том, господин Думитру, что Фрол – мой денщик. Негоже ему сидеть с нами за одним столом, прикажите покормить его в лакейской.

Думитру помялся, потом кивнул:

- Ну что ж, так и сделаем.

Когда за хозяином дома закрылась дверь, Фрол обратился к полковнику:

- Неловко мне, ваше благородие, с господами за одним столом. Я бы лучше с прислугой отужинал…

Граф усмехнулся. Наполнил свой бокал, затем проговорил: