Лиза Смит - Дневники Стефана. Жажда крови

Широким движением он с непредставимой силой толкнул меня, и я с треском впечатался в стену, а потом упал на бок, стукнувшись головой об пол.

Я съежился, понимая, что если и есть способ выжить, то это не сила.

— Я не хотел ничего подобного. Мне жаль, — голос у меня дрожал.

— Не хотел? — Молоденький вампир сверкнул глазами; вслед за этим я услышал треск ломающегося дерева и вздрогнул. Станет ли один вампир убивать другого? Мне бы не хотелось выяснить ответ на собственной шкуре.

— Нет. Нет! Я не собирался сюда приходить. Я не знал, что тут кто-то есть. Я только что прибыл в Новый Орлеан, — пробормотал я скороговоркой.

— Тихо! — Он приближался ко мне, держа в руке заостренный кол. Я вжался в покореженную стену. Значит, все закончится вот так. Я умру насаженный на импровизированный кол, и кем? Другим вампиром.

Чьи-то руки сдавили мне плечи, другие с невероятной силой свели вместе мои ноги — их как будто придавило камнем. Я закрыл глаза. Перед внутренним взором всплыл образ отца, лежащего ничком на твердом полу. Я потряс головой, вспоминая его искаженное ужасом, покрытое потом лицо. Конечно, я пытался спасти его, но он этого не знал. Он увидел ангела, или демона, или просто призрака, вынужденного скитаться по миру, и это привело его в ужас.

Я плотнее сжал веки, пытаясь вызвать какое-нибудь другое воспоминание, которое вернуло бы меня в другое время и другое место. Но я мог думать только о своих жертвах, о том, как мои клыки вонзались в кожу, как затихали жалобные стоны, как кровь капала на подбородок. Скоро вся кровь, которую я отнял у них, вытечет уже из моего тела и впитается в землю. Я обречен на смерть, на этот раз — на окончательную. Прямо здесь, на этом деревянном полу.

— Хватит! — Женский голос прервал мои беспорядочные мысли.

Вампиры немедленно отпустили меня. Я открыл глаза и увидел женщину, проскользнувшую через узкую деревянную дверь. На ее спину падала длинная светлая коса. На женщине были мужские черные брюки и подтяжки. Высокая, хрупкая, как ребенок, — но все остальные вампиры в ужасе шарахнулись от нее.

— Кто ты? — Она опустилась на колени рядом со мной и уставилась на меня янтарными глазами. Глаза были ясными и любопытными, но что-то в них — может быть, чернота зрачков — казалось древним и мудрым, совсем не сочетаясь с гладким, румяным личиком без морщин.

— Стефан Сальваторе.

— Стефан Сальваторе, — повторила она с безупречным итальянским выговором. Голос, хоть и дразнящий, не был злым. Она нежно обвела пальцем мой подбородок, а потом прижала меня к стене ладонью. Скорость движения поразила меня. Я сидел беспомощный, пригвожденный к стене, а она поднесла другую руку ко рту и прокусила вену. Потом дернула рукой так, что потекла кровь.

— Пей — велела она, поднося запястье к моим губам.

Я послушался. Несколько капель крови успели попасть мне в рот, пока она не отняла руку.

— Этого хватит, чтобы залечить любые раны.

— Они с братом опустошили чуть не весь город. — Кол старшего вампира все еще был направлен в меня, как винтовка.

— Нет, — быстро вставил я, — мой брат в этом не участвовал.

Дамон никогда бы не выжил в драке с этими демонами.

Не сейчас, когда он так слаб.

Вампирша наклонилась еще ближе ко мне и сморщила нос:

— Ты что, всего неделя, как стал вампиром? — Она откинулась назад.

— Почти две. — Я гордо вздернул подбородок.

Она кивнула с намеком на улыбку и встала, осматривая лавку. Оштукатуренные стены были покрыты выбоинами, пол и стены пятнала кровь, как будто ребенок стоял в центре комнаты и размахивал мокрой кисточкой. Она фыркнула, и все трое вампиров одновременно сделали шаг назад. Я вздрогнул.

— Перси, дай сюда нож, — распорядилась она.

Младший вампир поколебался, прежде чем вытащить из-за спины длинный острый нож.

— Он нарушил правила, — дерзко сказал он, напомнив мне оставшихся дома братьев Гиффин. Эти двое задир всегда готовы были побить кого-нибудь на школьном дворе, а потом заверить учителя, что не имеют к этому никакого отношения.

Вампирша взяла нож и внимательно изучила его, проведя подушечкой пальца по тускло блестевшему клинку. Потом протянула нож обратно. Молодой вампир помедлил, но все-таки двинулся к ней. И тут клыки девушки удлинились, а глаза вспыхнули красным. Зарычав, она ударила Перси ножом в грудь. Он упал, сложившись вдвое.

— Вы охотились на него из-за шума в городе, — выплюнула она, загоняя нож глубже, — и хотели убить его в общественном месте, здесь? Вы еще глупее, чем он.

Молодой вампир поднялся на ноги. По груди у него стекала струйка крови, как будто он пролил на себя кофе. Скривившись, он с громким хлюпаньем выдернул нож.

— Прошу прощения, — выдавил он.

— Благодарю. — Она поднесла запястье ко рту Перси. Несмотря на внешнюю молодость и очевидную жестокость, было в ней что-то материнское, и другие вампиры это принимали — как будто ее удары были для них тем же, чем для умного ребенка легкий подзатыльник.

Она повернулась ко мне:

— Прошу прощения за неудобства, Стефан. Могу ли я чем-либо тебе помочь?

Я затравленно озирался. Дальше побега из этой комнаты я не загадывал:

— Я…

—…не знаю, куда идти, — со вздохом закончила она мою мысль и кинула взгляд на остальных вампиров, которые столпились в углу, сблизив головы.

— Я просто пойду. — Я поднялся. Нога была в порядке, а вот руки тряслись, а дыхание еще не выровнялось.

— Глупости. Ты пойдешь с нами, — с этими словами она направилась к двери. Махнула рукой в сторону молодого вампира и вампира в очках.

— Перси и Хьюго, вы останетесь и все здесь уберете.

Мне приходилось практически бежать, чтобы успевать за ней и высоким вампиром со шрамом, который наблюдал за пыткой.

— Нужно, чтобы кто-нибудь тебе все объяснил, — она говорила почти без пауз. — Это Бакстон, — добавила она, взяв под руку вампира со шрамом.

Мы пересекли несколько улиц и оказались у церкви с высоким шпилем.

— Пришли. — Она резко свернула в сторону кованых ворот. Ее каблуки громко стучали по плитам ведущей к задней двери дорожки. Из открытой двери ударила волна гнилостного запаха. Бакстон стремительно прошел через холл и поднялся наверх, оставив меня и вампиршу в темноте.

— Добро пожаловать домой. — Она плавно повела рукой. — Наверху много комнат, найди себе подходящую.

— Спасибо. — Глаза привыкли к темноте, и я осмотрел помещение. Черные бархатные занавеси с золотыми шнурами закрывали окна. Пыль клубилась в воздухе и покрывала золоченые рамы картин. Мебель была потертая, изношенная. Я разглядел две лестницы, устланные чем-то вроде восточных ковров, и рояль в соседней комнате. Когда-то это был великолепный дом, но сейчас грязные обшарпанные стены потрескались, а с хрустальной с золотом люстры свисали клочья паутины.