Дин Кунц - Нехорошее место

– Ну, во-первых, он, похоже, не в своем уме.

– Не заметил.

– Какая-то загадочная сила, видите ли, разнесла на части автомобиль, погасила фонари. Странные звуки флейты, таинственный синий свет... Начитался про всякую потусторонщину в бульварных журналах.

– То-то и оно! Будь он психом, он давно бы нашел этим происшествиям объяснение. Это, мол, все марсиане или господь бог. А он и сам не поймет, что случилось, и ищет разгадку. По-моему, вполне здоровая реакция.

– Бобби, опомнись. У нас деловое предприятие. Деловое. Мы не в игрушки играем, а зарабатываем деньги. Мы профессионалы, а не любители.

– Денег у него – ты сама видела.

– А если они краденые?

– Фрэнк не вор.

– Ты с ним и часа не знаком, а уже точно знаешь, что он не вор? Какой же ты доверчивый.

– Спасибо.

– Это не комплимент. Разве можно заниматься такой работой и доверять первому встречному? Бобби ухмыльнулся.

– Ну тебе-то поверил. И не жалею. Но Джулию лестью не возьмешь.

– Стало быть, он не знает, откуда деньги. Хорошо. Допустим, мы этому поверим. Предположим даже, что он действительно не вор. А ну как он торгует наркотиками? Или занимается еще какими-нибудь темными делишками? Мало ли нечестных способов добыть деньги помимо воровства. И если выяснится, что деньги нечистые, только мы их и видели. Придется сдать в полицию. Столько времени и сил – и все коту под хвост. К тому же.., дело довольно щекотливое.

– С чего ты взяла?

– Как с чего? Он же сам рассказывал, как проснулся в мотеле, а на руках кровь!

– Тише. Он обидится.

– Боже упаси!

– Не исключено, что это его кровь. Тела-то не оказалось.

– Откуда ты знаешь? – раздраженно спросила Джулия. – С его слов? Психи бывают разные. Иной наступит прямо в вырванные кишки, споткнется об отрезанную голову и не заметит.

– Какой яркий образ!

– Вот он говорит, дескать, сам себя поцарапал. Так я и поверила. Скорее всего напал на какую-нибудь женщину или невинную девочку – ребенка, школьницу. Затащил в машину, изнасиловал, избил, опять изнасиловал, причем так унизительно, с такими извращениями, до которых нормальный человек не додумается. Истыкал иголками, ножами, черт знает чем еще. Потом забил насмерть и спихнул тело в овраг. И вот лежит она там голая, койоты ее терзают, а в открытый рот залетают мухи.

– Джулия, ты все перепутала.

– Что я перепутала?

– Это не у тебя, а у меня буйное воображение. Джулия не выдержала – рассмеялась и покачала головой. Дать бы ему по затылку, чтобы не ребячился, а она смеется Бобби поцеловал ее в щеку и взялся за ручку двери. Джулия положила на его руку ладонь.

– Дай слово, что повременишь с обещаниями, пока мы не выслушаем Полларда и все хорошенько обдумаем.

– Ладно.

Супруги вернулись в комнату.

Небо за окном серело, как листовая сталь, местами обожженная дочерна, местами тронутая желто-горчичной ржавчиной. Дождь еще не хлынул, но воздух уже наливался преддождевой тяжестью.

В комнате горели только две медные лампы на столиках по сторонам дивана и медный же торшер с шелковым абажуром в углу. Лампы дневного света на потолке были выключены: Бобби терпеть не мог их яркого сияния, он считал, что на работе освещение должно быть уютным, как дома. Джулия не соглашалась: на работе обстановка должна быть деловой. Но, чтобы доставить мужу удовольствие, она включала верхний свет очень редко. Сейчас стоило бы его зажечь: с приближением дождя по углам, куда не достигал янтарный свет ламп, сгущаются тени.

Фрэнк Поллард все сидел перед столом, уставившись на плакаты с изображением Дональда Дака, Микки Мауса и дяди Скруджа, которые в рамочках висели по стенам. Эти плакаты для Джулии тоже как бельмо в глазу. Сама-то она предпочитала персонажей из мультфильмов компании “Уорнер бразерс” – они как-то поживее диснеевских. Джулия завела себе целую видеотеку, а в придачу парочку рисунков на целлулоиде, изображающих Даффи Дака, но все это хозяйство она хранила дома. А Бобби развесил портреты диснеевских героев прямо в агентстве, потому что (по его словам) они помогают ему расслабиться и создают хорошее настроение; к тому же, когда он смотрит на них, ему лучше думается. Пока еще никто из клиентов, заметив столь неуместные произведения искусства, не усомнился в профессионализме Дакотов, однако Джулию все равно тревожило, как бы эта живопись не повредила их репутации.

Она снова уселась в свое кресло, а Бобби опять взгромоздился на стол.

Подмигнув Джулии, он сказал:

– Пожалуй, Фрэнк, я действительно поторопился. Расскажи-ка нам все, а уж потом мы будем решать.

– Конечно, – Фрэнк бросил быстрый взгляд на Бобби, на Джулию и вновь опустил глаза на свои исцарапанные руки, вцепившиеся в открытую кожаную сумку. – Я вас понимаю.

Клинт снова включил магнитофон. Фрэнк поставил сумку на пол и взял вторую.

– Вот что я хотел показать.

С этими словами он расстегнул сумку и достал целлофановый пакетик с остатками черного песка, который оказался у него в руках в тот четверг. Затем он вынул Из сумки окровавленную рубашку, в которой проснулся в тот день.

– Я их нарочно сохранил... Вроде как улики. Может, они помогут вам разобраться, что я натворил и что вообще со мной происходит.

Бобби взял рубашку и пакетик с песком, повертел в руках и положил на стол.

Джулия заметила, что рубашка не просто обрызгана, а прямо-таки пропиталась кровью. Пятна высохли, побурели, материя загрубела.

– Так, значит, в четверг днем вы были в мотеле, – напомнил Бобби. Поллард кивнул.

– Вечером ничего такого не случилось. Сходил в кино. Смотрел без всякого интереса. Потом немного поездил на машине. Я тогда страшно устал, будто и не спал вовсе. А лег вздремнуть – не спится, и все. Боюсь уснуть. На следующий день перебрался в другой мотель.

– И когда же вам наконец удалось поспать? – спросила Джулия.

– На другой день. Вечером.

– То есть в пятницу, так?

– Вот-вот. Я, чтобы не заснуть, напился кофе. Сидел у стойки в ресторанчике при мотеле и пил чашку за чашкой, пока в глазах все не поплыло. Надо, думаю, остановиться, а то в желудке жжение. Вернулся в комнату. Только меня начнет в сон клонить – сразу выхожу проветриться. Но толку никакого. Нельзя же совсем без сна. Чувствую – плохо мое дело. Часов эдак около восьми лег и тут же уснул. Проснулся на другой день, в половине шестого утра.

– В субботу, значит.

– Да.

– На этот раз без приключений? – спросил Бобби.

– По крайней мере, обошлось без крови. Но и тут не слава богу.

Он умолк. Бобби и Джулия ждали.

Поллард облизнул губы и кивнул, словно набравшись решимости продолжать рассказ.

– Понимаете, я лег в постель в одних трусах, а проснулся одетый.

– Выходит, во сне вы встали и оделись? – уточнила Джулия.