Пауль Локамп - Охотник на ведьм

— Ты что, хочешь сказать, что грядет новая война?

— Твердой уверенности у меня нет, но мысли возникают нехорошие, — подтвердил я. — Смотри, что получается. Кастелли во время одной из наших встреч подтвердил, а точнее, не опровергнул мое замечание, что Европу «сдали» исламскому миру — это раз. В последнее время идет охота за различными документами, представляющими интерес не только для историков, но и для некромантов. Особенно это касается документов, в которых описываются договора с Дьяволом. Это — два. Если в этой непонятной каше возникла джинние, то это подтверждает некоторые мои предположения.

— Хочешь сказать, что…

— Не знаю, — перебил его я, — мне кажется, Ватикан сейчас в тяжелой позиции. В очень тяжелой. Католицизм умирает, и они сопротивляются, как только могут. Это уже не нападение — это глухая защита. Поэтому и охота на нежить стала для них так важна. Мне так кажется.

— Если это так, — медленно произнес Базиль, — то получается, что ты зря не согласился на сотрудничество?

— Если бы все было так просто… — покачал головой я.

— Слушай, а с тобой-то как это связано? — он посмотрел на меня, будто увидел в первый раз. — Ты-то здесь при чем?

— Если бы я знал… — я вздохнул и, облокотившись на капот машины, начал вытряхивать пепел из трубки. — Правду говорю — не знаю. На роль мессии или спасителя мира, извини, я никаким образом не подхожу. Но мне начинают мешать. Работать, жить, познавать этот новый мир, понимаешь? Словно подошел к какой-то черте, отделяющей меня от понимания. Кажется, еще немного — и все станет ясно.

— Главное, чтобы эта дата не совпала с твоей гибелью, — веско заметил Базиль.

— Сам не хочу. Ладно, поехали, домой. Продолжим разговор вечером, после ужина.

— У камина, с бокалом коньяку? — поинтересовался он.

— Именно так, — подтвердил я.

Заехав по дороге в торговый центр Mega, мы наконец добрались домой. Да, тот самый торговый центр, где в холле установлен бассейн с живыми акулами. Небольшими, длиной около метра, но самыми настоящими. Когда их кормят, вокруг всегда собирается большая толпа зевак. Любит народ кровожадные зрелища, ох и любит…

Ужин был холостяцкий, но сытный и обильный. Базиль, посмотрев, как начинаю готовить, нахмурился и отогнал меня от кухонного стола. Ну, раз так — я не против, лучше камином займусь и документами. Просмотрел полученные документы, несколько из них отсканировал и сбросил на почту Кастелло — пусть разбирается. Пока ирландец колдовал над блюдами, достал бутылку коньяку, накормил зверье и приготовил гостю комнату. Да, за последний месяц интерьер дома несколько изменился. В лучшую сторону. По крайней мере, мебель в трех комнатах и библиотеке уже стояла. Оружейную, парни Сигитаса мне сдали «под ключ» в первую очередь. Стальная дверь, дополнительная сигнализация и вторые двери в виде решетки. Все, как положено. Правда, оружия там нет — полиция забрала. Ничего, вернут, куда они денутся. Через полчаса из кухни начали доноситься аппетитные запахи, и я пошел накрывать на стол. Ну да, готовить я не умею, но тарелки с вилками разложить как-нибудь сумею, не правда ли?

Когда мы нанесли значительный урон блюдам, приготовленным О`Фаррелом, разговор опять свернул на наши дела. Кстати, он хорошо готовит. Мясо приготовил — пальчики оближешь! Жаль, Наташка уехала на какой-то симпозиум. Наконец мы закончили ужинать и переселились в комнату с камином.

— Я пока что не знаю, кто именно, — сказал Базиль, — но готов заложить голову, что тебя просто притормаживают. Тебе кажется странным, что это началось после того, как ты отказался от работы дядю из Ватикана?

— Вполне может быть, но не вижу в этом особого смысла, — я погладил подбородок и покосился на О`Фаррела, сидящего в кресле. Сейчас, с бокалом коньяку в руках, он был поразительно похож на Сэма Эллиотта в роли вышибалы в фильме «Дом у дороги». — Я ведь не отказываюсь сотрудничать. Как продавал Ватикану находки и трофеи, как и буду продавать — жить-то мне надо. Тем более, если Кастелли усиленно собирает эти документы, чтобы ими не воспользовались другие, то нет смысла мешать, я ведь выполняю их работу.

— Ох, не скажи, — покачал головой Базиль. — Насколько я знаю церковников, они всегда играют краплеными картами, и в довесок держат несколько тузов в рукаве. Даже без всякой необходимости, просто по привычке.

— Меня больше насторожил Авгур.

— Да, от этого старого прохиндея можно ожидать всего, чего угодно, — согласился он. — Что именно в его поведении тебя насторожило?

— Небольшая оговорка…

Через полчаса мне позвонил Винченцо. Как я и надеялся, документы, добытые в Праге, его очень заинтересовали. Странно, но мне показалось, что он нервничает. Чего они все нервные такие? Дурдом, а не Чистилище.

На следующее утро раздался телефонный звонок. Звонил следователь из прокуратуры, попросил зайти к нему в одиннадцать часов. Ну что же — это всегда пожалуйста. Лучше уж так, чем сидеть в камере в ожидании очередного допроса. Обязательно сходим. Базиль, вместе с приехавшей Вилией, неторопливо завтракал на кухне, так что ему есть чем заняться, скучать не будет. Я представил его хозяйке как моего старинного друга, и теперь О`Фаррел ее очаровывал, щедро рассыпая комплименты. Как оказалось, у него есть хобби. Да причем, кто бы мог подумать — кулинария. Пока собирался, слышал, как он под диктовку записывал рецепт цеппелинов. Будет свою команду кормить? Ну прямо мать кормящая, а не охотник за нежитью.

Когда спустя несколько часов я вышел из прокуратуры, раздался телефонный звонок. Авгур. Ему-то что от меня понадобилось? Встречаться не хотелось, но, видно, придется. Вдруг какие-то новости есть? Хотя, если пораскинуть мозгами, то самые лучшие новости — это их отсутствие.

Я нырнул в подворотню и через несколько минут вышел на улицу Кестуче, где должен был встретиться с «наставником». Напротив возвышалось здание факультета механики Каунасского технологического университета (бывший факультет машиностроения). Через пятнадцать минут ко мне подошел Авгур. Кивнул и, не вынимая рук из карманов пальто, присел рядом. Несколько секунд мы молчали, потом он вздохнул и спросил:

— Ну ты как?

— Нормально, — пожал плечами я, — зима всегда настраивает благостно. Особенно когда приближается Рождество и Новый год.

— Благостно? — покосился на меня Петр.

— Именно, — кивнул я и поежился, — прямо выть хочется. Когда в любом торговом центре слышится исключительно импортный джингл-беллс, а по ящику крутят «Иронию судьбы», поневоле загрустишь. Чувство искусственно вызванного веселья перед концом света. Пир во время чумы. Что-то вроде пластмассовой елки — все то же самое, но нет запаха хвои. Даже запах мандаринов не радует.