Анна Устинова - Проклятие старых могил

– Ну-ка, мальчики, живо стряхните с себя пыль Волобуя! Иначе я с вами дальше не пойду.

Только тут мы обнаружили, что порядком испачкались о Толяна. Впрочем, отряхивание мало изменило наш вид к лучшему. Ведь справедливости ради стоит заметить: измазались мы, не только пока волокли под руки Волобуя. Ведь, когда Толян заорал про клад, мы с Котом опустились на колени, а глина вокруг была сырая.

– Слушай, Жанна, может, нам лучше в темпе дойти до дома, а там уж одежду как следует щеточкой обработать? – вкрадчиво предложил Макси-Кот. – Чего здесь наспех чиститься.

– Если уж до дома, – ухмыльнулась Жанна, – то вам просто нужно переодеться, а вот это все, – окинула она брезгливым взглядом наши куртки и брюки, – срочно отдать в химчистку.

– Ну ты экстремалка, – покачал головой Макси-Кот.

– Я, Максик, реалистка, – возразила Жанна.

Мы поспешили к нашему дому. Во дворе по случаю солнечного теплого дня гуляло множество бабушек с маленькими детьми. Как раз, когда мы проходили мимо них, одна из бабушек с громкими причитаниями вытаскивала внука из лужи. Внук бурно сопротивлялся. Потом, заметив нас, басом завыл:

– Почему нельзя грязным? Вон дяденьки посмотри какие! Им можно, а мне нельзя?

Не дожидаясь объяснений бабушки, мы завернули за угол дома.

– Эх, – ехидно усмехнулась Жанна. – Какой пример молодежи подаете!

– Ужасный! – радостным хором ответили мы.

Уже в лифте Жанна сказала:

– Ко мне не пойдем.

– Ясное дело, – кивнул я.

Квартира у Тарасевичей однокомнатная. Раз Юлия Павловна не только дома, но и больна, нам делать там нечего. Естественно, мы пошли ко мне. Все, включая Пирса. Жанна сочла за лучшее домой его пока не вести. Во-первых, чтобы он не тревожил понапрасну мать, а во-вторых, чтобы она считала, будто мы пока где-то гуляем. Потому что, если Юлия Павловна увидит, что Жанна свободна, то, вполне возможно, загрузит ее какими-нибудь поручениями по хозяйству, а у нас были на ближайшее время совсем другие планы. Мы ведь сегодня еще толком без Волобуя не пообщались. Кроме того, Жанне очень хотелось отмыть и почистить венок.

Я запер за нами дверь, и она тут же потребовала:

– Федор, гони мне старую зубную щетку, зубную пасту и мыло. Пока вы будете переодеваться, я этим займусь.

И она потрясла пластиковым пакетом, в котором лежал венок.

– Слушай, а может, потом? – подвигал кончиком острого носа Макси-Кот. – Как-то есть очень хочется. Давайте сперва пожуем.

Но Жанна была неумолима. Бросив нам: «Не маленькие, потерпите», – она скрылась в ванной и заперлась там на задвижку.

Мы с Котом быстренько почистились и поспешили на кухню.

– Жанна пускай как хочет, а я лично есть хочу. – И мой старый друг с решительным видом потянул на себя дверь холодильника.

У меня никаких возражений против его действий не было. Даже наоборот. Мне тоже отчаянно хотелось жрать. И пить, кстати, тоже. У меня аж песок на зубах хрустел.

Макси-Кот, отхватив зубами огромный кусок хлеба с колбасой, прошамкал:

– А Жанка пусть после присоединяется.

– Вольному – воля, – тоже с набитым ртом отозвался я.

– Ай! – раздался вдруг крик из ванной.

Дверь распахнулась.

– Что такое? – толкаясь, кинулись мы к девочке.

– Он укусил меня, – она испуганно смотрела на собственный палец.

– Кто? – округлились глаза у Макса. – Пирс?

