Шеррилин Кеньон - Танец с дьяволом [Зарек и Астрид]

Мысленно приготовившись к худшему, не сводя испытующего взора с ее лица, он скользнул в ее бархатную глубину. Наслаждение было столь острым, что у Зарека потемнело в глазах.

Шумно выдохнув, Астрид выгнула спину и крепче сжала его плечи.

На лице ее промелькнула и исчезла боль, но не было ни отвращения, ни сожаления.

Напротив: глаза ее горели страстью и еще какими-то более нежными чувствами, которых Зарек не понимал и не умел назвать, ибо никогда прежде с ними не встречался.

Он чувствовал, что губы его сами собой растягиваются в улыбке. Впервые за два тысячелетия Зарек улыбался не злобно, не саркастически, а простодушно и радостно, как ребенок, получивший нежданный и чудесный подарок.

Астрид задыхалась от волнения и восторга. Не раз она пыталась вообразить себе, каково это — заниматься любовью с мужчиной, ощущать его внутри себя. Но ни в одной самой смелой фантазии не представляла, что это так прекрасно!

Он любил ее медленно и бережно, словно хотел, чтобы это длилось вечно. Словно ему достаточно было просто находиться внутри ее. Она обвила ногами его бедра; не отрываясь, они смотрели друг другу в глаза.

Что за блаженство — чувствовать его внутри себя, ощущать тяжесть его тела, видеть, как его лицо, всегда суровое, расплывается в изумленной и счастливой улыбке!

Странное чувство: словно они только что встретились по-настоящему. Или, может быть, заново узнали друг друга?

— Привет! — проговорила она, повинуясь этому чувству.

Зарек поднял брови, неуверенно улыбнулся:

— Здравствуй, принцесса!

Она сжала его лицо в ладонях, а он ускорил темп и начал входить в нее быстрыми, резкими толчками, так глубоко, что, казалось, доставал до пупка изнутри. Это были неописуемые ощущения!

Зарек прикрыл глаза, наслаждаясь новообретенным блаженством.

Теперь он не удивлялся, что мужчины воюют и убивают друг друга ради женщин. Не удивлялся и тому, что Тейлон был готов умереть за Саншайн.

Астрид вознесла его к невообразимым высотам. Оживила в нем то, что он считал давно погибшим. Сердце. Душу.

Здесь, в ее объятиях, он впервые ощутил покой.

Да, странно сказать, но и в самом огне страсти, в яростном желании овладеть ею и познать ее всю, без остатка, он чувствовал такой покой и радость, как никогда в жизни.

Наклонив голову, Зарек слегка прикусил нежную кожу у нее на шее. Мочку уха. Почувствовал, как по ее телу пробежала сладостная дрожь.

Он царапнул ее кожу клыками. Искушение вонзить их в нежную шею было почти непреодолимо.

Какова на вкус ее кровь?

Какие новые чувства она ему подарит?

— Зарек, ты хочешь меня укусить? — спросила она, и жилка на ее горле затрепетала под его зубами.

Он провел языком по пульсирующей венке.

— А ты этого хочешь?

— Нет. Я боюсь. Не хочу стать для тебя такой же, как все прочие женщины.

— Этого не будет, принцесса! Ты такая одна.

— Я — твоя роза?

Он коротко рассмеялся, вспомнив урок Маленького принца.

— Да, ты — моя роза. Единственная на многих миллионах звезд и планет.

В ответ она крепко прижала его к себе.

Это объятие поразило его, словно удар молнии. Как будто открылся последний шлюз, запирающий его чувства, — и из глубин сердца хлынула наружу нежность, накопленная за две тысячи лет.

Он застонал и зарылся лицом ей в волосы.

Астрид прикусила губу, чувствуя, как он содрогается в ее объятиях, извергая в нее горячий поток семени. Улыбнувшись, она обняла его еще крепче и поцеловала в плечо.

Он замер в неподвижности. Тихо, словно уснул глубоким сном.

Возможно ли такое? Зарек — огромный, сильный, резкий, всегда «на взводе»; человек, вокруг которого, кажется, сам воздух потрескивает от напряжения…

Но не сейчас. Сейчас он обрел покой.

Он лежал на ней, недвижный и бессильный, словно новорожденный младенец. Тела их по-прежнему сплетались. Он не хотел двигаться.

Да, пожалуй, и не мог.

Касаться ее — просто блаженство… Но было и кое-что еще. Он чувствовал, что теперь они связаны друг с другом. Чувство совсем новое, непонятное, немного пугающее… но Зарек боялся его утратить.

Неужели все это — только сон? Боги, пожалуйста, нет! Пусть это будет на самом деле!

Астрид устало прикрыла глаза. Зарек потерся носом о ее шею, и ей вдруг подумалось, что она только что приручила свирепого дикого зверя.

Она погладила его ноги своими, лаская его телом, провела рукой по эбеново-черным волосам. Зарек поднял голову и взглянул на нее. В его глазах читалось изумление и благоговение.

Теперь Астрид знала: она никогда не раскается в том, что на это решилась.

Он склонил голову и снова прильнул к ее губам.

Астрид наслаждалась его запахом и нежностью его поцелуя.

— О Зарек! — простонала она. Его имя, срывающееся с ее уст, дарило Зареку острое до боли наслаждение.

Он снова осторожно прикусил клыками нежную кожу на ее шее. Если бы это был не сон, давно бы уже прокусил вену и пил ее кровь…

В реальности он не стал бы заниматься с ней любовью.

Просто вкусил бы ее крови, а с ней — и жизни, и чувств, которых ему так не хватало. Интересно, каковы ее чувства во сне?

Приоткрыв губы, он ощутил пульсацию крови в трепещущей жилке.

Вкус у нее наверняка чудесный, это он мог сказать точно, и во сне, и наяву.

— Зарек!

Он слышал ее голос — и чувствовал губами, как рождается у нее в горле его имя.

— Да?

— Больше всего мне нравится, когда ты нежный, как сейчас.

Что-то в этих словах неприятно царапнуло. Нахмурившись, он отстранился от нее.

— Что-то не так?

Все не так! Это не сон! Во всяком случае, не его сон. Его сны хорошими не бывают.

Никогда еще во сне он не занимался любовью.

Никогда и никто во сне не разговаривал с ним так, как она.

Никто не открывал ему запертую дверь.

Вскочив с постели, он принялся натягивать штаны. Пора уходить отсюда. Черт знает, что здесь творится, но это явно не обычный сон, а значит… значит, это какая-то ловушка.

Он не должен быть здесь! В постели с Астрид ему делать нечего.

Даже во сне.

Астрид встала и, завернувшись в одеяло, подошла к нему.

— Зарек, не нужно от меня сбегать!

— Я не бегу! — рявкнул он. — Я никогда ни от кого не бегаю!

И это правда. Более сильного человека Астрид не знала. Зарек грудью встречал все удары, что готовила ему судьба.

— Останься со мной!

— Зачем? Нам с тобой вместе делать нечего.

Она взяла его за руку.

— Зачем ты отталкиваешь от себя людей?

Он отбросил ее руку.

— Ты не понимаешь, о чем говоришь.

— Нет, Зарек, понимаю, — с чувством проговорила она. — Еще как понимаю! Я знаю, каково это — нападать первым, чтобы не напали на тебя.

— Что ты можешь об этом знать, принцесса? На кого ты нападала? И кто нападал на тебя?