Максим Перфильев - Жажда Смерти

Бариус Клавор шел позади группы и смотрел на людей, которые сейчас находились рядом с ним. Что-то не давало ему покоя. Тот случай у костра, когда он нес дежурство — казалось, тогда нечто пришло в его жизнь, даже не пришло — ворвалось, и попыталось поработить. Это была какая-то личность — некое существо. Теперь оно сопровождало его везде. Оно окутывало его собой. Оно хотело иметь власть над своей жертвой. Оно заняло прочные позиции и не собиралось отступать. Оно вело себя, как хозяин. Сначала оно навязывало страх и панику, теперь оно начинало навязывать свою волю. Это нечто — оно летало над ним, оно кружило, оно всегда было рядом и сейчас оно диктовало свои желания.

"Убей. — шептало оно. — Убей их".

Бариус ужаснулся собственной мысли. Он посмотрел на членов своей группы.

"Убей". - вновь прозвучало в разуме. Это не был голос из внешнего мира — это как будто бы шло изнутри.

"Убей всех их. До единого". — Бариус сильно тряхнул головой, как бы пытаясь отмахнуться. Хорошо, что он шел позади — никто не заметил. Он чувствовал, что начинает сходить с ума. Он старался отогнать от себя эти навязчивые мысли, но ничего не получалось. Что-то говорило ему: "Убей. Убей. Убей".

"Нет. — подумал молодой спецназовец. — Я должен держать себя в руках. Я еще не свихнулся, чтобы так просто лишать людей жизни".

"Но ты делал это на войне".

"Нет. — подумал Бариус. — Это другое".

"Это одно и тоже".

"Нет. Это разные вещи". — Клавор замотал головой.

"Боже, что я делаю? — подумал он про себя. — Я, практически, начинаю разговаривать сам с собой. Я схожу с ума".

"Посмотри на них. — прозвучало в разуме. — Они ничтожны. Этот ученый. Заучка. Идиот. Четырехглазый самодовольный неудачник. Постоянно копошится в каких-то своих каракулях. Слабак. А этот автомеханик. Считает себя самым умным. Ведет себя так, как будто бы все знает лучше других".

Бариус начинал испытывать неподдельное отвращение к людям, которые шли впереди него. Они казались ему мерзкими, ничтожными, как червяки. Ему не хотелось даже разговаривать с ними, даже просто идти рядом. Они не достойны его. Они ниже его. Какие-то придурки все. Это даже не люди. В их жизнях нет ничего стоящего.

Но где-то глубоко внутри: "Нет!" Разумом молодой спецназовец понимал, что это не они такие — это с ним что-то не так, это у него какие-то проблемы. Но его чувства начинали преобладать. Он начинал испытывать ненависть ко всем окружающим. И в первую очередь к ученому. Лаен Акрониус сразу ему не понравился, но сейчас он просто ненавидел его. Он его презирал.

Бариус осторожно снял автомат с предохранителя. Он взялся за рукоятку и потянулся указательным пальцем к спусковому курку. На него никто не смотрел. Он мог запросто перестрелять всех членов группы.

"Что я делаю? — подумал он. — Нет. У меня совсем крыша поехала".

Спецназовец убрал палец с курка и вернул предохранитель в прежнее положение. Это было сложно. Это было действительно сложно, как будто бы кто-то сопротивлялся его действиям. Он как будто бы боролся с кем-то и в то же время с самим собой. Теперь он чувствовал — та ненависть, которая заполняла собой весь этот лес, начинала передаваться ему, она старалась проникнуть внутрь его, поработить его, сделать своим слугой, своим оружием. Но к счастью Бариус собирался бороться.

Крос Валиндук шел впереди и тоже чувствовал эту ненависть, эту невероятную агрессию. Но он не был настолько подвержен ее влиянию. По каким-то непонятным причинам существо выбрало именно молодого спецназовца, а не кого-то другого. И, кроме того, у капитана была цель — он хотел, во что бы то ни стало, спасти этих женщин и сделать все, чтобы выбраться из леса со всеми участниками экспедиции. Как? Он себе этого не представлял. Он не знал, с чем еще придется столкнуться и каким образом бороться с тем, что уже существует на данный момент. Но он все равно попытается что-то сделать. Последний рывок — а потом будь, что будет. Последний шанс — а потом конец. Он понимал: эта экспедиция — последнее дело в его жизни. На большее у него не останется сил. И он собирался потратить остатки самого себя на что-то действительно значимое — значимое не только перед ним, но и перед Небом, если оно существует. Капитан надеялся на успех. Он должен был надеяться, иначе у него ничего не получится. Возможно, он сам себе это придумал, но даже если и так — он ничего не теряет, кроме нескольких дней физического и морального напряжения. И, кроме того, он верил в свои расчеты. А по его расчетам: священник оказался здесь не случайно, а значит — его послали, а значит — во всем этом есть какой-то смысл, а значит — должен быть шанс, а значит — его нужно использовать.

Крос Валиндук остановил группу поднятым вверх на уровне головы кулаком. Все замерли. Бариус схватился за автомат. Лиус потянулся к кобуре. Капитан внимательно осматривался по сторонам. Видимо, он что-то услышал или заметил.

Первая капля влаги с неба стремительно падала вниз, разбрызгиваясь в воздухе на мельчайшие молекулы, пока полностью не разбилась о металлическую оправу очков Лаена Акрониуса. Она предзнаменовала собой начало природного явления, так ожидаемого при засухе и отсутствии питьевой воды.

— Это что, дождь? — произнес Кварион, когда еще несколько маленьких капелек- попали ему на лицо.

— Судя по всему, да.- ответил ученый.

— Может, набрать воды во фляги? — спросил автомеханик после небольшой паузы.

— Не спеши. — сказал капитан, присматриваясь к верхушкам деревьев.

— Я и не спешу. — ответил Лиус, понимая, что этот дождик может оказаться совсем не той долгожданной жидкостью, которую можно пить. — Ты что-то заметил? — спросил он Валиндука, обращая внимание на его настороженность.

— Не знаю. — произнес капитан.

Где-то недалеко сверкнула молния, грянул гром, и в этот момент все листья, как будто их кто-то отстегнул, одновременно слетели с деревьев, и стали медленно опускаться на землю.

От удивления у всех членов группы отвисли челюсти.

— Ни хера себе. — проговорил кто-то.

— Видимо, так здесь наступает осень. — ухмыльнулся Лиус.

Это было довольно необычное явление, вряд ли встречающееся в природе, и с явно не стандартной причинно-следственной связью.

Викториус Малочевский пресвитер церкви — он что-то почувствовал, ему не понравились эти листья. Интуиция. "Надо бы сказать остальным, предупредить их". - подумал он. Но делать этого не стал. И пожалел об этом.

Туча опавших листьев плавно опустилась на землю и на плечи членов группы. И тут неожиданно все они превратились в стаю каких-то насекомых или птиц, или что-то непонятное — наподобие бабочек, только очень диких, агрессивных бабочек, с острыми как бритва, и твердыми, как сталь, крыльями. Они сорвались с места и беспорядочно закружились в воздухе, обволакивая собой участников экспедиции. Священник был готов к каким-то подобным проявлениям сверхъестественного, хотя и не к таким. Он первым сообразил упасть на землю, прикрывая голову руками. Его примеру последовал и капитан Валиндук.