Пауль Локамп - Охотник на ведьм

— Как бы не так! Лепил какие-то небылицы про соседа. Мол, обязательно должен придти и его убить. Мне это надоело, я начал высмеивать эти страхи, и он сильно разозлился. В этот момент сущность оборотня чуть не вырвалась наружу, я это почувствовал. Не спрашивайте, как — не отвечу. Поэтому и разыграл эту комедию, свидетелем которой были утром. Вышиб из него остатки уверенности в благополучном исходе.

— Спровоцировал, значит, — он поджал губ. — Отнять последнюю надежду у человека — это жестоко, Александр!

— Да, — спокойно ответил я, — жестоко. Только ликантропия не лечится, а ваши молитвы и фимиам здесь не помогут. Да, спровоцировал и упокоил оборотня, чтобы не шлялся ночами по округе и не убивал других, ни в чем не повинных людей! У вас есть возражения, святой отец?

— Нет, Александр, — вздохнул Казимерас, — наверное, вы правы — это был единственный выход. Жаль, что я не знал всей ситуации заранее… Можно было попробовать спасти, если не тело, то хотя бы его душу!

— Святой отец, это бессмысленно! Есть только один способ — упокоить навсегда.

— Тебе не страшно, Саша? — Казимерас посмотрел на меня таким взглядом, что поверьте — я ощутил почти физическую боль.

Вот ведь паскудство какое — и так на душе кошки скребут, хоть в петлю лезь, и еще он со своими вопросами добивает! Кто бы мог подумать, что убив оборотня, буду сожалеть о содеянном… Ведь Мечисловас не виноват, что таким родился. Тяжело быть Охотником. Жертвы не всегда внушают ужас, изредка они вызывают жалость, но, несмотря на это, у меня нет выбора, есть только путь, которым обязан пройти до конца…

— Не знаю, святой отец, — тихо ответил я, — очень многих вещей не знаю.

— Поговорим?

— Нет, — я покачал головой, — не надо. Многие знания — многие печали. Поеду лучше домой, меня зверье ждет.

— Они не заменят тебе людей, Саша.

— Чем больше узнаю людей, тем больше люблю зверей, — усмехнулся я и сжал зубы, — в них нет столько злобы. Если они любят, то бескорыстно, а если ненавидят, то искренне.

— Но человек обязан жить среди людей.

— У меня слишком много обязанностей в этой жизни, отче, даже чересчур. Может, вы и правы, но не будем об этом. Не сейчас.

— Я буду здесь…

— Спасибо, святой отец, знаю.

Через несколько часов я был дома. Все, хватит с меня этих поездок и мнимых отпусков, после которых чувствуешь себя выжатым, словно лимон. Нескончаемая череда дел, которые наваливаются, как снежный ком, вышибая последние остатки веры в правильности моих поступков. Все же придется, хоть этого и не хочется, обратиться за советом к Ирландцу — слишком много вопросов накопилось. Во-первых — почему перстень сразу не почувствовал оборотня? Когда приехал на хутор, было некоторое неудобство, но там такая атмосфера, что сам волком завоешь, а кольцо молчало, даже знак не подало, что рядом находится волколак. Позже, уже за ужином, когда я начал высмеивать хозяина, он здорово разозлился и вот, только тогда, на взрыв эмоций, перстень ответил легким блеском и теплом.

Может Казимерас прав, надо было попробовать спасти старика? Но каким образом? Мне никто не объяснил, как изгонять нечистую силу из людей, которых обуял дьявол! Зато прекрасно объяснили, как убивать — мелькнула в голове мысль, испортив и без того паскудное настроение. Во-вторых — Авгур, советчик, черт бы его взял, не столько помогает, сколько наблюдает за развитием событий. Мол, вводные я тебе дал, а дальше крутись, как сможешь. Выплывешь — хорошо, а нет — значит, и не нужно, не очень-то и хотелось.

Я уже больше часа сидел на краю ванны, завернувшись в полотенце, и курил одну сигарету за другой, пытаясь расставить все факты на свои места. Может, Авгур прав, не мое это дело — размышлять о сложностях Добра и Зла? Существует Нежить, которую надо убивать, этим и ограничивается моя задача? Но Мечисловас не был Нежитью; он обычный больной человек, у которого не хватило сил или желания противостоять злу. И вот, как наказание за слабость, появляется такой, как я — палач, обреченный убивать таких же, как он сам, то есть людей, совершивших смертный грех.

Дверь в ванную приоткрылась и в проеме появилась любопытная морда Бакса. Мол, что же ты, хозяин, застрял — гулять пора! Следом за ним попытался пробраться Тишка. Хранители. А ведь это и правда так — не будь их, было бы совсем хреново! Ладно — я встал и начал вытираться. К черту глупые размышления!

Всю ночь меня мучили какие-то кошмары, обрывки кровавых историй и видения незнакомых городов. Лица чужих людей, которые вызывали непонятные мне теплые чувства, словно я встретил родных. Кто эти призраки прошлого? Черт побери, так можно сойти с ума…

С ума не сошел, слишком сильный, а вот заболеть — да, заболел. Оборотень все-таки занес своими когтями инфекцию в рану! Сначала поднялась температура, потом начало болеть плечо, в общем, полный комплект неприятностей. Моя соседка Вилия вчера вечером улетела в Америку, поэтому домашнего врача временно лишился, пришлось собираться в больницу. Зарегистрировался к хирургу и в ожидании приема коротал время, наблюдая за посетителями этого богоугодного заведения. Ну что я вам могу сказать: большая часть посетителей — это старушки, воркующие со своими товарками в небольших очередях. Любят они ходить к докторам — хлебом не корми! Большая часть их недугов — это надуманные болезни, которыми они беззастенчиво пользуются с одной лишь целью — пообщаться. Да, господа, не более того. Старикам, как никому другому, необходимо простое человеческое внимание. Дети? Что дети, у них семьи, свои проблемы и своя жизнь. Вот и бродят эти старики, как неприкаянные, по разным учреждениям, в слабой надежде урвать малую толику человеческого внимания и тепла, без которых и жизнь не в радость. Официальное внимание чиновников, искусственное участие врачей — суррогат добра, не более, но поймите, для одиноких людей и эта малость — большое счастье.

— Вы ко мне? — мои размышления прервал мужской голос.

— Если вы хирург и это ваш кабинет, — я кивнул на дверь, — то именно к вам.

— Заходите, — прогремел врач и первым зашел в кабинет.

Колоритная фигура, ничего не скажешь. Здоровый мужик, чем-то похожий на средневекового шкипера. По крайней мере, рыжая бородка у него подстрижена именно таким фасоном. Как у Мечислова, — мелькнула в голове мысль, и я даже поморщился, вспомнив хозяина хутора. Доктор принял мою гримасу иначе — как жалобу на здоровье.

— Ну-с, на что жалуемся?

— Так, небольшая травма. Глубокая царапина, но, по-моему, заразу занес.

— Раздевайтесь!

Вот так, не больше и не меньше — «раздевайтесь!». Напоминает старый анекдот с классической фразой в финале: «доктор сказал — в морг, значит — в морг». Надеюсь, до этого не дойдет, хотя спина и в самом деле выглядела неважно — плечо слегка распухло, а рана воспалилась. Вроде и чистил ее Казимерас, но, наверное, не до конца. Хорошо, что меня оборотень не укусил, иначе все — еще один кандидат на прогулки в полнолуние. Я, правда, поступил бы иначе — пустил бы себе пулю в лоб и не мучился. Хирург усадил меня на стул и, что-то насвистывая себе под нос, начал осматривать рану.