Роберт Стайн - Ясновидящая

— Чем я могу помочь? — спросила девушка, устраиваясь в кресле поудобнее.

— Думаю, ты можешь припомнить о нем что-нибудь, — детектив наклонился к ней через стол. — Что-нибудь, что может навести на мысль о том, где его искать.

— Я… Я не знаю, — потупилась Элли.

Пристально глядя на нее своими усталыми глазами, лейтенант принялся сыпать вопросами:

— Ты знаешь, с кем еще он дружит? Описывал ли он дом своего деда? На какой машине он ездит? А номер не запомнила?

Девушка старалась отвечать как можно точнее, но вскоре поняла, что не знает о Бретте Хоукинсе практически ничего.

Наконец, лейтенант Уилкинс откинулся па спинку стула, тяжело вздохнув.

— Ну а твои видения, или как их там? — спросил он.

Я не могу вызывать их, когда захочу, — объяснила Элли. — То есть думаю, что не могу…

— Погоди-ка, — лейтенант Уилкинс принялся энергично рыться в папках, лежавших на столе. Отыскал фотографию и протянул девушке. — Она должна тебе помочь. Попробуй, а? Я надеюсь на тебя, Элли. Мне во что бы то ни стало нужно снова схватить этого парня. Не могу допустить, чтобы убийца моей дочери снова скрылся.

Элли взяла фотографию и поднесла к глазам. Это был тот же снимок Мелинды и Бретта, который детектив показывал в прошлый раз. Бретт улыбался ей и выглядел таким счастливым. Вернее, оба были счастливы.

Девушка всхлипнула.

— Я… Я не могу, — выдавила она.

— Постарайся. Пожалуйста, — уговаривал лейтенант Уилкинс. — Больше ничто нам не поможет. Ничто.

Элли заставила себя сосредоточиться на снимке, пристально вглядываясь в улыбающиеся лица, пока они не начали расплываться. Затем стало расплываться и все фото. Краски поблекли, сливаясь в сплошной желтый цвет, яркий, как солнце.

Девушка, не отрываясь, глядела на этот золотистый свет, пока глаза не заболели. Бессильно откинулась назад, уронила снимок на колени.

— Ну что? — нетерпеливо спросил лейтенант Уилкинс. — Видела что-нибудь?

— Только свет, — сказала Элли разочарованно, — желтый или золотистый. Точно. Он блестел, как золото. И это все. Простите, мне тоже очень жаль.

— Золотистый? — детектив посмотрел ей в глаза. — И это все? Итак, золотистый свет. Что же это значит?

— Не знаю. Простите, — повторила девушка. — Мне вправду очень жаль.

Элли с отцом возвращались домой по пустынным улицам. Городок Шедисайд крепко спал. Вдоль дороги тянулись темные домики и молчаливые дворы.

Дома Элли тут же залезла в постель. Свернулась под одеялом, закрыла глаза и уже начала засыпать, когда в сознании всплыло лицо подруги. Сара! Бедная, запуганная Сара! «Ей что-то известно», — мелькнула догадка. Девушка ведет себя так странно, совсем как безумная. Не выходит из дома, не отвечает на звонки. Значит, она что-то знает.

«Я должна поговорить с ней», — решила Элли.

Выскочив из постели, быстро оделась и сбежала вниз по лестнице. Отец спал. Прекрасно. Схватив со стола ключи от машины, Элли поспешила из дому. «Я должна выудить у Сары все, что ей известно. Про Мелинду, про Бретта».

Уже через несколько минут автомобиль затормозил возле дома Уилкинсов. Заглушив мотор и погасив фары, девушка зашагала к темному коттеджу.

«Что же ты такое можешь знать, Сара? — мучительно гадала Элли. — Сейчас я выясню это».

Оказавшись на крыльце, она почувствовала неожиданный озноб. А что, если за этой дверью затаился Бретт? «Я что, всю оставшуюся жизнь буду бояться собственной тени?» — подумала девушка грустно.

