Татьяна Акимова - Антропофагия, как способ...

- Я и так тебе её не отдам! Отпусти меня чудовище! Извращенка! - конвульсивно металась пристегнутая, из глаз хлынули слезы и она зарыдала.

Зафиксировав дополнительные крепления, Лиза ввела иглу в сонную артерию:

- Это адреналин, не хочется, чтобы ты не вовремя потеряла сознание. Сейчас ещё капельницу с физраствором поставлю, и начнем! Вот так…

Подвесив емкость с лекарством, Женщина взяла первый крючок.

«Так первая боль пронзает когда-то всех» - Подумала она, и, мелено проткнув кожу у локтевого сустава, потянула назад. Раздался истошный вопль.

«Как салфетку вязать…» - заметила Лиза, и ввела ещё один инструмент чуть выше запястья.

Немного полюбовавшись, и перепроверив жгуты, она обратилась к мучимой жертве:

- Первый шаг к новому качеству, моя милая Нина – это, безусловно, отсутствие жалости. Прежде всего… – рассказчицу передернуло от внезапного воспоминания.

– Прежде всего - отсутствие жалости к самому себе. Ну и как следствие… – Лиза ввела третью спицу у коленной чашечки, заставив жертву испустить вой.

- Ну и как следствие – отсутствие сострадания к окружающим.

- Господи Иисусе, иже Си на Небеси… - зашептала Нина.

Хрусталик увеличился, и зеленые глаза Лизы приобрели глубоко изумрудный оттенок. Она подошла к изголовью, и легко касаясь губами уха слушателя, зашептала в ответ:

- Деточка… ты же сама, сама согласилась на Единение, и твоё принятие было искренним, желаемым тобой… Ты приняла меня. Я – твой – Бог!

Лопнув, кожа издала звук снимаемой пленки с горлышка винной бутылки, нож для карвинга вгрызся в плоть бедра.

- Тыковка моя. – Улыбнулась Лиза и вытащила кровавую звездочку из тела Нины.

Всхлипнув, жертва потеряла сознание.

Музыка ангелов окутала и обняла обеих…

Покой - они так в нём нуждались! Грусть ворвалась с внезапным ветром, разбив стекло одной из створок окна.

«Неужели это ни когда не пройдет»?.. - застонав, Лиза провела рукой по своему лицу, оставив алый след.

Моцарт вновь отвернулся к клавиру.

- Ну! Давай! Девочка! Еще! Поплачь со мной. Вместе… - Толстая игла пробила грудную клетку. Волевым движением адреналин сдернул душу обратно.

- Ангелы… их нет на небе. Они здесь, моя милая… - Взяв садовый инструмент, Лиза рванула со всей силы плоть, обнимая жертву за голову.

Открыв глаза, Нина издала нечеловеческий вопль, от боли разорвавшейся в икре.

- Ангелы… они в наших головах, пойми. – Продолжала Лиза. – Я принимаю твой дар. Так уж вышло – ты предложила, а я забрала. А боль – боль неизбежна.

Она поцеловала жертву в лоб и взяла щипцы для разделки омаров

- Знаешь… Ни кому не дано выносить боль…

Даже нам…

Молния разрезала тучи.

Ни кто не стучался в крышку там – наверху. Ни кто не выжимал губку, увлажняя серую землю.

Это был всего лишь испарившийся с поверхности конденсат.

В детстве, Лиза часто думала, что облака появляются из больших заводских труб и от теплотрасс. Однажды, во время прогулки, она спросила отца, о том где у "овечек дом", ведь им тоже нужно, наверное, спать, как и маленьким девочкам. А иногда они совсем уходили с неба. Перелистнув газету отец буркнул, что видимо в "те" большие трубы, и дальше углубился в чтение. Отец был милым фантазёром, до тех про пока не начинал вмешиваться в процесс воспитания.

