Лиза Смит - Дневники Стефана. Жажда крови

— Твое здоровье.

Мы медленно пили искрящуюся жидкость, а разговоры вокруг становились все громче и оживленнее с каждым подносом напитков, который выносили слуги. Мужчины начинали двигаться медленнее, женщины охотнее смеялись.

— Твой отец готов к следующему представлению? — Я пытался говорить непринужденно.

— Думаю, да.

— И с кем будет сражаться вампир?

— Не знаю. С крокодилом. Или тигром. Зависит от того, кого папа сможет найти быстрее. А зачем тебе?

— Хочу сделать ставку, — уклончиво ответил я.

— Папа хочет подобрать кого-нибудь подешевле. Он боится, что люди не раскошелятся, чтобы посмотреть на еще одно животное. Понятно же, что вампир намного сильнее.

— А — я попытался обработать всю информацию.

— Давай не будем говорить о работе. Сегодня нужно веселиться! Видит бог, у нас в жизни веселья немного. — Келли погрустнела. — Кстати, о веселье, — она указала на группку людей, проходящих через двойные двери в дальнем конце клуба, — думаю, шоу там.

— Пойдем? — Я подал ей руку.

В задней, меньшей, комнате теснилось множество столов. У стены высилась сцена, тускло освещенная свечами. Мы с Келли не стали лезть в толпу перед сценой, а сели на низкую, обитую красным бархатом скамейку, стоявшую под большим зеркалом.

Когда все заняли свои места, на сцену вышел распорядитель. Это оказался человек в обычном костюме и плаще. А я-то воображал, что увижу что-то громкое, масштабное, что будет много бравурной музыки и полуодетых женщин.

— Добрый вечер! — объявил он. — Как все уже слышали, среди нас вампир.

Зрители нервно захихикали. Я искоса взглянул на Келли. Это ловушка? Она знает, кто я? Но Келли подалась вперед, завороженная словами распорядителя.

Тот улыбнулся, наслаждаясь повисшим в комнате напряжением:

— Да, вампир. Как в дешевом цирке у озера.

Публика засмеялась. Келли не преувеличивала, говоря, что ее отец непопулярен в городе. Я посмотрел на нее. Щеки у нее пылали так же, как и волосы, но она смотрела прямо на сцену, упершись локтями в колени.

— Свидетели утверждают, что Галлахеру пришлось заковать своего вампира в цепи, чтобы он не убежал. Но к мадам Икс вампир пришел с визитом сам!

— Можем уйти, если хочешь, — прошептал я.

Келли покачала головой и сжала мою руку. Ладонь у нее была намного теплее моей ледяной кожи, но на этот раз я не оттолкнул ее.

— Нет, я хочу остаться.

На сцену вышел тощий малый, закутанный в черный плащ. Лицо у него было густо напудрено, а от углов губ тянулись нарисованные следы крови. Он улыбнулся толпе, обнажив фальшивые клыки. Я заерзал.

— Я вампир, а вы — моя добыча. Идите ко мне, милые мои, — осклабился он. От его интонаций меня передернуло. «Вампир» прошелся по сцене, скаля зубы и наблюдая за публикой. Женщина в отделанном жемчугом платье встала из-за столика и поднялась на сцену, как будто в трансе, на каждом шагу испуская тихие стоны.

— Глаза вампира видят сквозь одежду! И ему, леди и джентльмены, нравится открывшееся зрелище! — Распорядитель жадно покосился на зрителей, которые в ответ зааплодировали.

Я снова посмотрел на Келли. Знала ли она, что это шоу посвящено вампирам?

— Вампир голоден! И вы не представляете, что он сделает, чтобы утолить этот голод!

Жестом, напоминающим дирижера, вампир простер к женщине руки. По этому сигналу трубач заиграл медленную траурную мелодию. Женщина начала двигать бедрами, сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее, пока не стало казаться, что она сейчас упадет.

— Может быть, папа заставит нашего вампира брать уроки танцев. — Дыхание Келли обожгло мне щеку.

Внезапно вампир перестал размахивать руками. Музыка затихла, женщина остановилась. Вампир враскачку подошел к ней и рванул рукав платья, обнажив молочно-белую кожу.

— Как вы себя чувствуете? Мерзко? — Вампир помахал рукавом в сторону публики, а потом оторвал и другой рукав. У меня сжался желудок.

— Я спрашиваю, как вы себя чувствуете? — Он швырнул ткань в зал.

Толпа завопила, когда танцовщица продолжила свои движения, почти касаясь «вампира» спиной. Она медленно снимала с себя одежду, бросая в публику то шелковый чулок, то комбинацию, пока большая часть ее тела не оказалась открыта для обозрения.

По мере того как музыканты увеличивали темп, женщина разделась практически полностью. Наконец, она уселась на стоявший на сцене стул, и распорядитель сорвал с нее последний клочок ткани, заставив прикрыться ладонями.

— Есть только один способ остановить адскую тварь — вбить кол в сердце. Но вампира можно удержать на расстоянии еще и распятием…

Танцовщица изобразила не увенчавшийся успехом поиск кола или распятия по карманам. Я сжался, вспоминая свои собственные нападения. Элис, Лавиния, сиделка, имени которой я так и не узнал… В этом не было ничего красивого или романтичного. Нападения были быстрыми, кровавыми, смертельными. Я жестоко и зло, не задумываясь ни на секунду, обрывал их жизни, мечтая о большем.

— Ты в порядке? — спросила Келли.

Я понял, насколько сильно сжимаю ее руку. Стоило мне отпустить ее, как Келли придвинулась ближе ко мне. Пульсация ее крови показалась мне музыкой, а тепло ее тела погасило гнев. Я отдыхал рядом с ней, купался в нежных звуках ее голоса и смеха. Она была теплая, мягкая и живая. Я хотел бы остановить это мгновение, провести так вечность — только я, Келли и биение ее сердца. Больше мне ничего не нужно было в этот момент, ни крови, ни могущества, ни Да… я напрягся и сел прямо. Что я делаю? Я так быстро забыл брата и то, что с ним сделал? Я встал.

— Эй, впереди, сядь! — гаркнул кто-то, сидевший на несколько рядов сзади.

— П…прости, мне надо уйти. — Я начал пробираться к двери.

— Стефан, подожди!

Но я выбрался на улицу и бежал до самой реки. Когда я уставился на свое отражение в бурлящей воде, в ушах эхом отдались слова Перси: «Тебе захочется или убить ее, или поцеловать, а ни один из этих вариантов не кончится ничем хорошим».

Он был прав. Я не знал точно, хочу ли я поцеловать Келли или укусить, но я точно хотел ее.

9 октября 1864 года

Считается, что у меня нет сердца. Три недели назад сквозь него прошла пуля, и оно больше никогда не будет качать мою собственную кровь. Кровь, текущая теперь в моих венах, принадлежит тем, кого я убил. Но Келли заставляет мое мертвое сердце трепетать, а ворованную кровь — бежать быстрее.

Это реальность? Или просто память о былом? Дамон как-то рассказывал мне, что на войне парни, которые пережили ампутацию, просыпались из-за дикой боли в несуществующих больше руках или ногах. У них были фантомные конечности, а у меня, выходит, фантомное сердце.

За то короткое время, что я провел в Новом Орлеане, я много узнал о своей Силе. Она ведет меня, она кормит меня, она делает меня вампиром. Но это — не единственная сила, которой я обладаю. Другая моя сила не такая интересная, не страшная и не опасная. Она земная, простая и скучная: это — способность контролировать мою Силу. Мне пришлось научиться подавать страсти, чтобы остаться с Лекси.