Дороти Мэкардл - Тайна «Утеса»

— Родди, если здесь бродит призрак Кармел, я, пожалуй, за то, чтобы уехать. Знаешь, я боюсь.

— Ничего удивительного, — ответил я.

— Понимаешь, — продолжала она, — если бы она хотела просто отомстить той женщине — мисс Холлоуэй, — она бы преследовала ее. Но боюсь, она умирала в таком озлоблении, что в голове у нее все спуталось от обиды, и теперь она готова мстить всему дому, где она вынесла столько мук, и вообще, всему свету. Мне страшно, ведь она может мстить Стелле! Я вообще не знаю, чем это чревато для нас с тобой.

— Раз у тебя такие мысли, самое время уезжать, — сказал я.

— Давай дождемся Макса, — попросила Памела.

Мы оба вздохнули с облегчением, когда вернулась Лиззи. Она вошла к нам и села у камина. Эти вечерние беседы по воскресеньям вошли у нас в традицию. Мы выслушивали ее рассказы обо всех, кто был на ферме, о том, что ели на ужин, что передавали по радио, а также и о том, что думает подружка приятеля Чарли о манерах гостей своей хозяйки. Однако в этот вечер Памела проявляла к рассказу Лиззи меньше интереса, чем обычно, и та быстро закончила свой отчет.

— Ну-ка, мисс Памела, — сказала она вставая, — отправляйтесь-ка в постель, у вас усталый вид. Надо вам хоть разок лечь пораньше.

Это был разумный совет, я поддержал его. Памела ушла, а я взялся за книгу.

Скоро Лиззи снова возникла на пороге.

— Можно мне поговорить с вами, мистер Родерик? — спросила она театральным шепотом и с таинственным видом закрыла за собой дверь. Я отложил книгу, Лиззи села, тяжело вздохнула, но тут же прыснула:

— Опять вы грешите — работаете в святое воскресенье, значит, если я и помешаю, то это вам же во спасение. Другое дело, что работа у вас — даже не поймешь что: то ли забава, то ли труд, так что, может, вас спасать и не требуется.

Шутливый тон Лиззи звучал натянуто, она явно пришла с каким-то намерением.

— Что случилось, Лиззи? — спросил я.

— Я насчет мисс Памелы, — сказала Лиззи. — Христа ради, заберите вы ее отсюда.

— А что такое?

— Прошлой ночью она так плакала, мистер Родерик, у меня просто сердце разрывалось ее слушать. И видно, она бродила по дому, потому что так-то у меня внизу ничего не слышно, что наверху делается. Я встала с постели, да пока оделась, она уж ушла к себе. Вы же знаете, сэр, мисс Памела не плакса. Я никогда не слышала, чтобы она так убивалась, вот разве когда ваша матушка умерла, упокой Господь ее душу.

К удивлению Лиззи, я отозвался: «Аминь!» Представить себе, что душа твоей покойной матери не находит себе покоя, было бы невыносимо! Неудивительно, что Стелла решилась на свой отчаянный эксперимент.

Погруженный в свои мысли, я машинально возразил Лиззи:

— Это была не мисс Памела.

— Господи помилуй! Мистер Родерик! Уж не хотите ли вы сказать, что это было привидение?

Что я наделал! Но обратного пути уже не было.

— Ну, не то чтобы привидение, Лиззи, — сказал я. — Скорей, в «Утесе» витают всякие грустные вспоминания. От этого же никому вреда нет, правда?

Но такие тонкости не произвели впечатления на Лиззи. Она затрясла головой:

— Раз это не мисс Памела, значит, это привидение!

Я пытался убедить ее, что привидения бывают безвредные:

— Вы же слышали, что миссис Мередит была добрая, безгрешная женщина. Чего же бояться, если даже ее дух и бродит по дому?

— Нет, души добрых людей не будут скитаться целую вечность, — твердо сказала Лиззи.

— И отец Энсон того же мнения. Должен признаться, что и я так думаю.

— Если в доме кто и водится, так не иначе дьяволы, сбежавшие из ада, — упорствовала Лиззи — им что нужно? Надругаться над невинными душами. Ради Бога, мистер Родерик, увезите отсюда мисс Памелу.

