Джанин Фрост - На краю могилы

Если она и сказала еще что-то после первых трех слов, я этого не слышала. Помню, что закричала и что Менчерес вырвал у меня телефон, что Заступ попытался отвести меня в дом, но я стала сопротивляться. Мой взгляд все еще был прикован к вращавшимся лопастям вертолета, словно они могли что-то изменить.

«Они не могут остановиться, — билась, в моей голове единственная мысль. — Если они остановятся, Кости никогда не выйдет из вертолета. Кто-нибудь включите мотор! Включите мотор!»

Но никто этого не сделал, и лопасти в последний раз медленно повернулись и застыли, а Заступ утащил меня в дом. Во мне что-то взорвалось. Слова не могут вызвать такую, боль. В ушах звучал жестокий вопрос Патры: «Это его вдова?»

Заступ усадил меня рядом с собой. Боль терзала душу, словно дикий зверь, пытавшийся вырваться из клетки на свободу. Я старалась ее контролировать и просто спросила:

— Что произошло?

По лицу Заступа текли розовые слезы.

— Купер поджидал нас на железнодорожном вокзале. Примерно через десять минут мы увидели, что к нему подкрадывается Анубис с несколькими вампирами-мастерами. Джэн и я занялись им — хотели взять живьем, — а Криспин с Родни схватились с остальными. Одному мерзавцу удалось вырваться, и Криспин приказал Родни остаться с нами — помочь сковать негодяя. Он должен был ждать здесь. Мне так жаль, ангел… Так чертовски жаль…

В комнату вошел Менчерес. Меня охватил гнев, вызвавший у него едва уловимое удивление. «Почему ты так злишься? Это целиком твоя вина!»

— Здесь небезопасно, — объявил он. — Патра могла узнать от Кости об этом месте. Надо уезжать.

— Она могла солгать? — Я знала, что цепляюсь за соломинку, но была не в силах выпустить ее из рук.

Он бросил взгляд в мою сторону. Несмотря на его стремительность, я заметила сочувствие.

— Я достаточно хорошо ее знаю, чтобы распознать фальшь. Нет, она не лгала.

Мы собирались в большой спешке. Рэнди, Дениз, моя мать и Аннет уже ехали к нам. Заступ позвонил им и изменил маршрут. Он не сказал причину, и это было очень мило с его стороны. Я едва справлялась со своими мыслями и вряд ли выдержала бы, если бы услышала, как кто-то произносит их вслух.

— Если все мои люди сорвутся с места, у нас не останется никаких шансов.

Закончив разговор, Менчерес бросил телефон на землю и растоптал. Один из вампиров тотчас подал ему новый аппарат.

— Новый номер, — произнес слуга, кланяясь Менчересу, а потом, как ни странно, мне.

Я не обратила на него внимания. Он мог иссохнуть у моих ног, но и тогда мне было бы все равно. Я просто подчинялась чьим-то указаниям и шла за остальными.

Мы улетали на том же вертолете, который привез Джэна, Заступа, Купера и Родни. Глаза у меня были сухими и смотрели в никуда. Я видела и чувствовала только пустоту.

Вертолет рывком поднялся. Тэйт позвонил Дону, рассказал о случившемся и посоветовал эвакуировать базу. Ответ дяди заглушили рев двигателя и апатия. Меня уже ничто не могло встревожить — сердце разбилось на мелкие кусочки.

— Кэт, — окликнул меня Тэйт, обнимая за плечи. — Дон сказал…

Он умолк и с глупым видом уставился на свою грудь. Кинжал, только что лежавший в кармане моего пальто, вонзился в дюйме от его сердца. Я улыбнулась, несмотря на то что мое лицо треснуло, словно пересушенный глиняный горшок.

— Это предупреждение. Следующий удар будет точнее. Ты думал, что сможешь занять место Кости? Еще раз тронешь меня, Тэйт, и я тебя прикончу!

Я говорила совершенно серьезно. Если сейчас и есть более счастливое существо, чем Патра, то это Тэйт. Он возненавидел Кости с первой встречи, не говоря о том, что пытался его убить. Будь я проклята, если позволю Тэйту обращаться со мной как с комнатной собачкой и опозорить память Кости. Если он думает, что после его гибели есть шанс завоевать меня, то жестоко ошибается.

Тэйт, не говоря ни слова, выдернул кинжал из груди, вытер серебряное лезвие о свои брюки и протянул его мне.

— Если понадоблюсь, я всегда буду рядом, — пробормотал он и перешел в задний отсек вертолета.

За следующие два часа перелета до Канады никто не проронил ни слова.

Мы приземлились на покрытую снегом лужайку в ста ярдах от дома, окруженного густым лесом. Было очень холодно. Впрочем, может, мне показалось: я забыла, что такое тепло.

— Кэт, надо поговорить, — сказал Менчерес, протягивая руку, чтобы помочь мне спуститься.

Я проигнорировала его жест и спрыгнула на землю сама.

— Когда приедут Дениз и мама?

Он скрестил руки на груди, стараясь защититься от пронизывающего ветра.

— На рассвете. Они прикупят продукты по дороге.

— Твой разговор, о чем бы он ни был, не может подождать?

Моя эмоциональная броня еще держалась, но это было, ненадолго. Я могла сломаться в любой момент и не хотела, чтобы это случилось при свидетелях. Менчерес кивнул:

— Конечно, поговорим позже. А пока я тебя устрою.

— Не беспокойся. До рассвета не больше двух часов, и спать я не буду. Просто хочу побыть одна. Вряд ли тебе надо говорить, что это был худший день в моей жизни.

Я шагнула к кромке деревьев.

— Куда ты идешь? — крикнул мне вслед Менчерес.

— Когда вокруг шляется столько вампиров, трудно рассчитывать на одиночество. Я полагаю, ты считаешь это место безопасным, раз привез нас сюда. Поэтому намерена прогуляться.

За спиной раздался целый хор возражений. В ответ я подняла средний палец и пошла своей дорогой.

Сосны местами стояли почти вплотную друг к другу. Судя по следам на снегу, здесь был дом многих животных, но сейчас вокруг не оказалось ни души.

Я вспоминала нашу первую встречу о Кости. Как отражался свет в его волосах, пока он стоял, нагнувшись над столиком в клубе. Как он назвал меня обманщицей, когда желая соблазнить, я увезла его на берег озера. И еще как я очнулась, закованная в пещере, и Кости без умолку, словно Птичка Твити, надо мной насмехался. Я вспомнила его лицо, когда он впервые заметил сверкание моих глаз и понял, что я сказала правду в своем происхождении. И самодовольную усмешку на мое предложение сразиться насмерть. Наш первый поцелуй. Первый раз, когда мы занимались любовью. И улыбку, озарившую его лицо в ответ на мое признание в любви…

Я шла, не разбирая дороги, погруженная в свои мысли, и быстро очутилась в нескольких милях от дома. Увидев перед собой скалы, стала карабкаться наверх, неизвестно, зачем и почему. Судя по низко висящей луне до рассвета оставалось не больше сорока минут. Скоро приедут мама и Дениз. Я не хотела их видеть — и вообще никого!

Я поднималась минут двадцать, пока не нашла достаточно широкий выступ, чтобы присесть. От холода стала тереть ладони друг о друга, и мое внимание привлекла красная вспышка — обручальное кольцо, память о несостоявшейся свадьбе.