Наташа Мостерт - Хранитель света и праха

У Ника тоже была подобная способность располагать к себе людей, но в его случае немалую роль играл тот факт, что все они были соседями, несмотря на его деньги и успех, которого он добился на профессиональной стезе. Они с Эшем были полными противоположностями. Ник — добродушный, спокойный, не склонный судить других — был приятным товарищем, с которым остальным ребятам нравилось проводить время. Миа всегда думала, что Ник — это как твой любимый свитер, за которым ты лезешь, как только становится прохладно. Эш — совершенно другое дело. С ним ты не будешь чувствовать себя так, словно знаешь его сто лет, но, без сомнения, его присутствие никогда не останется незамеченным. Она испытала его притягательность на себе и — что уж отрицать — была явно заинтригована этим человеком. Но почему же, когда она смотрела на него, у нее мурашки бежали по коже?

Теперь Ник и Эш стояли рядом, в стороне от общей группы. Эш что-то рассказывал, а Ник искренне смеялся. Затем Эш дотронулся до плеча Ника, и жест этот был коротким, но каким-то странно интимным. Было что-то дикое во всем этом. Двое мужчин смеются какой-то шутке, известной только им, склонив головы друг к другу, — так они и запечатлелись у нее в мозгу.

Она все так же пристально смотрела на них, когда услышала телефонный звонок в соседнем помещении. Когда она вошла на кухню, Оки уже взял трубку и что-то говорил. Он явно знал того, кто звонил.

— О, чувак, это паскудство. — Оки качал головой, что выглядело как выражение сочувствия. — И что, никто другой не может его заменить?

Последовала пауза. Оки слушал, что ему говорили на другом конце провода.

— Ну, приятель, что я могу тебе сказать? Пойди съешь стейк. Своди жену в кино. Что-нибудь в этом духе.

Опять пауза.

— Заходи в «Скорпио» в следующий раз, когда приедешь, договорились? В любом случае Миа здесь. Пока, приятель, еще раз соболезную. Вот лодырь.

Оки положил трубку.

— Это Джефф Карузерс, — сообщил он Миа, — его поединок отменили.

Она выхватила у него телефон.

— Джефф? Что случилось?

— Черт возьми, Миа. Парень просто смылся. За день до поединка. Сказал, знает, мол, что не пройдет взвешивание перед поединком, так что решил не появляться вовсе. Проклятый недоносок. — В голосе Джеффа слышался надрыв. — Двенадцать недель. Двенадцать проклятых недель тренировки — и все псу под хвост!

— Джефф, мне очень жаль, — сказала она.

Это в самом деле было так. Для бойца сорваться на последнем этапе тренировок — хуже не придумаешь. И уже слишком поздно искать замену, а это значит, что все титанические усилия, затраченные Джеффом на подготовку, действительно пойдут прахом, не говоря уже о психологическом настрое, который тоже теперь никому не нужен. Джефф сейчас на пике формы, но он не сможет еще несколько недель продолжать изнурительные тренировки и поддерживать боевой вес до того момента, когда найдется новый противник. Он вынужден будет вернуться к своему «крейсерскому» весу, отдохнуть, а потом начать все заново. Джефф работал компьютерным инженером в компании, занимающейся защитой информации. И она знала, что он договорился поработать во время школьных каникул в обмен на отпуск для подготовки к поединку. Это большая жертва для отца троих детей, которые только и ждут, когда придет время отправиться на пляж.

— Правда, очень жаль, — повторила Миа.

Но на этот раз она знала, что говорит неправду. Она сочувствовала Джеффу, но не могла также избавиться от чувства облегчения. Только в этот момент она вдруг поняла, как сильно испугала ее гибель Валентайна. Если Джефф не будет драться, а Оки все еще не в кондиции, она может расслабиться.

— Я звоню только для того, чтобы сообщить тебе, Миа. Никаких выходов на ту сторону, никаких снов обо мне нынче ночью. Ты можешь спать спокойно.

— Ты тоже, Джефф, — ответила она. — Плюнь на все это, договорились?

— Да, — теперь в его голосе сквозила усталость, — я постараюсь.

В гостиной, куда она вернулась, каждый считал своим долгом высказаться в адрес бывшего противника Джеффа.

— Это никуда не годится. Его должны дисквалифицировать на месяцы.

— Да подвесить его за яйца…

Ник подошел к ней.

— Думаю, мне пора, дорогая. Завтра у меня назначена встреча с мастером пыток. — Он кивнул на Эша, который подошел к ним и слушал с насмешливым выражением лица.

— Хорошо, удачи. — Она поцеловала его в щеку.

— Я тоже удаляюсь, — сказал Эш.

— Спасибо, что зашли. — Она взглянула ему в глаза и быстро отвела взор.

Он явно медлил.

— Можно заглянуть к вам на этой неделе? — спросил он. — Я бы хотел обсудить татуировку, которая пришла мне на ум.

— Да, конечно. Заходите или позвоните мне.

— Обязательно.

Она смотрела, как двое мужчин шли по двору. Желтый свет струился из-за ее спины и прорезал темноту, создавая длинные тени, которые двигались вслед за ними. Два темных силуэта — сначала совершенно четко разделенные — постепенно смешались и слились в один, когда они стали подниматься по ступеням.

Он размышлял, мог ли этот боец, чей поединок отменили, находиться под ее покровительством. Похоже на то. А это значит, что в ближайшее время она не станет выходить за пределы бытия, что очень жаль, конечно. Хранительница, переступающая невидимую грань, — невозможно представить что-либо более волнующее и манящее.

Но должен быть еще один боец, которого она защищает, нужно только выяснить — кто. И когда она выйдет за грань сущего ради этого человека, он должен знать об этом, чтобы сразу последовать за ней.

Он повернулся к Нику — тот говорил по мобильному телефону. Странно, что покровительство Миа не распространяется на него. Он недоумевал: почему? Ведь они очень близки, это сразу заметно.

Они с Ником только что закончили очередной цикл упражнений, и волосы у того были липкими от пота. Но глаза его выражали сосредоточенность, а голос звучал решительно. Из того, что ему удалось подслушать со стороны Ника, он понял, что кто-то предложил тому выкупить «Кайм». Весьма выгодное предложение, во всяком случае, судя по разговору.

Ник его удивлял. Это был человек, который добился в жизни весьма заметного профессионального успеха. Многие толковые ребята из местных ждут не дождутся, когда смогут уехать подальше от родимых пенат, и стремятся наполнить свою жизнь всевозможными атрибутами успеха. Но только не Ник. Этот путешествовал налегке.

Ник захлопнул мобильник и сунул его в карман шорт.

— Извини.

— Я не мог не услышать. Ты думаешь о том, чтобы продать «Кайм»?

— Это хорошее предложение. — Ник вздохнул. — Мне необходимо обсудить его с акционерами. Но главный акционер — это я, и я думаю рекомендовать нам отказаться от продажи.