— Нет Лиззи, мы не уедем, — ответил я — Во всяком случае, сейчас. Мы дождемся приезда мистера Хилларда. А вы хотите нас оставить?

Бедная Лиззи заплакала:

— Мне совесть не позволяет жить в таком месте, только как же я покину бедную мисс Памелу? Ей здесь никто не поможет, работать сюда никто не пойдет.

Я ответил:

— Да уж это точно.

— Не могу я так поступить, — сокрушалась Лиззи, — но, мистер Родерик, ради всего святого, почему бы вам не послать за священником? Экзорсизм — страшное дело! Спаси и помилуй нас, Господи! Говорят, один священник трижды изгонял бесов, так в третий раз он сам умер. Но если вы попросите, отец Энсон согласится, я знаю.

Я пообещал ей поговорить еще раз с отцом Энсоном. Но Лиззи все не уходила. Я спросил, не надо ли еще чего-нибудь, и она кивнула:

— Я боюсь, что опять услышу этот плач. Ну как сердце у меня начнет колотиться? Я и так-то чуть не умерла от страха! Может, мне лучше ночевать в кухне? Вы мне не поможете перетащить кровать?

Это было проделано весьма быстро. Живя в «Утесе», мы только и делали, что таскали кровати туда-сюда. Я пожелал Лиззи спокойной ночи, но чувствовал, что вряд ли кто-то из нас может рассчитывать на безмятежный сон.

Кармел… Конечно, это Кармел наводит ужас на «Утес», думал я, сидя у догорающего камина. Неважно, действуют ли на нас воспоминания ее пережитых здесь муках, или в доме действительно обитает ее призрак — с этим жить нельзя! Нам грозит опасность, чутье не обманывает Памелу, и призрак Кармел упорно жаждет мести. Может, у привидения прибывает сил, раз теперь уже и Лиззи слышит эти рыдания? А вдруг Кармел вот-вот покажется нам, материализуется полностью? Интересно, какая она? Я представил ее себе — эту Кармел — черную, исхудавшую, со впалыми щеками и провалившимися глазницами — точь-в-точь мертвая голова, которую видела в зеркале Джудит. Только у нашего привидения и глаза есть, их взгляд прожигает насквозь, а иногда наоборот — от него кровь стынет в жилах. Я испытал этот взгляд на себе. Нет, увидев такой страшный призрак, если он материализуется, можно сойти с ума, человеческий мозг этого не выдержит!

Утомленный тревожными мыслями и чувствуя все большую благодарность к Максу за то, что он едет к нам, я пошел наверх, не надеясь на спокойную ночь. Однако ничего необычного по дороге в свою комнату я не заметил и, повертевшись в постели с боку на бок, через полчаса заснул.

Меня разбудила Памела. Раньше этого никогда не случалось, и я всполошился, увидев ее в белом халате в дверях. Правда, вид у нее был спокойный, она тихо попросила меня:

— Пожалуйста, выйди сюда.

Мы вместе подошли к перилам лестничной площадки — вокруг царила тишина и ничего странного видно не было. Памела не стала ничего объяснять, но уже через минуту я понял, что ее взволновало, — в доме пахло мимозой, волны аромата набегали одна за другой, словно их подгонял теплый ласковый ветер.

— Попробуем найти, откуда идет этот запах, — прошептала Памела.

Мы спустились в первый этаж, в холле пахло еще сильней, а в детской, как ни странно, аромат почти не ощущался. Памела тихо засмеялась — очень уж все это походило на игру в «горячо-холодно». Я отпер дверь в столовую и остановился в удивлении. В комнате не было мебели — мы не успели ее обставить, — стоял только шкаф в углу да ящики с вещами и прислоненные к стене картины и ковры, свернутые в трубку. Электричества в столовой тоже еще не было и залитая бледным лунным светом, она казалась неестественно тихой, необитаемой, но воздух в ней был напоен благоуханием золотистой мимозы. Запах творил чудеса и с временем, и с местом — на минуту мне почудилось, будто я поднимаюсь по террасам холма в итальянской Ривьере, а земля у меня под ногами золотится от цветочной пыльцы.