Стивен Кинг - Исход (Том 1)

— Оглянитесь, девочки, Мусорщик идет, он сожжет ваши платья!

— Болван! Придурок!

Только когда он учился в третьем классе, взрослые узнали, кто творит все это, и тогда появился человек, ставший его отчимом. По разумению Дона, именно он убил его отца у методистской церкви.

— Эй, Карли, отгадай загадку: как может твой папа убить твоего папу?

— Я не знаю. Пиши, как?

— Я тоже не знаю, но вот Мусорщик знает наверняка:

— Хи-хи! Ха-ха-ха!

Теперь он стоял перед посыпанной гравием подъездной дорожкой, плечи ныли от тяжести сумки с инструментами и баллона с газом. На воротах виднелась надпись: «ЧИРИ ПЕТРОЛЕУМ КОМПАНИ». ВСЕ ПОСЕТИТЕЛИ ДОЛЖНЫ ОТМЕТИТЬСЯ В КОНТОРЕ! СПАСИБО!»

Несколько машин было припарковано на стоянке. У большинства из них шины были спущены. Мусорщик, пройдя по дорожке, проскользнул в приоткрытые ворота. Взгляд его безумных голубых глаз задержался на винтовой металлической лестнице, огибающей ближайшую цистерну до самого верха. У основания лестницы болталась цепь, преграждающая доступ, к ней была прикреплена еще одна табличка: «ВХОД ВОСПРЕЩЕН! НАСОСНАЯ СТАНЦИЯ ЗАКРЫТА!» Он перешагнул через цепь и стал подниматься по ступеням.

Это было неправильно, что его мать вышла замуж за этого шерифа Грили. В тот год, когда Дональд учился в четвертом классе, он стал устраивать поджоги почтовых ящиков, именно в том году он и сжег пенсионный чек старенькой миссис Сэмпл, и его поймали на этом. Салли Элберт-Грили забилась в истерике, когда ее новый муж предложил послать мальчика в то самое заведение в Терре-Хот («Ты считаешь его сумасшедшим! Как десятилетний мальчик может быть сумасшедшим? Я думаю, ты просто хочешь отделаться от него! Ты отделался от его отца и теперь хочешь отделаться от него!»). Единственное, что оставалось делать Грили, это взять мальчика на поруки и присматривать за ним, ведь нельзя же послать десятилетнего мальчугана в исправительную колонию, если не хочешь, чтобы он вышел оттуда отъявленным головорезом, по крайней мере до тех пор, пока не желаешь, чтобы его мать развелась с тобой.

Все вверх и вверх по лестнице. Ботинки его с тихим цоканьем касались железных ступеней. Голоса остались внизу, и никто не мог зашвырнуть камень так высоко; машины на автостоянке превратились в игрушечные. Здесь звучал только голос ветра, он тихонько шептал и насвистывал ему о чем-то, стонал и кружился; только этот голос, да еще щебетанье птиц вдали. Необъятные просторы внизу, деревья и поля, сочно-зеленые, лишь слегка тронутые голубой утренней дымкой. Теперь он счастливо улыбался, поднимаясь все выше и выше, круг за кругом по железной винтовой лестнице.

Когда ему удалось, наконец, добраться до плоской круглой крышки цистерны, казалось, что он находится под самой крышей мира и если поднимется чуточку выше, то сможет соскрести ногтем голубую краску с небес. Он положил баллон с газом и сумку с инструментами у ног и просто смотрел вокруг. Отсюда виден был даже Гэри, потому что дым, который обычно поднимался из фабричных труб и мешал обзору, теперь отсутствовал, и воздух вверху был так же чист, как и внизу. Чикаго был мечтой, подернутой летним туманом, а далеко на севере виднелась голубая блестящая полоса, которая могла быть либо озером Мичиган, либо игрой воображения. Воздух овевал его мягким золотистым ароматом, пробуждая мысли об отличном семейном завтраке в светлой просторной кухне. Очень скоро разгорится день.

Оставив баллон с газом у ног, он раскрыл сумку с инструментами и стал ковыряться в насосе. Он интуитивно разбирался в технике; он управлялся с ней так же, как некоторые ученые- идиоты могут в уме умножать и делить семизначные цифры. Это вовсе не было познавательным или мыслительным процессом; просто взгляд его блуждал по насосному приспособлению, а потом руки стали двигаться все быстрее и увереннее.

— Эй, Мусор, почему ты хотел поджечь церковь? Почему бы тебе не поджечь ШКОЛУ?

Когда он учился в пятом классе, то устроил пожар в гостиной заброшенного дома в соседнем городке Сэдли. Дом сгорел дотла. Отчим, шериф Грили, поместил его в тюремную камеру, потому что его избила ватага пацанов, а теперь и взрослые жаждали мести («Послушай, если бы не дождь, полгорода могло бы сгореть из-за этого придурка-поджигателя!») Грили сказал жене, что Дональда необходимо отвезти в то место в Терре-Хот и обследовать хорошенько. Салли ответила, что уйдет от него, если он посмеет сделать подобное с ее деткой, ее единственным цыпленком, но Грили пошел напролом и получил подписанное судьей предписание, так что Мусорщик на некоторое время покинул Паутанвилл, на целых два года, и его мать развелась с шерифом, а еще позже в том же самом году избиратели прокатили шерифа, и Грили закончил тем, что уехал в Гэри и стал работать там на автостраде. Салли каждую неделю приезжала навестить Мусорщика и всегда плакала.

Мусорщик прошептал: «А, вот ты где, сукин сын», — и с опаской оглянулся вокруг, желая убедиться, что никто не слышал, как он ругается. Никто, конечно, не слышал, потому что он был на самом верху огромной цистерны с горючим. Даже если бы он находился внизу, все равно не осталось никого, кто бы мог услышать его. Разве только призраки. Над его головой плыло белое округлое облако.

Наконец он высвободил огромную трубу из переплетения насосного механизма, она была более двух футов длиной, конец ее заканчивался резьбой, чтобы на нее можно было насадить муфту. Труба была предназначена для накачивания или выкачивания, но цистерна была доверху наполнена газолином, немного смеси, где-то около пинты, даже вытекло наружу, образовав блестящие борозды на запыленной поверхности цистерны. Мусорщик отступил в сторону, сжимая большой гаечный ключ в одной руке и молоток в другой, глаза его сверкали. Он выпустил молоток, тот загудел, ударившись о железо.

Ему уже не нужно было принесенное с собой топливо. Он поднял баллон, крикнул: «Бомбы прочь!» — и швырнул его вниз. С огромным интересом он наблюдал за пируэтами, выписываемыми летящим вниз цилиндром. Где-то на половине своего пути вниз баллон ударился о лестницу, рикошетом отлетел в сторону, а затем полетел вниз, переворачиваясь снова и снова, разбрызгивая янтарно-желтую жидкость, так как колпачок от удара о лестницу слетел.

Он повернулся к выкачивающему патрубку и уставился на лужицы газолина. Вытащив коробок спичек из нагрудного кармана, он смотрел на него, испытывая чувство вины, и в то же время, как всегда, очарованный и с волнением. На коробке было напечатано рекламное объявление, сообщавшее, что вы можете научиться всему в заочной школе Ла-Соль в Чикаго. «Я стою на бомбе», — подумал он. Потом закрыл глаза, дрожа от страха и экстаза, от хорошо знакомого чувства волнения и возбуждения у него немели кончики пальцев рук и ног.