Мария Барышева - Увидеть лицо

Справившись с бампером, он сделал шаг вперед, пьяно покачиваясь, потом резко произнес:

— Жаль нарушать вашу идиллию, но, блин, давайте все слезысопли потом! Линять надо! Наверняка кто-нибудь уже ментов вызвал… после такого грохота! Куда я теперь с такой проблемной тачкой?!..

Виталий осторожно приподнял Алину, которая тут же судорожно вцепилась в него, вдруг испугавшись, что если отпустит, то он сразу же исчезнет, и спаситель"москвич" исчезнет тоже, а из полумрака уходящей вниз дороги выглянут бесшумно подкравшиеся глазафары безумного "рекорда", вернувшегося за своей добычей. Воробьев потянул ее вперед, заставив сделать несколько шагов, потом, наклонившись, подхватил на руки и понес к "лендроверу".

— Поезжай за нами, — бросил он на ходу водителю "москвича", наблюдавшему за ним с кривой усмешкой, утирая кровь, струящуюся из глубокой ссадины на лбу. — Я сейчас все устрою.

Тот кивнул, и спустя несколько секунд обе машины, развернувшись, укатили в сторону противоположную той, куда умчался помятый "рекорд".

Прижимая носовой платок к щеке, она внимательно смотрела на троих мужчин, беседующих возле больших железных ворот. Сигарета прыгала в ее пальцах, просыпая пепел ей на колени. На левом тонкая ткань брюк была продрана, и в прореху выглядывало яркокрасное пятно содранной кожи.

Отвернувшись, Алина сжала пальцами запястье, пытаясь унять дрожь в руке, потом взглянула на испорченные брюки и с тоской подумала: "Новый костюм!" Тут же на нее опять накатило безудержное желание засмеяться. Не выдержав, Алина все же хихикнула, потом откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, но под веками тотчас вспыхнуло видение стремительно растущих круглых огней, похожих на глаза надвигающегося чудовища. Ее ресницы дрогнули, и она вытянула шею, изучая в зеркало свое лицо, еще не утратившее мертвенной бледности, на которой кровь казалась особенно яркой. Глаза затягивал тонкий, словно предзимний лед, прозрачный ужас. На какойто момент Алине показалось очень странным, что она до сих пор видит это лицо — словно на самом деле машина всетаки догнала ее, и теперь она снова проснулась… как тогда, и теперь из зеркала на нее опять должно смотреть другое лицо.

Ее хотели убить.

Ни к чему списывать происшедшее на какогонибудь безумного лихача, пьяного или обкурившегося какойнибудь дряни. В действиях "рекорда" не было ничего безумного — в них была расчетливая целенаправленность — такая же, как в движениях хищника, нападающего на подстереженную добычу. Ее хотели убить.

Почему именно ее?

Глупый вопрос, Аля. Потому что только ты видела их лица. Они сообразили, что переход из сна в реальность какимто образом разблокировался, восстановился в ее памяти, и почувствовали опасность. Потому что и разъярившиеся подопытные свинки могут быть опасны, особенно, если вдруг превратятся в тигров.

Она взглянула на недокуренную сигарету, сморщила нос и бросила ее в приоткрытое окно. Порыв ветра тотчас подхватил ее, и крошечный огонек закувыркался в воздухе, рассыпая искры, покатился прочь и исчез. Наблюдая за этим, Алина заметила, как Виталий пожал руку своему знакомому, и тот развернулся и направился к своей машине. Она поспешно отвернулась, не желая видеть, как Виталий и его спутник идут к джипу.

Открыв дверцу, Воробьев сел на свое место и с заботливой тревогой взглянул на нее.

— Ну, ты как? Ничего? Сейчас домой поедем.

— Надеюсь, меня забросите? — поинтересовался второй пассажир, садясь на заднее сиденье и оставляя дверцу чуть приоткрытой, придерживая ее ногой. Алина вздрогнула от звука его голоса, потом подняла голову и встретилась с его насмешливым, изучающим взглядом в зеркале. Впрочем, если изучал он с искренним интересом, то насмешка казалась немного натянутой — сквозь нее просвечивали опаска и еще что-то, потаенное и недоброе.

