Максим Перфильев - Нечто в лодке по ту сторону озера...

Виталий закончил крутить свою зажигалку между пальцами, зафиксировал ее в руке и несколько раз медленно и тихонько постучал ей по стеклянному столу.

— Разговор двух дебилов, — неожиданно вставила свой комментарий Ольга.

Наступила непродолжительная тишина.

— Я смотрю твою веру достаточно трудно сломить, — наконец произнес Виталий с ухмылкой, — Ты такой умный, да?

— А ты чего хотел? — выпучил я глаза и закивал головой в разные стороны, — Кто тебе сказал, что будет легко? Я верующий больше тринадцати лет. Я десять лет занимался пропагандой своей религии. Десять лет! Пропагандой! В начале я просто выходил на улицу и просто разговаривал с людьми. Со всякими. И до каждого я должен был довести идеи своей веры. А люди все разные. И мыслят все по-разному. А потом я начал заниматься расчетами, как лучше можно влиять на сознание человека. Я занимался пропагандой веры, учитывая и психологическую составляющую, и духовную составляющую, и особенности человеческого восприятия, и особенности человеческого мышления, я учитывал то, в каком состоянии находится человек и как он мыслит, и как он мыслит в общем по жизни, и как он мыслит в данный момент времени. Я рассчитывал, как человек воспринимает ту или иную информацию, как он воспринимает ту или иную информацию в той или иной интонации, как он воспринимает те или иные фразы, как на него психологически влияют те или иные словосочетания, как на него влияет обстановка или запахи. Я рассчитывал, как лучше и наиболее эффективно убедить человека в своих словах, используя различные средства общения. Я рассчитывал все это, изучал сознание людей, изучал особенности их мышления, изучал способность человека воспринимать информацию и поддаваться восприятию. Знаешь, сколько я всего видел за свою религиозную жизнь, и со сколькими проблемами сталкивался, а сколько мне всего приходилось осмысливать, а сколько мне приходилось переосмысливать, над скольким мне приходилось рассуждать, а сколько всего я не понимал, а сколько всего я сейчас до сих пор не понимаю, над сколькими вещами мне приходилось ломать голову и сидеть в глубочайших депрессиях — ты понятия даже не имеешь, сколько всего я встречал в этой религии. Ты даже не представляешь. Я видел, как пастора реально — реально — исцеляют людей, а потом идут и изменяют своим женам. Я видел, как люди годами проповедовали Писание, а потом занимались антипропагандой тех идей, ради которых сами когда-то готовы были рвать глотку. Я видел, как люди падают. Я видел, как люди предают свою веру. Мне приходилось разговаривать с людьми, которые верили в Бога годами, по десять-пятнадцать лет, а потом отходили от веры. И они знали Библию лучше меня. Они годами занимались тем же, чем и я. Они знали все — и мне приходилось с ними общаться и спорить. Вот ты хоть раз в жизни своей читал Библию, ты имеешь вообще хоть какое-нибудь представление о том, что там написано? А эти люди знали ее чуть ли не наизусть, они могли ее цитировать. И они пытались меня убедить в тщетности моей веры. И мне приходилось оспаривать их. Чем ты можешь удивить меня? Что ты можешь мне сказать, чего я еще не знаю или не видел в своей вере? Что ты можешь мне сказать, чего я еще не осознавал. Я знаю людей, которых пытали за их убеждения, а потом сотрудники спецслужб, психологи, занимающиеся манипулированием человеческого сознания, промывали им мозги. Я видел, как у людей разрушаются жизни, когда они вступали в войну с самим сатаной. Я видел, как изгоняют бесов. Когда я ездил с концертами по разным городам, я видел, как люди на наших концертах вставали на колени прямо перед сценой и каялись в своих грехах и принимали нашу веру. Я видел, как люди плакали на наших концертах. Я стоял на сцене с гитарой в руках, играл, и видел, как у людей по лицу текли слезы, как оны рыдали взахлеб. Я наблюдал со сцены и видел, как они падали на пол, теряя сознание, а когда вставали, радовались как малые глупые дети. Понимаешь теперь, чем я занимался раньше в своей жизни? И я делал это целенаправленно. И ты думаешь, я никогда не пытался объяснить это с точки зрения одной психологии? Так чем ты можешь еще удивить меня? И ты что ли хочешь сломить мою веру? Ты что ли хочешь убедить меня в тщетности моей веры? Ты что ли хочешь доказать мне бессмысленность моей религии? Ну давай, попробуй, попробуй сделай это! — повысил я голос в конце, затем остановился и шепотом произнес последнюю фразу, — Получится у тебя или нет?

Я застыл на несколько секунд в одном положении, выдержав некоторую паузу, потом ухмыльнулся и, не меняя взгляда, медленно отодвинулся назад, погрузившись на мягкую спинку дивана.

Мы с Виталием сидели и смотрели друг на друга некоторое время, затем оба улыбнулись, и Виталий закачал головой.

Наступила тишина.

Наконец, Ольга, глубоко затянувшись, затушила сигарету в пепельнице, и произнесла:

— Если ты такой умный, скажи мне тогда, почему в этом мире столько зла. Если Бог есть — почему Он позволяет людям убивать друг друга? Почему Он позволяет насиловать друг друга? Почему Он допускает автокатастрофы? Почему Он допускает войны? Почему у меня мама умерла, когда мне двенадцать лет было? Почему люди верят и все равно в их жизни происходят несчастья? Почему все это?

Я спокойно посмотрел на Ольгу.

Затем я развел руками и произнес:

— А я не знаю.

Ольга усмехнулась и наклонила голову.

— Ну, вот видишь.

— Что "ну, вот видишь"? — удивился я, — Что… а-а-а… я и не должен все знать. Я не могу все знать. Это не входит в мои обязанности. Я не могу ответить на этот вопрос. Я не знаю. Что, думаешь, у меня есть ответы на все вопросы? Нет… Я такой же как и ты… У меня у самого, знаешь, сколько вопросов? Знаешь, сколько у меня вопросов? Причем, у меня такие вопросы. У меня такие охрененные вопросы. Тебе такие вопросы даже и не снились. Ты над такими вопросами даже и не задумывалась никогда. Ты, вообще, даже в самых кошмарных снах не могла представить, что такие вопросы могут быть, в принципе. Там такие вопросы, что если я начну их щас озвучивать, у тебя волосы дыбом встанут. А там, где у тебя выбрито, они начнут расти усиленно, чтобы дыбом встать. Если я начну щас свои вопросы перечислять, ты на двенадцатом вопросе возьмешь ножик в руку и вены себе вскроешь. У меня такие вопросы, что я могу своими вопросами любые уши сушить. От моих вопросов цветы вянут. Я силой мысли одних своих вопросов цветущий лес могу в Сахару превратить. А если ко мне придет экстрасенс и начнет сканировать мои мысли — у него башка взорвется и мозги по стенкам растекутся и вонять будут всю неделю от моих вопросов. Ты даже представить себе не можешь, какие у меня вопросы и сколько их у меня…

Я сделал паузу и затем добавил: