Клаус Нойманн - Правда об «Орловском инциденте»

Миша уже исчерпал запас нецензурных слов, выражая чувства, охватившие его, когда несколько минут назад позади автобуса начали рваться бомбы, и разверзся огненный ад. Первая ударная волна пнула автобус, да так, что задние колеса оторвались от земли, и машина проехала с десяток метров на передних. К счастью, автобус не опрокинулся. Подобранные подольские спецназовцы придали машине под пять тонн дополнительной массы, а значит и устойчивости.

Последующие несколько волн шли по затухающей. Миша старался уйти от взрывов как можно быстрее, лавируя по дороге между перевернутыми смятыми легковушками и шокированными, окровавленными людьми. Некоторые осматривали повреждения, пытались помочь пострадавшим, кто-то тупо и безучастно смотрел на проезжающий автобус, пара человек стучали по бортам, то ли пытаясь поехать с ними, то ли прося о помощи.

Пассажиры, выброшенные со своих мест, поднимались с пола и снова рассаживались. В салонном зеркале отражались ругающиеся спецназовцы, суетящиеся медики, вцепившийся в ТГ Витек, Ярик и Док, укладывавшие Колю обратно на заднее сиденье.

Лейтенант Гуляев наводил порядок в глубине салона. Когда автобус настигла первая ударная волна, его швырнуло прямо в лобовое стекло, от чего оно пошло трещинами, но не разбилось. Тоже повезло. Но больше всех повезло самому Мише, единственному человеку, пристегнутому ремнем безопасности. В момент удара он не только не был сброшен с места, но и смог удержать управление.

Несмотря на череду удачных обстоятельств, Миша ругался себе под нос, по третьему кругу вспоминая все непристойности, когда либо слышанные, и на ходу выдумывая новые. Он, конечно, ожидал, что в Орле установят карантин, сделают какие-нибудь блок-посты на трассах, но чтобы бомбили мирный город??? Это в голове не укладывалось.

А вокруг стояла внезапно наступившая жара, более подходящая для солнечного дня где-нибудь в засушливых районах Африки. Волосы под хауберком были уже совсем мокрые, пот пропитал насквозь футболку под кольчугой. Миша был бы и рад разоблачиться, но продолжал вести автобус. Он твердо решил, что следующей остановкой будет Мценск.

Планы разрушились быстро. Буквально через несколько минут автобус встал в неизвестно как образовавшуюся пробку. Автомобили не то, чтобы стояли, но продвигались очень медленно.

Встав за легковушкой, Миша принялся быстро стягивать изрядно надоевшее железо. Оставшись в одной футболке, облегченно вздохнул.

— Что там? — поинтересовался подошедший Гуляев.

— Знать не знаю. Пробка. — Миша продернул несколько метров, на которые успела уехать легковушка. — Авария, может быть. Все ж торопятся, обстановка нервирует.

— Это да… — протянул лейтенант, вытирая катящийся градом пот.

Его подчиненные тоже изнывали от жары, однако, поснимали только шлемы, оставив всю броню на себе. Из Мишиной команды в доспехах остались только Ярик и Маша. Причем Ярик наверняка это сделал из соображений стиля, а вот Машина логика была не вполне понятна.

Еще с десяток метров вперед. Миша подумывал выкатить на встречную полосу. Да, собственно, половина автомобилистов уже сделали бы то же самое, но посередине дороги тянулся отбойник.

Двадцать минут ушло на то, чтобы доехать до ближайшего разворота. Как и предполагалось, половина колонны уходила на встречку, но тянущаяся вдаль цепочка из красных габаритных огней продвигалась так же медленно. Миша счел за лучшее остаться на своей полосе.

— Водички нет? — неожиданно поинтересовался лейтенант.

— Не-а… — Миша покачал головой. — Как-то не догадались взять.

— Хреново, — лейтенант постучал пальцами по поручню. — А колодцы тут поблизости?

— Должны быть. Но я бы сейчас дотянул, пока пробка не рассосется. Иначе можем совсем тут застрять.

— А если пробка на несколько часов?

— Лейтенант, ты чего-то устал, — тактично начал Миша. — Вон видишь мигалки? До них от силы километр. Там, по ходу, авария и была. За ними уже свободно, сто пудов.

Вдалеке действительно виднелись красные и синие всполохи. Гуляев почесал затылок.

— И сколько это по времени?

— Чтоб я знал! — Миша снова воткнул передачу, проехал следующие несколько метров. — Но не стоим, движемся, так что, думаю, не слишком долго.

— Долго стоять будем? — нарисовался с вопросом Док. — Пациента надо оперировать, но в таких условиях это невозможно, как бы я ни надеялся. Даже руки помыть не можем, о какой операции тут вообще может идти речь?

— Блин, Док, ну я что ли об этом должен думать? — вспылил Миша. — Потерпит он еще с час, пока до Мценска домчим? Там больница есть, и не одна. И самая плохая из них лучше, чем вот здесь это все делать.

— Он-то потерпит, под кайфом чего бы и не потерпеть? Только чем дольше мы ждем, тем меньше у него остается шансов.

— Слушай, вот от меня уже ничего не зависит. Вон смотри, видишь поток? Пока не рассосется, так и будем ковылять. — Миша продернул еще метров десять. — Ну, сообразите что-нибудь, вас там три врачебных головы, и по чемодану градусников у каждого. Ну не зависит от меня вот это всё.

— Ладно, не кричи. — Док раздраженно передернул плечами, — будем придумывать что-то.

Он развернулся, и пошел в конец салона, к Коле и ожидающим коллегам.

— Слушай, Миш, а я так и не понял, что это вообще было? — неожиданно поинтересовался лейтенант.

— Что? — не понял Миша.

— Вот это, в городе. Мертвые ожили?

— А-а! Не то, чтобы ожили. Просто стали злые и заразные, — поправил Миша — Но мертвые. Док проверял.

— А почему?

— Что «почему»?

— Ну, почему злые-то?

— А я откуда знаю? Кто-то разозлил. Ты нашел, у кого спрашивать, я вообще в спортклубе работаю!

— Ну, мало ли… Я так смотрю, ты своих людей выводишь организованно и целенаправленно. Подготовлены вы неплохо, хоть и на скорую руку. А про оружие вообще молчу, такое и загодя не каждый припасет. Вот и решил, может ты в теме.

— Любопытный ты, Василий… — Миша выдержал паузу, размышляя, до какой степени может доверять попутчику. — В общем, есть у меня подозрение, что один из первых мертвяков двинул кони у меня в клубе. В смысле, пришел еще живым, а потом уже откинулся. Заразил еще четверых, но они там же и остались, когда клуб взорвался. Это еще днем было. А первого кто-то из наших выставил за дверь. Никто ж знал, что такое начнется… А что за зараза такая, и откуда пришла, вообще непонятно. Док, когда наших мертвяков обследовал, говорил, что таких тоже не видел до сегодняшнего дня. Ну, то есть, уже вчерашнего.

Про полковника, который явно знал больше, чем говорил, и был отцом первого зомби, Миша решил не упоминать. Информация все равно скудная, а вопросов может вызвать очень много. И, конечно, про чемодан денег Миша тоже ничего не сказал, равно как и про предостережение полковника насчет бывших членов Сопротивления.