Ким Харрисон - Белая ведьма, черное проклятье

Потом соскребла стружку с часов, а закончив, открыла духовку и достала последнюю бутылку. Дженкс подлетел ближе, чтобы проехаться на восходящем потоке горячего воздуха; я залила во флакон смесь и закрыла его пробкой, почувствовав в сознании приступ боли. Не такой как, если бы кто-то встал в мою линию, а скорее ощущение, что я могла ощутить кого-то, ничего для этого не делая. Я подняла глаза к потолку и не удивилась, увидев Биса, ползущего по нему: его обычно темная кожа была бледно-белой, чтобы соответствовать поверхности, по которой он карабкался. Моя приветливая улыбка исчезла, когда его красные глаза встретились с моими, и я заметила, что его большие, с белым пушком уши были почти параллельно прижаты к голове, как если бы что-то его насторожило.

Увидев, что его заметили, юный горгулья опустился на прилавок.

— Пресветлая Тинкина матерь! — завопил Дженкс, отлетая на половину кухни и оставляя за собой пятно пыли, словно осьминог. — Бис! Что, черт побери, с тобой не так?

Я поставила бутыль рядом с двумя остальными, выстроенными в линию рядом с моим котлом, и вытерла ладони о джинсы.

— Привет, Бис, — сказала я. — Пришел погреться?

Бис вертикально потряс крыльями и обвил своим львиным хвостом бедра, нервничая.

— На улице стоят две машины. Я думаю, это Ринн Кормель.

Я громко выдохнула, и уровень адреналина в крови подскочил, вызвав головную боль.

— Айви с ними?

Спросила я, уже двигаясь в том направлении.

— Я не знаю.

Дженкс летел передо мной, и я почти бежала трусцой к входной двери, включая свет по дороге. Раздался не очень громкий одиночный звонок фермерского колокольчика, который мы использовали в качестве дверного звонка, и я отряхнула остатки колдовских ингридиентов со своей рубашки.

Хотя в святилище горел свет, в коридоре было темно. Я испытала облегчение от того, что Бис стер со стен надписи. За этим последовала мысль, что мне обязательно надо купить дверной глазок. Или повесить лампочку. С бешено колотящимся сердцем я потянулась к дверной ручке, пригнувшись, когда Бис приземлился рядом с дверью, цепляясь за стену, как огромная летучая мышь. Его уши были прижаты, и он полез выше, чтобы находиться на уровне моей головы. Дженкс сел на мое плечо, и надеясь, что остальные писки не проснулись, я распахнула дверь.

На пороге стоял Ринн Кормель, застыв немного боком в желтом свете лампы над дверью. Он выглядел так же, как несколько часов назад: длинное пальто, круглая шляпа, начищенные до блеска ботинки покрыты снегом, руки он держал в карманах. Позади него, на темной улице, стояли две длинные машины. Не лимузины, но близко.

Одарив нас приветливой улыбкой, он кивнул головой Дженксу и мне, и его глаза мельком обратились туда, где скрывался Бис, словно он мог видеть сквозь краску и камень.

— С ней все в порядке? — спросила я, почти задыхаясь.

— Более чем, — сказал он грубым тоном, в котором слышался нью-йоркский акцент. — Она просто шедевр.

Вытащив одну руку в перчатке из кармана, он указал на второй автомобиль.

Крылья Дженкса застрекотали, когда он в поисках тепла перебрался ко мне за шиворот, и мои глаза сузились. Из второй машины стали выходить люди, но никакого намека на Айви не было, и я не оценила его комментария.

Ринн Кормель улыбнулся моему очевидному гневу, раздражая меня еще больше.

— Я не воспользовался ею, Рэйчел, — сухо произнес он. — Пискари был художником, и я могу оценить произведение искусства, не прикасаясь к нему, не нанося урон.

— Она живой человек, — отрезала я, скрестив руки на груди от холода и не выходя на крыльцо.

— И великолепнейший экземпляр. У тебя хороший вкус.

Боже! Меня от этого просто тошнит. Крылья Дженкса щекотали мне шею, и я посмотрела мимо Ринна на улицу, увидев в рассеянном свете уличных фонарей, как Айви рухнула в руки громилы. Он был одет в черную футболку, мышцы на руках напряглись, когда он поднял Айви так, словно она ничего не весила. Позади него маячил второй мужчина, держа в руках ее ботинки и пальто.

— Вы сказали, что с ней все в порядке! — обвинительно сказала я, поняв, что она потеряла сознание.

Мастер вампиров отошел в сторону, когда его люди стали подниматься по ступенькам, и я ушла с дороги, когда они проходили мимо, ведя себя очень скромно и оставляя после себя тяжелый запах вампира.

— Так и есть, — сказал Ринн, когда они прошли мимо меня. — Она спит. Она, вероятно, останется в таком состоянии до и после восхода солнца. Ее последние слова были о том, чтобы мы отвезли ее домой.

Он улыбнулся, качая головой, чтобы выглядеть совершенно нормальным, совершенно живым. Совершенно мертвым.

— Она использовала слова, которые не оставляли сомнений. Я не видел вреда в этом.

Я могла представить.

— Ее комната слева, — крикнула я им вслед, идти за ними и оставлять бывшего президента Соединенных штатов стоять на моем пороге мне не хотелось. Дженкс взлетел с моего плеча. Пыльца рассыпалась вокруг него, пока он раздумывал, но решившись, он полетел за вампирами.

— Я покажу, — крикнул он. — Вам сюда.

Я повернулась к Кормелю, все так же держа руки на груди. И мне все равно, что это была поза защиты.

— Спасибо, — сказала я сухо, думая, что поблагодарю его более искренне, когда проверю, в каком Айви состоянии.

Высокий мужчина вновь склонил голову.

— Спасибо вам.

Он ничего не сказал, и тишина становилась все более некомфортной. Бис дернул ухом, и глаза Кормеля вскинулись. Внутри церкви раздавался мягкий стук и больше ни звука.

— Я постараюсь найти способ помочь ей сохранить душу после смерти, — сказала я.

— Я знаю.

Он улыбнулся улыбкой, которая спасла бы мир, но позади нее я видела монстра. Я должна помочь Айви не стать такой же. Это отвратительно.

Я не отвернулась от Кормеля, когда позади меня стали нарастать звуки шагов и крыльев пикси. Стоя посередине порога с расставленными ногами и скрещенными руками, я отказывалась двигаться, когда мужчины прошли мимо меня, спустились по каменным ступенькам и ушли в темноту. Кивнув последний раз, Ринн Кормель медленно развернулся на каблуках и пошел следом. Один из его людей открыл перед ним дверь, и мастер вампиров сел в первую машину. Еще две двери захлопнулись, и автомобили медленно покатили вниз по улице.

Дженкс присел на мое плечо, и я выдохнула долго и громко.

— Бис, ты заходишь или остаешься? — спросила я, и гаргулья улетел вглубь церкви. С открытых опорных балок раздался восхищенный смех, и я захлопнула дверь, отсекая от нас ночь. Крылья Дженкса замерзли, и я решила приготовить печенье или что-то еще, чтобы согреть церковь.

Медленно переставляя ноги, я отправилась в святилище. Бис сидел на одной из опорных балок, с ним были трое старших детей Дженкса. Его уши стояли горизонтально, пока он пытался понять, что делать с детьми — он выглядел очень мило, стараясь казаться безобидным, став белоснежным и держа крылья сложенными. Бис нечасто сюда заглядывал, но вся церковь ощущала чувство единения, окружая раненого, готовая к бою.