— Почему ты меня спас?

— Это вместо "спасибо"? — ехидно поинтересовался Евсигнеев и закурил. — Я, между прочим, из-за тебя тачку раздолбал. И починить ее будет стоить очень неплохо.

— Я уже сказал, что оплачу ремонт, — холодно произнес Виталий, глядя перед собой суженными глазами. — Через день будет как новая. А теперь выкладывай!

— Что конкретно?

— Как ты нас нашел? Я не давал тебе домашнего телефона.

— Я запомнил номер твоей тачки, — Алексей откинулся на спинку дивана, потом повернул голову, изучая музыкальную систему. — Остальное — дело связей и времени. Подъехал к твоему дому и ждал, пока вы не вернулись. Потом поехал за вами до этого "Седьмого неба". Вы там когонибудь нашли или так, оттянуться решили?

— Свои вопросы задашь потом.

— Ладно, ладно, — Алексей приподнял раскрытые ладони, сжимая в зубах дымящуюся сигарету, потом усмехнулся. — Только давайка сменим тон, а, красавец?! Нечего меня за сявку держать! Если б не я — не сидела бы тут твоя подруга!

— Я тебя уже поблагодарила, — сквозь зубы сказала Алина, глядя в отраженные ненавистные глаза. Она слишком хорошо помнила их взгляд, когда он поднимал руку, фиксируя прицел на ее переносице.

— О благодарности, — Алексей чуть дернул уголком рта, — мы поговорим отдельно. Короче, значит так — за вами ехал не только я. Этот "опелек" все время гденибудь рядом тусовался. На площадке перед баром вас подождал — в уголке, скромненько. Я его быстро приметил — очень уж нагло он за вами катил. Странно, что ты его не заметил. Раз уж вы затеяли такое дело, тебе бы следовало почаще оглядываться себе за спину, поскольку, как ты понял, дело серьезное.

— Продолжай по теме, — Виталий устало прикрыл глаза. — Он ехал за нами после "Неба"?

Алексей кивнул и провел ладонью по короткой щетине на круглом черепе.

— Ага. Я его вперед пропустил и следом. Он остановился недалеко от заправки, я — чуть подальше. Из машины вылез, обошел заправку быстренько и встал неподалеку, за микроавтобусом — думал, хоть что-нибудь углядеть или услышать. Ну и услыхал, как вы грызетесь. Только тогда понял, что за баба с тобой, — он приветственно кивнул Алине. — Вспомнил, как ты звенел насчет того, что мол, некоторые здесь выглядят иначе, ну и… — Алексей усмехнулся, придав смешку сочувственный оттенок. — Да, Алька, ты здесь выглядишь очень сильно иначе! Блекло, прямо скажем…

— Не отвлекайся! — в голосе Виталия появился металл, и он чуть развернулся. Среди насмешки в глазах Евсигнеева подобострастно вильнул хвостиком легкий страх.

— Ладно… Короче, вы как разделились — ты на заправке остался, а она в маршрутку села, так опелек за ней покатил. Ну и я следом, поскольку ему явно она была нужна зачем-то. Правда, сомневался еще — думал, может хахаль ее. А потом вдруг он маршруткуто обогнал и рванул куда-то. Ну я за ним. Он в этот двор заехал и притих там, а я с другой стороны встал — ну и ждем оба неизвестно чего. А потом гляжу — батюшки, чешет, красавица! Наверное, живет где-то тут. Ну, думаю, не подвела интуиция, ее он ждет! А чего дальше было — вы сами видели. Я едва успел. Ни фига себе, думаю, хахаль у девочки! Не, явно не хахаль, явно чето другое тут! А теперь, думаю, я имею полное право узнать, почему тебя хотели убрать? Это связано с вашей возней?