Татьяна Корсакова - Пепел феникса

Это звучало так убедительно и так похоже на правду, что Демос сам не заметил, как начал задавать вопросы. Хельга говорила честно, она не юлила и не обещала, что все можно исправить мановением волшебной палочки, потому что чудес не бывает, и барон найдет Анну, как бы она ни пряталась. Боя не избежать, но если этот бой произойдет на их территории, то Анна гарантированно останется жива. Им просто нужно подготовиться самим и подготовить ее.

– Ты можешь рассказать ей всю правду, мой мальчик, – Хельга смотрела на него так, как не смотрел никто на свете, даже баба Ира, – но будет гораздо лучше, если она выпьет вот это. – Она протянула ему пузырек с какой-то темной жидкостью.

– Для кого будет лучше? – спросил Демос, прежде чем взять пузырек.

– Для всех нас, но в первую очередь для Анны. Возможно, она даже и не заметит, что что-то произошло. Она просто уснет, а когда проснется, барона уже не будет в этом мире. Я считаю, это честно, девочка уже достаточно настрадалась.

– А я? – с замиранием сердца спросил он. – Я не хочу оставаться в стороне.

– И не останешься, мой мальчик. Ты даже представить себе не можешь, какая серьезная тебе отведена роль.

Это были такие правильные, такие чудесные слова, точно вот прямо здесь, посреди сонного двора, его посвятили в рыцари…

– Ты совершенно особенный, я знаю это наверняка. И обещаю, Анна тоже узнает, когда все закончится. – Хельга говорила, и в глянцевой черноте ее глаз Демос видел свое счастливое отражение. Он особенный, только он один может спасти Анну…

…Сон удивительным образом преобразил лицо Анны. Она казалась совсем юной и такой безмятежной. Демос погладил ее по длинным волосам, не удержался и коснулся губами виска. Когда она узнает, что он пошел на обман ради ее спасения, то поймет и простит и, может быть, даже посмотрит на него другими глазами, не как на глупого мальчишку, а как на настоящего мужчину. Теперь, когда Хельга расставила все по своим местам, ему не страшно сравнение с подлецом Громовым, теперь все козыри у него.

Хельга вошла без стука, следом за ней в квартиру просочился лысый тип с рыбьими глазами. Тип недобро зыркнул на Демоса и каменным истуканом застыл на пороге.

– Ты все сделал правильно, мой мальчик. – Хельга заглянула на кухню и ободряюще улыбнулась Демосу. – А теперь, будь любезен, проследи, чтобы никто не помешал Алексу перенести девочку в машину. Нам совсем ни к чему лишние расспросы.

Уже сидя на заднем сиденье шикарного автомобиля рядом с не то спящей, не то бесчувственной Анной, Демос запоздало подумал, что так и не спросил у Хельги, куда они едут. Ну и ладно. Что изменят расспросы, когда он уже сделал свой выбор?! Хельга сказала: «Доверься мне, мой мальчик», и он доверился. Нет, Демос не боялся – ну, почти не боялся, – но где-то в самых дальних закоулках подсознания нет-нет да и проскальзывала коварная мыслишка, что по отношению к Анне все это не совсем честно, что, будь ее воля, она бы ни за что не выбрала неведение, потому что она отчаянная и смелая и не боится смотреть в глаза опасности. Ведь только очень смелый человек может пройти через то, через что прошла она, и сохранить незамутненную душу.

Они приехали на место, когда уже почти стемнело. Молчавший всю дорогу Алекс остановил машину на пустынной проселочной дороге, посмотрел сначала на усыпанное звездами небо, а потом на Хельгу.

– Мы почти на месте. – Хельга кивнула и, не дожидаясь помощи, вышла из салона.

Демос бросил взгляд на Анну и выбрался следом. Здесь, за городом, воздух был по-особенному свежим и пронзительным, а темнота – загадочной, колдовской. Подходящее место для решающей битвы.

– Дальше машина не пройдет. – Хельга закурила сигарету, и в горьковато-ладанный аромат ее духов вплелся запах табачного дыма.

– Мы пойдем пешком? – Демос поудобнее приладил на плече лямку рюкзака. – А как быть с Анной?

– Ты никуда не пойдешь, мой мальчик. – Хельга улыбалась задумчиво и немного грустно. – Ты останешься здесь.

Это было подло и нечестно! Он не хотел оставаться, он хотел защищать Анну, хотел лицом к лицу встретиться с бароном. Даже если Хельга запретит, он все равно пойдет.

– Я пойду с вами!

– Мне очень жаль. – Хельга смотрела на что-то позади него.

Демос уже хотел обернуться, когда на затылок обрушилось что-то тяжелое, и яркие звезды закружились в стремительном водовороте, затягивая в черную воронку небытия и полную луну, и самого Демоса…

Громов пробирался по старому парку почти на ощупь, ориентируясь лишь на отсветы мелькающих среди деревьев огней – фонарей или, если судить по неровному красноватому свету, факелов. Призраку они ни к чему, но вот реальным людям в этих парковых джунглях без света не обойтись никак.

Стас понимал, что задумала Хельга, и от осознания этого горло сводило судорогой страха. Нет, он боялся не за себя, а за Анну. Малая жертва ради великой цели… Так и будет, если он опоздает, если не остановит эту сумасшедшую. Что вообще она задумала здесь, в родовом гнезде безумного барона? Ответ напрашивался один: Хельга решила осуществить свой дикий план без помощи Громова и использовала Анну в качестве наживки. Если так, то схватка предстоит еще та: не только с этой оголтелой фанатичкой, но и с рвущимся в мир живых призраком.

Стас был уже почти у цели, когда от мысли, такой внезапной и такой очевидной, перехватило дыхание. Костры заполыхали еще до того, как Демос впустил в этот мир барона! Но как такое возможно? Кто же их зажигал?..

Громов замер на краю небольшой, явно заранее подготовленной площадки, на самой границе тьмы и света, льющегося от воткнутых по периметру площадки факелов. Он был готов ко всему, а сейчас вот стоял, точно истукан, и не верил своим глазам…

Хельга в своем безумии пошла гораздо дальше, чем он предполагал. В борьбе с чудовищами она и сама постепенно превратилась в монстра. Странно, что раньше он не замечал тревожных звоночков. Возможно, если бы заметил, не пришлось бы сейчас смотреть на Анну, привязанную ко вкопанному в землю столбу, на ее босые ноги, едва касающиеся присыпанной хворостом поленницы дров. Лицо Анны занавешивали распущенные волосы, но Громов как-то сразу понял, что она без сознания – наверное, Хельга решила проявить гуманность, использовала свои чудесные капли…

Сама Хельга стояла в центре обозначенного полыхающими факелами круга, всего в нескольких метрах от столба. Она не выглядела безумной. Нисколько! Она казалась счастливой и взволнованной, словно пришла не на казнь, а на свидание с любимым мужчиной. Хельга всматривалась в темноту и к чему-то прислушивалась. Если зайти со спины…

Додумать эту мысль Громов не успел, потому что в то же мгновение в затылок уперлось что-то холодное и твердое, а ночную тишину нарушил щелчок взводимого курка.