- Смотри: я запекла картошку с салом! Нужно было сначала поставить её на противень целиком, в духовку, потом накрыть салом, а через некоторое время плотно обхватить фольгой…

Лиза радовалась как ребенок. Сегодня она позаботилась о родном ей человеке. Прыгая вокруг стола, она красиво сервировала приборы.

- А зачем ты в пюре-то кожуру помяла?..

- Глупенький. Это же корочка. Золотистая! А шпик вперемешку.

- Я же не люблю эксперименты…

- Знаешь… у меня больше никогда не будет такой – как ты!

Лиза прижалась ближе, зажмурила глаза, и повела носиком как маленький недоверчивый котенок, которому первый раз дали молока в блюдце:

- Правда, правда?..

- Не нужно ничего говорить… - извинительно прятала глаза Лиза, как будто сама залезла не туда куда нужно. Я же знаю – главное ты любишь. А что было до меня – не важно.

Вон – посмотри какие облака!

Она упала в сугроб, и, смеясь, начала болтать ногами и руками по пушистому новогоднему снегу. Замерзая, смех звенел, оставаясь на длинных девичьих ресницах.

- Ну же, - игриво тянула она к себе, - падай рядом! Вот так: в стороны руками и ногами! А теперь… Нужно аккуратно встать. Ну? Это же – волшебство: Ангелы на снегу. Поцелуй меня!

Лиза укуталась в халат, поджав ноги. «Нет, время не умеет ни чего такого. Оно просто идет» - Подумала женщина, и глаза ее потемнели.

На противоположном доме под крышей ютились птицы. Мокрые, растрепанные и грязные.

Вечно трепавшие мусорные пакеты предназначенные не для них.

Лиза относила кости собакам. Но собак боялись. Боялись люди из подъездов рядом с помойкой, и гнали.

В отсутствии дворняг, лакомства растаскивали птицы и… крысы.

Лиза спустилась с подоконника. Мерзкие птицы испортили всё удовольствие от дождя.

Она заварила «рождественский» чай с корицей и пока напиток настаивался, сходила в кладовку за «Муркой».

Дождь утихал, и уже скоро они должны были улететь из-под насиженных мест.

Для большего тепла, в кружку с чаем, Лиза капнула коньяку. Открыв окно настежь, она переломила ствол, и, вернув винтовку в рабочее положение, прицелилась.

- Будете ещё у моих собак еду воровать… - процедила женщина сквозь зубы, и нажала спуск.

Подхватили гобои вслед за тенорами. Ворона падала, кувыркаясь в воздухе. Со стороны в теле существа, стремительно несущегося к земле, уже ни чего нельзя было уловить от птицы. Грязный комок, ударился об асфальт, растекаясь кляксой.

В след за ней заструились и мысли женщины. Лиза увидела перед собой балконный пролет шестнадцати этажного дома, закрытую дверь, на площадке, и людей.

Вчерашние соседи проходили мимо, не обращая внимания на девушку, сидящую на полу. Ведь если нет ключа – значит, она пришла не домой. И они больше ей не знакомые.

С улицы послышался вой сирены.

Девушка подула на не слушающиеся пальцы. И попыталась встать.

Лиза ненавидела эти картины. Они всё реже и реже посещали её воображения, но их разрушительная сила со временем не ослабевала…

Вновь разломив МР-512 [15] МР-512 (жарг. «Мурка») — пружинно - поршневая пневматическая винтовка калибра 4,5 мм (.177). Вылет пули из канала ствола производится за счёт энергии сжатого воздуха, полученной вследствие движения тяжелого поршня под действием боевой пружины. Взвод боевой пружины осуществляется переламыванием ствола в вертикальной плоскости. Предназначена для начального обучения стрельбы по мишеням и развлекательной стрельбы. Существует усиленная модификация винтовки МР-512М, предназначенная для охоты. Выпускается Ижевским механическим заводом. , она вставила свинец, сказав, будто кто-то стоял за ее спиной: