Дин Кунц - Гиблое место

Телефон-автомат был устроен по последнему слову техники: хочешь — бросай монету, хочешь — вставляй кредитную карточку. Он висел на стене рядом с полкой, на которой красовались шоколадки, пакетики с печеньем и орешками к пиву. Тут же, прямо на виду, — автомат, торгующий презервативами: СПИД на кого угодно нагонит страху. Бобби сунул в телефонный аппарат кредитную карточку Американской телефонно-телеграфной компании и набрал номер интерната Сьело-Виста.

Вместо коротких или длинных в трубке раздались странные электронные сигналы. Потом записанный на пленку голос пробубнил, что из-за технических неполадок на линии связь с абонентом временно нарушена, и предложил перезвонить попозже.

Бобби попробовал дозвониться через телефонистку, но опять услышал отказ.

— Извините, сэр. Позвоните через некоторое время.

— Что у них там за неполадки на линии?

— Не знаю, сэр. Ничего, скоро починят. Бобби немного отвел телефонную трубку от уха, и Джулия, подвинувшись ближе, слышала весь разговор. Повесив трубку, Бобби уставился на жену.

— Давай вернемся. Чует мое сердце — Томасу нужна помощь.

— Вернемся? До интерната вон как далеко, а до Санта-Барбары всего с полчаса езды.

— По-моему, нам сейчас нужно быть рядом с Томасом. Правда, полной уверенности у меня нет, но вот втемяшились эти опасения — и все тут. Что-то мне… не по себе.

— Если ему действительно срочно требуется помощь, то мы все равно не успеем. А если дело не спешное, тем более незачем суетиться: доедем до Санта-Барбары и позвоним из мотеля. Выяснится, что Томас заболел, поранился или еще что, — через час опять будем здесь.

— Так-то оно так, но…

— Бобби, Томас мой брат. Он мне дорог не меньше, чем тебе. И я не сомневаюсь, что все будет в порядке. Я тебя люблю, но у меня слишком мало оснований считать тебя ясновидцем и впадать в истерику от твоих пророчеств.

Бобби кивнул.

— Твоя правда. Просто… просто нервы у меня ни к черту. Никак не приду в себя после путешествий с Фрэнком.

Подкравшийся со стороны океана туман запускал тонкие щупальца на шоссе. Снова закапал дождь, но через минуту прекратился. Удушливый воздух и неразличимая, но явственная тяжесть беззвездного неба предвещали грозу.

Не отъехали они и двух миль, как Бобби спохватился:

— Эх, не сообразил! Надо было позвонить в агентство Хэлу. Пока он дожидается Фрэнка, мог бы связаться с нашими людьми в телефонной компании, звякнуть в полицию — проверить, как там, в Сьело-Виста.

— Из мотеля позвоним. Если связь с интернатом еще не налажена, пусть Хэл похлопочет.

Ощупав стакан, Золт с трудом различил облик Джулии Дакота. Несомненно, то самое лицо, которое сегодня рисовалось в сознании Томаса. Но теперь Золт видел его без прикрас. Шестым чувством он угадал, что из агентства она отправилась по адресу, который Золт прочел в записной книжке секретаря. Там она пробыла очень недолго и уехала на машине. С ней был еще один человек — кажется, мужчина по имени Бобби. И больше ничего не разобрать. Эх, если бы она оставляла такие же ясные отпечатки, как Джеке!

Золт поставил стакан и решил попытать счастья у нее дома. Они с Бобби в отъезде, но ему, глядишь, и удастся наткнуться на какую-нибудь вещицу, которая, подобно этому стакану, поможет продвинуться на шаг-другой в поисках Дакотов. А если ничего путного там не окажется, можно вернуться в агентство и копать дальше. Дай бог, чтобы за это время кто-нибудь не обнаружил труп и не вызвал полицию.

Выключив компьютер и проигрыватель (пьеса «На волоске» в исполнении Хьюи Льюиса и «Ньюс» оборвалась на половине). Ли снял наушники. Потянулся, зевнул, взглянул на часы. Начало десятого. Он проработал двенадцать часов. Ли был доволен: долгие блуждания по компьютерной вселенной, состоящей из кремния и арсенида галлия, не прошли впустую.

Сейчас бы в самый раз вернуться домой и завалиться спать на полдня, но у Ли были другие планы. Он собирался заскочить домой (жил он в десяти минутах езды от агентства), немного отдышаться, а потом — на поиски развлечений. На прошлой неделе он впервые попал в клуб «Атомная улыбка». Заведеньице — класс. Музыка громкая, крутая, спиртное пьют не разбавляя, нравы вольные, но без распущенности, а женщины такие, что в жар бросает. Вот Ли и решил завернуть туда, немного подергаться под музыку, пропустить по маленькой и приглядеть телочку, с которой можно всласть порезвиться в постели.

Правда, в наше время такие резвости иной раз выходят боком — приходится держать ухо востро из-за всяких новых болезней. Выпьешь с кем-нибудь из одного стакана — и кранты. Но сегодня Ли слишком долго торчал в кибернетическом пространстве, до одури размеренном и рассчитанном. Теперь не грех и встряхнуться, пуститься во все тяжкие, пройтись, приплясывая, над самой бездной, в которой ворочается хаос. Вот и установится равновесие.

Но тут ему вспомнилось исчезновение Бобби и Фрэнка. Да уж, встряхнуться он сегодня встряхнулся, надолго хватит.

Ли взял свежие распечатки. Эти сведения он тоже наскреб по полицейским архивам. Они касались невероятных похождений мистера Синесветика. Уж ему-то ни к чему пускаться во все тяжкие, чтобы восстановить равновесие, — он и так воплощенный хаос. Ли открыл дверь, погасил свет и прошел в комнату для посетителей. Распечатки он оставит у Джулии на столе, потом попрощается с Хэлом и отвалит домой.

В кабинете Бобби и Джулии царил кавардак. Впечатление такое, будто Национальная федерация спортивной борьбы свела тут две команды мордоворотов фунтов под триста весом и устроила соревнования. Мебель валялась как попало, стаканы разбросаны по полу, от некоторых остались одни осколки. Письменный стол Джулии покосился, одна ножка подломилась, крышка сдвинута — можно подумать, кто-то орудовал фомкой и молотком.

— Хэл!

В ответ — ни звука.

Ли осторожно приоткрыл дверь в уборную.

— Хэл!

Внутри никого.

Ли приблизился к разбитому окну. Рама ощерилась сверкающими стеклянными зубцами.

Уцепившись рукой за стенку, затаив дыхание, Ли высунулся из окна. Посмотрел вниз.

— Хэл, — произнес он изменившимся голосом.

В прихожей дома Дакотов было тихо и темно. Золт перенесся сюда прямиком из агентства. С минуту он стоял, склонив голову набок, и прислушивался. Так и есть: в доме никого.

После материализации царапины на горле зажили. Золт взволнованно предвкушал новые приключения.

Поиски он начал с прихожей. Сперва ощупал дверную ручку: не сохранился ли на ней неосязаемый налет, который пробуждает его внутреннее зрение. Нет, ничего. Ясное дело: Дакоты прикасались к ручке, только когда вернулись домой да еще когда уходили.