Хидеюки Кикути - Вызывающий бури

— Мне было так одиноко, Лина, — проворковала она. — Я не могла выходить, никого не видела и была так голодна. Как-никак, с тех пор, как я выпила папину кровь, я не ела ничего, кроме скотостражей. И, кроме того, папа…

Восковые руки взлетели, и белые одежды упали на пол.

Впервые в жизни Лина осознала, что существуют вещи столь ужасные, что закричать ты не в силах, как бы тебе того ни хотелось.

Тело ее одноклассницы — все, что ниже шеи, — не могло принадлежать живому существу. Из-под сморщенной, сине-черной иссохшей плоти болезненно выпирали ребра, а внутри вздрагивал какой-то комок, вероятно сердце, продолжавшее отсчитывать время утраченной жизни.

— Папа пил мою кровь. — Бесс загадочно улыбнулась. — Каждый день, каждый день он целовал меня в шею и пил, пил вволю. Он сказал, что давно хотел меня. Но после всего он не мне позволил отхлебнуть его…

— Это… это слишком…

Новые страхи раздавили, разбили, расколошматили старые. Лина перепуганным кроликом метнулась к двери, но одна из сухих веточек, служивших Бесс руками, поймала девушку и притянула ближе.

Холодное, точно лунный свет, дыхание коснулось шеи Лины.

— Знаешь, я хочу тебя. В школе я все время думала о тебе. Хотела поцеловать тебя, хоть разочек. И теперь я сделаю это.

— Пусти! — Лина боролась изо всех сил, но рука, удерживающая ее, казалась стальным обручем.

— Все в порядке, да, папа? — Неприкрытые голод и страсть звучали сейчас в голосе Бесс.

Ферн подумал немного, затем кивнул:

— Остальные, возможно, и возмутятся, но глоток или два ничего не изменят. В конце концов, даже если мы не тронем ее, сама знаешь, что случится рано или поздно.

Эти слова обрушили на Лину тонны первобытного страха.

Что случится с ней рано или поздно?

И когда влажные теплые губы коснулись ее шеи, здравый смысл покинул Лину. Безумие пробило стену ужаса и тяжелой обжигающей волной выплеснулось наружу.

Бесс отшвырнуло к дальней стене. Дико вопящая девица завертелась волчком, точно одержимая. Ферн не обратил внимания на треск толстых досок, но с его лица сошла жадная ухмылка вампира, оглядывающего свою добычу.

— Ну что ж… этого следовало ожидать, — тяжко вздохнул он.

Лина бросилась бежать. Ферн сложил губы особым образом, и по бараку поплыли зловещие звуки — хозяин призывал скотостражей.

Лина обернулась и метнулась назад.

В дверь одна за другой начали протискиваться гротескные фигуры: гигантский паук, колоссальная улитка, сочащееся слизью существо, формой напоминающее огромную актинию, клубок извивающихся фиолетовых щупалец. Армия скотостражей наступала.

Монстры окружали пятящуюся, бледную как полотно Лину.

— Мы не можем позволить тебе сбежать снова, — рассмеялась Бесс, лениво поднимаясь на ноги. — Ну же, иди ко мне. В любом случае ты уже…

Лина зажала уши, всем своим существом противясь тому, что собиралась сказать Бесс.

Тем временем кольцо зловонных чудовищ сжималось.

— Ладно, я готов, — подала голос левая ладонь Ди.

Охотник кивнул.

За исключением размазанных по земле комочков окровавленной грязи и чуть дымящейся пригоршни пепла все диковинные компоненты исчезли. Кто бы поверил, что все это проглотил крохотный ротик размером с ноготь мизинца?

Ди молча взлетел в седло.

С состраданием взглянув на своего скакуна-киборга, он с силой хлестнул животное.

Впрочем, что толку в бешеной скачке в этом навечно запечатанном измерении?

— Где место спайки? — спросил Ди, пристально глядя прямо перед собой. В ушах его звенел ветер.

— В трехстах ярдах отсюда. Я сейчас в любой момент могу начать раскручивать пространство, так что лучше сам смотри, — напряженно отозвалась рука.

Что же подразумевал спутник-симбионт? «Сам смотри!» Смотри, как ветви стоящих у дороги деревьев, кусты, а следом тропа и даже небо изгибаются, растворяются, точно мираж, точно капли краски в воде, и летят за Ди?

Это было удивительное зрелище: словно буря, поднятая прекрасным юношей, плавила мир и увлекала его за дампиром.

— Осталось сто пятьдесят! — радостно воскликнул голос из ладони. — Сто двадцать… Сто… Почти приехали.

Зрачки Ди отражали лишь мчащийся навстречу пейзаж. Ни страха, ни злости, ни печали не было в них — впрочем, как всегда. Всадник прибавил скорость, и стоны ветра превратились в сводящий с ума визг.

— Пятьдесят… Тридцать… Десять… Давай!

И тотчас же вся расплавленная и скомканная вселенная ударила Ди в спину, изменив направление. Как будто само измерение вывернулось наизнанку.

В следующий миг наверху, в лаборатории в развалинах, вспыхнуло, точно солома, одно маленькое устройство.

Еще миллисекунду спустя включилась цепь самовосстановления, но скорость разрушения, вызванного запредельной мощью, пробившей замкнутое измерение, намного превышала скорость противодействия.

Утратив возможность оценить ущерб, восстанавливающая цепь перенастроила программы, высасывая всю имевшуюся в руинах энергию. Прорыв закольцованного пространства частично накладывался на совершенно иные координаты.

Тело Ди взмыло вверх, оказавшись в полнейшем вакууме. Уголком глаза охотник заметил, как распадается на атомы его верная лошадь.

1945 год. К несчастью — иного слова не подберешь, — пять торпедных бомбардировщиков типа «авенджер» пролетали над Бермудами именно тогда, когда замкнутое измерение установило контакт с этой областью.

1872 и 1888 годы. Экипаж океанского лайнера «Мария Селеста», следующего по Атлантике в Геную, и Джек-потрошитель, прогуливающийся по трущобам Ист-Энда в туманном Лондоне, одновременно провалились в замкнутое измерение, сойдя со страниц истории. В последнем случае восстанавливающую цепь следовало бы поблагодарить за роль, которую она сыграла в исчезновении знаменитого убийцы.

3046 год. Черная дыра класса альфа, движущаяся со скоростью 1250 миль в секунду, с перигеем сто семьдесят миллионов миль от Солнечной системы, внезапно испарилась, успев поглотить Плутон. Из-за этого коллапса ученые-аристократы, конструировавшие межзвездные ракеты для бегства на другие планеты, подверглись серьезной критике и все ведущие специалисты проекта, вплоть до директора, были распущены и назначены на другие должности.

В реальном времени наложение не заняло и мгновения.

1901 год. Посещая Версальский дворец в Париже, Анни Моберли и Элеонор Джоурден наткнулись на Марию-Антуанетту, пишущую этюд в садовой беседке. Впоследствии, в 1911 году, женщины — под псевдонимом, конечно, — выпустили правдивую книгу о пережитом, назвав ее «Приключение». Нет нужды разъяснять, что Мария-Антуанетта была французской королевой, отправленной в 1793 году на эшафот вместе со своим мужем, Людовиком XVI.