Лиза Смит - Дневники Стефана. Жажда крови

— Жду Джаспера в кабинете? — прогремел голос. — Я здесь.

Я застыл. Галлахер.

Отец Келли сидел у шаткого столика за дверью, перед ним лежали карты. В центре столика горела одинокая свеча.

— Папа, — хихикнула Келли. Звук вышел вымученным. — Я, наверное, перепутала. Я знала, что ты сегодня играешь в карты, и подумала, что в кабинете будет гораздо удобнее, — голос у нее дрожал. Она облизала губы и села за столик напротив Галлахера.

— Как мило с твоей стороны обо мне заботиться, — грубо сказал Галлахер.

— Мистер Галлахер, — я слегка поклонился, — мне велели дежурить здесь, но, возможно, я чего-то не понял.

Замешательство оказалось несложно имитировать. Келли клялась, что ее отца не будет дома.

— Это правда, Джаспер? — спросил Галлахер.

— Черт его знает. Он неплохой парень. Нервный немножко, но если уж протыкает вампира, то делает это хорошо.

Галлахер задумчиво кивнул и спросил у дочери:

— И это тот юноша, которому вы, мисс, доверяете?

Келли покраснела под веснушками и кивнула.

Потом Галлахер, к счастью, встал, скрипнув стулом.

— Тогда, парни, я вас оставлю. — Он взял свой виски и пошел вниз вместе с дочерью.

— Ты теперь человек Галлахера? — Джаспер вложил мне в руки смоченный вербеной кол. Кожа горела, боль пронзила руки. Я подавил крик, прикусил язык и взял кол двумя пальцами, чтобы как можно меньше прикасаться к отравленному дереву.

— Я не собираюсь тут больше ошиваться. Вампир голоден. Надеюсь, он сожрет тебя. И пока он будет это делать, я поболтаю с мисс Келли и ее папашей. Покажи им, что ты можешь не только улыбаться и мило выглядеть. — Движения у него были расхлябанные, и от него пахло виски.

Как только затихли шаги, я со стоном бросил кол на землю, а потом подошел к клетке. Дамон лежал в углу, как раненое животное.

— Брат? — прошептал я.

Дамон оскалился, заставив меня отпрыгнуть. Потом хрипло засмеялся и прислонился к стене, измотанный усилием.

— Что, братишка? Боишься вампира?

Я не обратил внимания на его слова и принялся выламывать дверь клетки. Дамон с интересом наблюдал за моими усилиями, а потом двинулся ко мне. Он почти добрался до двери, когда я почувствовал жгучую боль, распространявшуюся от позвоночника по всему телу.

— Попался! — взревел кто-то.

Мир стал невесомым, и я упал вперед. Я уткнулся во что-то твердое — в Дамона? — а потом услышал металлический звон. Дверь клетки закрылась за мной.

Я попытался приподнять тяжелые веки. Не знаю, сколько времени прошло. Ночь? Две? Неделя? Вокруг было темно. Все это время я был практически без сознания, но слышал шаги и крики, и окликающий меня по имени голос, похожий на голос Келли. Но потом я проснулся и не отключился сразу же. Подняв руки, я понял, что прикован к стене. На ногах и руках были ожоги от вербены. Засохшая кровь покрывала все тело, и было непонятно, куда же я ранен. Рядом, подтянув колени к груди, сидел Дамон. Его тело было в крови, лицо осунулось. Темные тени лежали под запавшими глазами, но по лицу бродила слабая улыбка.

— И где теперь твоя Сила?

Я попытался сесть. Все кости ломило. Через грязное окно сочился тусклый серый свет. Где-то на другом конце комнаты шуршали и шмыгали носами мыши. Желудок сжался, и я понял, что ничего не ел с того момента, как попал сюда. В углу сидели два незнакомых охранника, не обращающих никакого внимания на нашу почти неслышную беседу.

Отвратительно. Как я мог быть таким болваном? Лекси оказалась права. Конечно, Келли предала меня. Она от начала до конца спланировала все это в тот момент, когда заметила у меня на пальце кольцо, как у Дамона. Я должен был понять это, когда увидел на чердаке ее отца. Как я мог попасться в такую глупую, примитивную ловушку? Я заслужил, чтобы меня заковали, как зверя.

— Ты ее любил? — Дамон как будто прочел мои мысли.

Я уставился прямо перед собой.

— Она не приходила, если тебе вдруг интересно, — продолжил он светским тоном. — Она миленькая, хотя, на мой взгляд ты мог бы найти кого-нибудь получше.

У меня тут же начали расти клыки.

— Чего ты добиваешься? — прорычал я.

Дамон указал на засов:

— Сам видишь, ничего. Отличная попытка спасти меня.

— По крайней мере я попытался. — Гнев угас, уступая место смирению.

— Не стоило трудиться, — Дамон сверкнул глазами, — разве я неясно выразил свои чувства к тебе?

— Я… — Я понял, что не знаю даже, с чего начать. Как объяснить ему, что у меня не было других вариантов, кроме как попытаться его спасти? Одна кровь текла в наших жилах, мы связаны друг с другом. — Неважно.

— Важно, — философским тоном сказал Дамон, — в конце концов, мы оба скоро умрем. Вопрос только в том, убьет ли тебя крокодил или тигр. Я слышал от Галлахера, что крокодилы — лучшие звери для битвы, потому что они не спешат убивать. Растягивают удовольствие.

Дверь чердака распахнулась, и Галлахер вошел, стуча сапогами.

— Вампиры проснулись! — проорал он.

Охранники тут же подобрались, делая вид, что все время следили за нами. Галлахер подошел к клетке и встал на колени, так что его глаза оказались на одном уровне с нашими. Его безукоризненный костюм-тройка больше подошел бы человеку, который сделал состояние играя на бирже, а не пытая вампиров.

— Так-так-так. Фамильное сходство очевидно. Странно, что я не заметил его раньше. — Он просунул руку через решетку и рванул меня за воротник рубашки, подтянув к себе. Я ударился лицом о железные прутья и вздрогнул, почувствовав грудью что-то деревянное.

Кол.

— У тебя почти получилось притвориться человеком. — Галлахер захохотал, запрокинув голову, как будто это была самая смешная шутка в мире.

— Это тебе с рук не сойдет, — прошептал я, когда боль от проткнувшего кожу кола разлилась по всему телу.

— Слушай сюда, вампир! — Губы Галлахера изогнулись в улыбке. — Думаю, именно тебя убьют. Да, пожалуй, это выйдет очень мило. — Он повернулся к охранникам: — Слышали? Совет от босса — ставьте на темненького. — Галлахер провернул кол. — Кажется, в его братце злости намного больше.

Я не видел лица Дамона, но мог представить ухмылку, без всякого сомнения, игравшую на его губах.

Галлахер хрюкнул и швырнул вымоченный в вербене кол на пол.

— И мне не хотелось бы, чтобы вы для развлечения тыкали в вампиров колами, — бросил он охранникам. Тот, что покрупнее, виновато уставился в пол.

— Почему?! — возмущенно спросил второй. — Это им полезно. Пусть знают свое место.

— Потому что к битве они должны быть в отличной форме, — сказал Галлахер преувеличенно терпеливым тоном. Потом улыбнулся нам. — Да-да, мальчики. Будете драться насмерть. Идеальный вариант — мертвого вампира я продам, а живого продолжу использовать для представлений. Прибыль превзойдет все мои ожидания. Может быть, это кощунство, но я благодарю Господа за вампиров.