– Дурак, – вмешался я. – Пирс вместе с нами жрал. Как он мог Жанну укусить?

– Нет, мальчики, это не Пирс! Меня укусил венок! – воскликнула она.

– А температуры у тебя случайно нету? – скорбно покачал головой Макси-Кот. – Может, от мамы заразилась?

– К чему это ты? – пожала плечами Жанна.

– Да, говорят, при температуре выше сорока иногда даже стулья начинают кусаться, – хмыкнул Кот.

– Я не шучу, – мрачно произнесла Жанна. – Разве не видишь? У меня кровь идет.

– А чего удивительного, – сказал Макс. – На этом венке полно шипов. Надо было поаккуратней.

– Сама догадалась, – свела брови к переносице Жанна. – Но говорю же вам: я не укололась. Венок меня как будто укусил.

– Укуси-ил, укуси-ил, – таким тоном проговорил мой друг, словно обращался к малому ребенку. – Ну, неприятно, конечно, больно. Лучше скорее йодом ранку прижги. А то эта штука столько времени в земле провалялась, да еще на бывшем кладбище.

– Ща принесу, – кинулся я на кухню, где у нас висела аптечка.

Жанна занялась собственным пальцем, а я глянул в раковину. Там лежал венок.

– Ого! – вырвалось у меня.

Его было просто не узнать. Хорошо, мы успели расстаться с Волобуем. Толян бы просто с ума сошел. Венок сиял, как чистое золото.

– Ну, Жанка, ты даешь! – уже разглядывал венок Макси-Кот.

– Правда, красиво? – смазывая йодом ранку, спросила она.

Макси-Кот, вытащив венок из раковины, продолжал любоваться.

Я тоже уставился на венок и почти тут же заметил: на одном из сияющих лепестков алела капелька крови. Правда, видел я это всего лишь мгновение, потому что капелька вдруг исчезла. Золотистый листок, будто вобрав ее в себя, казалось, засиял еще ярче. Я крепко зажмурил глаза, затем снова взглянул на венок. От капельки крови не осталось даже следа.

– Ребята, вы видели? – спросил я.

– Что именно? – повернулся ко мне Макси-Кот. – Если ты про венок, то я до сих пор его вижу. А ты разве нет?

– Да нет, – отмахнулся я. – Я про кровь говорю.

– Какую кровь? – обомлел Макс. – Теперь у тебя, что ли, глюки?

– Это Федька мой палец имеет в виду, – вмешалась Жанна, – но теперь крови уже не видно.

И она продемонстрировала мне желтую от йода подушечку пальца.

– В данном случае речь шла не о твоем пальце, – возразил я. – Капелька крови была вот на этом лепестке. Причем очень яркая и отчетливая. Понимаете, была и исчезла.

– Скатилась, наверное, – будничным тоном изрек Макси-Кот. – Проще пареной репы, Фома. Жанка укололась, на лепестке осталась капелька, а, когда я взял венок, она скатилась.

– Может, ты и прав, – меня не слишком убедили его слова. – Но чтобы так исчезнуть, совсем без следа…

– Элементарно, – настаивал на своем Макси-Кот. – Если бы венок был сухим, пятно бы, конечно, осталось. Но Жанна ведь его не вытерла. Вот капля вместе с водой и скатилась.

– Может, ты и прав, – повторил я.

– И вообще, Фома, лучше вот на что обрати внимание, – снова заговорил Макси-Кот. – Видите? Тут на лепестках какие-то буквы. Ой! – И Макс, скривившись от боли, засунул в рот палец. Увлекшись, он тоже укололся о шип.

– Знаете что, – сказала Жанна. – Давайте-ка мы эту штуку сперва положим на стол, а там уж как следует и рассмотрим. Иначе он всех нас сейчас перекусает.

– Да, – Макс уже мазал йодом палец. – Какой-то этот венок злой. Пошли на кухню. Так сказать, совместим приятное с полезным. И буквы рассмотрим и все-таки наконец поедим.