Джен Берк - Посланник

Тайлер поехал в больницу в центре Лос-Анджелеса. Врач обо всем договорился, и Тайлера сразу провели в палату, где умирал бездомный.

Его дыхание было неровным, длинные седые волосы неровными прядями разметались по подушке. Худое тело, морщинистая и словно бы дубленая кожа, впалые щеки и испорченные зубы — он лежал, приоткрыв рот, — говорили о том, что последние годы ему пришлось нелегко.

Тайлер видел его впервые.

— Доктор Райли рассчитывает, что вы знаете его, — с надеждой сказала медсестра.

— Да, — ответил Тайлер, взяв мозолистую руку умирающего.

«Я Хорас Диллон, у меня есть родные в округе Ориндж. — Он назвал Тайлеру имя и номер телефона племянницы, которая жила в Ньюпорт-Бич. — Она не знает, что я вел такой образ жизни — мы не виделись последние три года, — но скажите ей, что у меня достаточно денег на собственные похороны».

— Его зовут Хорас Диллон, — сказал Тайлер и повторил номер племянницы, а также предупредил, что ей неизвестно о том, как жил ее дядя в последнее время.

Медсестра поспешила к телефону, чтобы связаться с родственницей.

«Вы сделали доброе дело, согласившись прийти ко мне. Моя племянница не успеет приехать вовремя, но это не страшно. Мы были с ней не очень близки, но она увидит, что у меня есть могильный камень, и я буду рад, если она получит все, что останется после похорон. Она замужем за богатым человеком, но я не хотел бы стать для нее обузой».

В словах Хораса не было злобы. Он назвал Тайлеру номер банковского счета и рассказал, как следует организовать похороны.

«Перед тем как вы уйдете, мистер Хоторн, я должен кое-что сообщить вам».

«Благодарю вас, и, пожалуйста, называйте меня Тайлер».

«Мне всегда было трудно обращаться к старшим по имени, но это ничего. Прежде всего я вам сочувствую».

Он был далеко не первым умирающим, кто жалел Тайлера, но сегодня это было слишком.

«В этом нет необходимости, мистер Диллон. Сейчас я чувствую себя счастливым человеком, чего не случалось со мной уже столетие».

«Из-за молодой женщины, вы ведь это имеете в виду. Дело как раз в ней. Мне бы не хотелось принимать то решение, которое предстоит принять вам».

Тайлер с трудом заставил себя не выпустить руку умирающего.

«Не нужно винить Посланника! Мне совсем не хочется говорить вам именно это. Но у меня осталось всего несколько секунд. Поэтому слушайте внимательно. Решение за вами. Вы хотите оказаться на моем месте, но вам известно, что прежде надо найти себе замену. Это та девушка, если вы готовы. Отдайте ей кольцо, а потом позвольте Призраку найти другого пса».

«Другого пса?»

«Вы понимаете, что я имею в виду. Вопрос лишь в том, кто это будет — вы или она?»

«Что?»

«Она тот человек, Тайлер. Тот, кто продолжит вашу работу. И вам решать, передавать ей дело или нет. И еще вам следует опасаться старого врага. Вот и все, что я могу сказать, осталось лишь еще раз поблагодарить вас за то, что провели эти минуты со мной. Мне совсем не хотелось быть в одиночестве. И храните веру, Тайлер».

— Подождите! — закричал Тайлер вслух. — Нет! Нет!

В палату прибежали медсестра и врач, но после бесплодных усилий, на которые никто не надеялся, медсестра мягко сказала, что его «друг» мертв. Тайлер понимал, что она приняла его ошеломленное состояние за скорбь. Дрожащими руками он протянул ей листок с названием банка, номером счета и распоряжениями о похоронах Хораса Диллона.

— Вы не хотите дождаться его племянницы? — спросила медсестра.

— Мы незнакомы, — ответил Тайлер и ушел.

Туман неверия поглотил Хоторна. Он и сам не знал, как ему удалось найти свой фургон. Тайлер забрался на заднее сиденье, прекрасно понимая, что будет безопаснее — для других людей, — если он не сядет за руль в таком состоянии. Призрак с тревогой наблюдал за ним.

— Ты знал? — спросил Тайлер, когда Призрак подвинулся ближе. — Ты с самого начала знал, что я должен передать ей… этот ужас?

Призрак тихонько заскулил.

Тайлер обнял могучие плечи пса и спрятал лицо в густой шерсти.

— Я не могу, — прошептал он. — Не могу передать ей это проклятие.

Принимая душ и одеваясь, Аманда пришла к выводу, что ночь, проведенная в спальне Тайлера — хотя она и хотела большего, — позволила ей прекрасно отдохнуть.

В библиотеке она нашла книгу о Наполеоновских войнах и захватила ее в комнату Брэда, где предложила сменить Рона и Алекс у постели кузена.

Они поблагодарили ее и улыбнулись так, что Аманда сразу поняла: весь дом уже знает, что она провела ночь в спальне Тайлера. Аманда сразу же подавила желание рассказать им, что они поторопились с выводами. Пусть думают все, что им заблагорассудится.

Синяки Брэда изменили цвет и стали темно-пурпурными. Сейчас он выглядел даже хуже, чем прошлым вечером, когда она заходила проведать его. Впрочем, отеки заметно уменьшились. Алекс заверила ее, что Брэд спокойно спал всю ночь.

Аманда просидела у постели кузена два часа, настолько погрузившись в мысли о прошлом вечере, что прочитала всего несколько страниц в исторической книге. Наконец бормотание Брэда заставило ее прервать затянувшиеся раздумья. Брэд нахмурил брови, а его тело задергалось под одеялом. Он начал тихонько стонать, словно ему снился плохой сон.

— Все будет хорошо, — мягко сказала Аманда, стараясь не разбудить его.

Он открыл глаза, но не сразу узнал ее.

— Все в порядке, — сказала она, откладывая книгу в сторону.

— Аманда?

Казалось, Брэд удивился, увидев кузину, а затем с недоумением оглядел комнату.

— Ты в доме Тайлера. — Аманда говорила спокойно и медленно. — Вспомнил? Наверное, у тебя все болит, должно быть, сегодня ты чувствуешь себя даже хуже, чем вчера, но я могу позвать кого-нибудь, чтобы тебе помогли принять горячий душ — он позволит тебе немного расслабиться…

Но Брэд все вспомнил. К ужасу Аманды, он тут же разрыдался.

— О господи… господи… Аманда, прости…

— Давай не будем к этому возвращаться, — резко ответила она.

Слова Аманды заставили рыдания смолкнуть, и Брэд с удивлением посмотрел на нее.

— Я действительно так думаю, Брэд. Забудь. Вчера ты принес свои извинения, и я тебя простила. Все в порядке.

Аманда протянула ему платок, и он вытер лицо. Она молча наблюдала, как он понемногу успокаивается. Теперь его зрачки выглядели вполне нормально, взгляд перестал быть остекленевшим. И если не считать того, что рассеченные губы немного мешали ему говорить, речь Брэда стала вполне внятной — все это были хорошие признаки.

— Вот так уже лучше, — сказала девушка. — Послушай меня. Самое главное, что ты пришел в себя и начал поправляться. Тебе нельзя волноваться. Со мной ничего не случилось. Более того, я очень довольна жизнью — в некотором смысле ты даже помог мне.