Сперва она позвонила, затем забарабанила в дверь. Наконец, принялась орать у Сариного окна. Все без толку.

Но, вернувшись к двери, Элли неожиданно нашла ее открытой и проскользнула внутрь. В прихожей стоял полумрак, только тускло светила лампочка под потолком.

— Сара? Ты наверху? Ты не спишь?

Тишина.

Держась за деревянные перила, Элли ступила на лестницу. Быстро нашла спальню подруги и остановилась у полуприкрытой двери.

— Сара! Эй, Сара! Это я! Проснись!

Ответа не было. И тут послышались всхлипывания из противоположной комнаты. Из комнаты Мелинды.

— Сара! — Элли взялась за ручку. Дверь оказалась запертой. Девушка постучалась. — Это я — Элли!

Молчание. Прижавшись ухом к двери, она различила прерывистое дыхание подруги.

— Сара! Впусти меня! Я МОГУ помочь тебе. Я все знаю.

— Нет, не знаешь. Это ты нашла ее. Это ты все разрушила!

— Я не понимаю? — Элли выпрямилась.

Что-то тяжело бухнуло в дверь, и раздался звук разбитого стекла.

— Уходи, Элли!

Девушка вся подобралась. Сара, кажется, совсем спятила. Нужно попасть в комнату и поговорить с подругой, пока она не сделала что-нибудь над собой.

Элли занесла правую ногу и саданула в дверь со всей силы. Та распахнулась. На полу вперемешку валялись книги, картины, одежда. Сара растянулась на кровати, правая рука ее безвольно свесилась на пол.

— Нам надо поговорить, — девушка склонилась над своей подругой. — О Бретте Хоукинсе. О Мелинде.

— Нет! — заорала Сара. Ее крик перешел в долгий визг. — Нет. Я не хочу говорить об этом, Элли.

— Но я могу помочь. Если ты только скажешь, что тебе известно, я…

— Нет! — горячо запротестовала подруга. — Нет-нет-нет!

— Но Сара… — начала было Элли.

— Ты не понимаешь? — закричала Сара, пытаясь подняться с подушки. — Ты все разрушила!

— Как? — Элли недоуменно смотрела на истерику подруги. — Что ты хочешь сказать?

— Тебя не просили искать ее тело. Не просили ворошить все это, — продолжала Сара. — Не просили!

Но ведь Мелинда была твоей сестрой, — произнесла девушка изумленно. У нее закружилась голова. — Разве тебе не хочется узнать, что произошло? Ты не хочешь, чтобы убийцу поймали?

— Нет! — глаза Сары пылали. — Нет! Нет! Нет!

— Я… Я не понимаю, — выдавила Элли.

Конечно, ты не понимаешь, — медленно произнесла подруга. — Ты ничего не понимаешь. Ты ведь не знаешь, что я НЕНАВИДЕЛА Мелинду. Я ненавидела ее! Ненавидела!

— Что? — выдохнула Элли потрясенно.

— Ненавидела так сильно, что убила ее! — завопила Сара. — Это я, Элли! Я убила Мелинду!

Сара уставилась на подругу тяжелым взглядом, ожидая ее реакции. Но Элли была слишком шокирована и испугана, чтобы говорить. Повисло гнетущее молчание. Где-то за окном заорала кошка. Этот крик звучал так по-человечески, что Элли приняла его за детский плач.

Кошка снова заорала. Ни одна из девушек не решалась проронить ни слова, как будто они навсегда потеряли дар речи.

Первой не выдержала Сара:

— Я сказала правду. Ну, что ненавидела Мелинду.

— Но ты ведь и любила ее, — мягко возразила Элли.

— Наверное… Это было трудно. Сестра имела все. Она была красивой, эффектной. Парни ходили за ней хвостами, — голос Сары задрожал. — Отец любил ее больше всего на свете, гораздо сильнее, чем меня.