Ольга Крючкова - Священные холмы

Получив очередную печальную весть из Тальтиу, король решил выждать: время – лучший лекарь.

Время неумолимо шло вперёд. Прошёл почти год после гибели лэрда Тальтиу, но Дейдре по-прежнему вела уединённый образ жизни, не покидая замка.

Ведение хозяйства, различных дел, взимание торговых пошлин, финансовые расчёты леди доверила управителю Тальтиу.

Сама же леди предпочитала проводить время в своих покоях за вышиванием, лишь изредка прогуливаясь вокруг замка. Круг её общения стал достаточно узким: служанка-травница Банба, да её дочерь Корри, которых она предпочитала остальным слугам.

Корри была милой девочкой, ей исполнилось одиннадцать лет, и она уже начала оформляться. Глядя на неё можно было заметить небольшие намечающиеся выпуклости на груди, которым впоследствии суждено стать соблазнительными женскими формами, что так тревожат воображение мужчин.

Девочка обожала свою госпожу, порой вызывая скрытую ревность матери. Но Банда, как умная женщина, понимала, что подобное расположение леди Тальтиу к её дочери может пойти только на пользу. Она тешила себя надеждой, что леди всё-таки выйдет второй раз замуж и покинет суровый замок, у подножья которого плещется море Эрин и почти у всех обитателей болят ноги от постоянной сырости и холода.

Наступил апрель. Солнце пригревало, даже суровый Тальтиу стал выглядеть более привлекательно. Дейдре и Корри поднимались на сторожевую башню и подолгу сидели там, греясь на солнышке и проводя время в постоянных беседах. Дейдре доставляло удовольствие разговаривать с девочкой, её подкупала непосредственность и юность собеседницы.

Но более всего леди удивляло то, что юная служанка на всё имела своё суждение, за которым, несомненно, скрывался природный ум и сильный характер.

В один из таких апрельских дней к Тальтиу приблизился достаточно многочисленный конный отряд. Замковая стража испугалась, решив, что это нападение… Правда, совершенно не ясно: кого именно? Ведь Тальтиу соседствовал с владениями лэрда Мак Кормака, который предпочитал здравый смысл и переговоры в противовес разорительным феодальным воинам.

Наконец начальник стражи отчётливо разглядел королевские штандарты. Он сразу же понял, что Конайре прислал этот отряд за леди Тальтиу, дабы у неё более не возникло желания пренебречь его приглашением.

Ничего не подозревавшая Дейдре, вышивала оленя для новой шпалеры, когда начальник замковой стражи доложил ей о прибытии королевского отряда. Женщина спокойно с достоинством выслушала данное известие, про себя решив, что более нет смысла противиться судьбе и воле короля, иначе вовсе можно оказаться в замке Энгус.

После чего леди распорядилась оказать людям короля достойный приём, сама же приказала прислуге приготовить всё необходимое к путешествию в Тару. Она в последний раз обошла замок, прощаясь с этими суровыми, но уже родными стенами. Всё напоминало ей о муже…

Леди Тальтиу расчувствовалась, и едва сдерживая слёзы, вернулась в свои покои. Корри во время отсутствия госпожи, заканчивала вышивать раскидистые оленьи рога на новой шпалере.

Дейдре внимательно посмотрела на вышивку, в какой-то момент ей показалось, что олень внимательно смотрит на неё чёрными глазами-бусинками, которые таинственно поблескивают в солнечном свете. Неожиданно она вспомнила фреску, изображавшую в образе оленя Кернунна, бога леса, которую когда-то видела в небольшом неметоне, расположенном недалеко от Эмайн-Махи.

Леди, не отрываясь, вглядывалась в вышивку, олень шевельнулся и кивнул. Она закрыла глаза, тело охватил трепет волнения: «Неужели это знак богов? Но что они хотят мне сказать? Мне следует подчиниться воле Конайре? Отправиться в Тару и разделить с ним ложе? Что ж – такова моя судьба…»

Кортеж леди Тальтиу приближался к Таре. Почти всю дорогу она молчала, одолеваемая противоречивыми чувствами. С одной стороне Дейдре решилась подчиниться судьбе, с другой же – не могла забыть мужа, лэрда Тальтиу. Едва ли молодая вдова закрывала глаза, как Кейд вставал перед ней во всей мужской красе. Дейдре прекрасно помнила его тело, две родинки на правом плече, которые она целовала во время любовных ласк…

Лишь Корри проявляла ко всему живой интерес и завидное любопытство. Она постоянно смотрела в окно, разглядывая проплывающие мимо пейзажи, селения, озёра, неметоны, дольмены, кромлехи, виднеющиеся на вершинах бесчисленных холмов Эргиал.

Ей до всего было дело и так хотелось спросить у госпожи: а это что? А это почему именно так? Но девочка не смела, прекрасно понимая состояние леди.

Та же изредка улыбалась, видя, как Корри вытягивает шею, пытаясь в очередной раз что-то разглядеть из небольшого окна повозки.

Наконец появился холм Бри-Лейт и сквозь вечернюю дымку – очертания Тары, хранящие последние блики заходящего солнца.

Корри зевнула, она устала крутиться и ощутила острое чувство голода. Дейдре посмотрела на девочку и сказала:

– Осталось совсем немного. Скоро отужинаем и отдохнём…

Девочка вздохнула.

– Скорей бы уж…

Но госпожа не разделяла её энтузиазма. Она невольно представила встречу с королём, её передёрнуло от отвращения…

– Ничего, я смогу… Я забуду стыд… Я стану его наложницей… – едва слышно прошептала она.

Кортеж миновал городские ворота, проследовал через торговую площадь, далее – мимо домов знати и, наконец, достиг королевского замка. Слуги помогли леди Тальтиу выйти из повозки. Она невольно ощутила головокружение и слабость во всех членах.

Навстречу дорогой гостье поспешили королевские слуги и, подхватив её, столь стремительно, так что Корри едва поспевала за своей госпожой, увлекли в специально приготовленные покои.

Дейдре успела заметить, что покои, предназначавшиеся для неё находятся недалеко от королевских, она хорошо запомнила расположение замка во время своего прошлого пребывания в Таре.

Леди отужинала, приняла горячую травяную ванную и, облачённая в ночную рубашку из тончайшей ткани возлегла на ложе. Служанка накрыла её мягким пуховым одеялом, а затем указала Корри на свёрнутые тюфяк и шерстяное одеяло, лежавшие на большом сундуке в углу комнаты.

Девочка тотчас же расстелила тюфяк, укуталась в одеяло и заснула. До Дейдре донеслось её ровное посапывание.

Женщина позавидовала сему юному созданию, столь быстро погрузившемуся в страну грёз. Увы, несмотря на усталость, сон не шёл. Дейдре прислушивалась к каждому шороху, невольно ожидая, что вот отвориться дверь и войдёт Конайре.