Вольфганг Хольбайн - Колдун из Салема

— Роберт! — воскликнул он. — Ты… ты даже не представляешь, что ты сейчас делаешь! Она подчинила себе твою волю и…

— Вовсе нет, — спокойно возразил я. — Я просто не позволю тебе причинить ей вред. Я никому не позволю сделать это, — ствол моего ружья описал полукруг, останавливаясь на долю секунды на Рольфе, на Грэе, а затем я снова прицелился в Говарда. — То, что я сказал, касается всех.

Я снова встретился взглядом с Присциллой. Она выглядела удивленной, однако мне показалось, что в ее глазах светился триумф. Присцилла сделала шаг ко мне, но я направил на нее ствол ружья, и она в изумлении остановилась.

— Стой на месте, — сказал я серьезным тоном.

На ее лице появилось выражение полной растерянности.

— Но Роберт, — сказала она, — я думала, ты…

— Я сказал, что не допущу, чтобы кто-то причинил тебе вред, — перебил ее я. — Однако это не означает, что я позволю себя убить.

Она впилась в меня взглядом. Я почувствовал, как что-то невидимое и нематериальное попыталось подчинить себе мое сознание. Невероятным усилием воли я воспротивился этому воздействию.

— Говард не прав, — продолжал я. — Я по-прежнему люблю тебя, и я знаю, что та Присцилла, с которой я познакомился когда-то, все еще живет в тебе. Она все еще существует где-то в глубине тебя.

Присцилла сглотнула.

— Что… что ты имеешь в виду? — растерянно спросила она.

— Я верну ее, — продолжал я. — Я уничтожу в тебе ведьму и освобожу Присциллу. Я еще не знаю, как я это сделаю, но…

— Ты шутишь! — воскликнула Присцилла.

И тут меня перебил Говард.

— Нет, — сказал он. — Он не шутит. И я не шучу. Я говорил тебе это еще в Салеме, Лисса, и повторю опять: ты, в общем-то, не такая уж и плохая. Позволь нам помочь тебе, избавив от влияния Квентона и других колдунов.

«Салем? — подумал я. — Он сказал: „Салем“?!»

— Вы… вы хотите, — пробормотала Присцилла, — вы хотите отнять у меня колдовскую силу?

Она засмеялась, но в ее голосе чувствовался страх. Говард кивнул.

— Это — единственный способ, — сказал он. — Если, конечно, ты не предпочитаешь умереть.

Присцилла на некоторое время замолчала и задумалась. По ее лицу было видно, что внутри нее происходит напряженная борьба.

— Я уж лучше умру, — сказала она. — Но, умирая, сумею захватить вас с собой, — внезапно в ее глазах появилось какое-то странное, выжидающее выражение. — В общем, как хотите. А ты, Роберт, сейчас наконец-то поймешь, с какими силами столкнулся. Ты высвободил чудовище — так узнай же его гнев!

Последнюю фразу она уже прокричала. Говард, вполголоса выругавшись, подошел к ней и ударил ее стволом ружья по затылку. Потеряв сознание, она упала ему на руки.

И тут началось такое, что мне показалось, будто мир перевернулся.

Вода в гавани резко забурлила, во все стороны разлетелись пена и брызги. Из воды вынырнула гигантская тень и с умопомрачительным воем ударилась о край пристани.

— Назад! — рявкнул Говард.

Рольф выстрелил, но грохот выстрела потонул в гневном реве ящера. Чешуйчатая шея необычайно быстро качнулась вперед, пасть раскрылась — и еще один из людей Присциллы с громким криком распрощался с жизнью.

Я, замерев, уставился на чудовище — меня парализовал страх. Раньше оно казалось ужасным — теперь же оно стало просто кошмаром во плоти! На месте левого глаза у него зияла рваная кровоточащая рана, но боль, похоже, только усиливала его гнев. Голова чудовища снова сделала выпад вперед, чтобы схватить еще кого-нибудь, но на этот раз промахнулась. Тогда чудовище так ударилось всем телом о каменную кладку пристани, что та заходила ходуном.

Чья-то сильная рука схватила меня сзади за плечо и потащила от пристани. Я вышел из оцепенения, повернулся и бросился бежать. Передо мной большими прыжками несся Рольф, держа у себя на плече безжизненное тело Присциллы, а позади, слева и справа от меня бежали четыре парня из окружения Присциллы, оставшиеся в живых. Их лица выражали не только испуг, но и величайшее удивление: они словно бы очнулись от глубокого сна. По-видимому, они освободились от чар Присциллы, как только Говард оглушил ее ударом ружья.

Я оглянулся на бегу. Чудовище все еще бесновалось у края пристани. Грэй и Говард остались там, где и были, и почти непрерывно стреляли из ружей, но звуки их выстрелов тонули в оглушающем реве чудовища. На его голове и шее зияли многочисленные раны, любая из которых могла оказаться смертельной. Но чудовище не умирало, его силы не иссякали, оно лишь все больше и больше свирепело от боли. Я с ужасом увидел, что его огромное тело почти полностью показалось из бурлящей воды и, пытаясь выбраться на берег, цеплялось маленькими плавниками за вывороченные камни пристани.

Говард и Грэй в отчаянии отскочили на несколько шагов. Чудовище все больше вылезало из воды, с невероятными усилиями пытаясь покинуть привычную для него среду обитания и выбраться на сушу. Его шея извивалась, словно в агонии, а челюсти щелкали снова и снова, пытаясь схватить двух маленьких существ, доставлявших ему столько мучений.

Я остановился, как вкопанный, и начал отчаянно махать руками.

— Говард! — крикнул я. — Грэй! Бегите оттуда!

Не знаю, услышали ли они мои слова, заглушаемые ревом чудовища, но они одновременно повернулись и бросились бежать изо всех сил, тогда как чудовище уже практически вылезло на берег.

— Направо! — крикнул Говард.

Я инстинктивно повиновался, да и все остальные резко изменили направление движения. Впереди показались неясные очертания полуразрушенного здания. Я различил наполовину провалившуюся крышу, большую открытую дверь и остроконечную башню. По-видимому, это была либо большая часовня, либо маленькая церковь. Я отчаянно подбежал к ней, прошмыгнул в дверь и, обессиленный, упал на колени. Рядом со мной остановился Рольф. Четыре головореза еще раньше нас забежали в церковь и спрятались между скамейками.

Рольф осторожно положил безжизненное тело Присциллы на пол и вернулся к двери. Я встал рядом с ним, нацелив свою винтовку в сторону гавани.

Но я так и не выстрелил.

Говард и Грэй находились все еще далеко от церкви, а чудовище следовало за ними буквально по пятам. Оно оказалось еще огромнее, чем можно было предположить: оно было раза в два шире и раза в четыре длиннее слона. К моему удивлению, чудище двигалось по суше так же быстро, как и по воде! Его маленькие и вроде бы неуклюжие плавники помогали перемещаться этому гиганту с невероятной скоростью. Говард и Грэй опережали его всего шагов на двадцать, и это расстояние быстро сокращалось.

Рольф выстрелил. Пуля пролетела над головой Говарда и впилась в шею чудовища. Ящер взревел, судорожно дернулся — и еще яростнее бросился вслед за убегающими от него людьми. Рольф быстро перезарядил ружье и снова выстрелил. Я тоже начал стрелять.