Сергей Дубянский - Египтянка (сборник)

– Не в этом дело, – Ира вздохнула, отвлекаясь от пестрого мира, жившего своей суетной жизнью – он будто уже отторг ее, заточив в железную коробку, двигавшуюся неизвестно куда. …Наверное, и смерть выглядит так же… Ирин взгляд переполз с Дениса на Настю, с интересом ждавшую продолжения, и остановился на муже, сидевшем впереди.

– Ладно, – недодержав паузу, Денис сменил тему, – сейчас приезжаем, берем лодку…

– Какую лодку? – перебил Артем, – там же речки нет!

– Так, мы не в новую усадьбу едем – там, да; там барские хоромы, куда я свалю, когда совсем обрыднет жить в городе – а это от родителей осталось. В советское время там предусматривались, типа, сарайчики под лодки и моторы, но наш хитрый народ налепил всяких избушек на курьих ножках, чтоб жить самим, и в таком виде они стоят до сих пор…

– А чего ж они стоят в таком виде? – удивился Артем, – если место классное, давай, я там тоже участок куплю – будем рядом.

– Думаешь, ты один такой умный? – Денис засмеялся, – тут даже москвичи подкатывались, но территория заповедная, приватизации не подлежит – только аренда без права выкупа и возведения капитальных строений. Зато какие места!..

…Зря я согласилась, – Ира снова отвернулась, – надо было остаться дома, а Темка б пусть ехал… а что лучше, сходить с ума в одиночку или на публике?.. Ничего, не долго им осталось терпеть мою тоскливую рожу… но я не хочу так!..

Незаметно едкий запах свежего асфальта сменился сухим сосновым духом. Ира заметила это, только когда в очередной раз вздохнула о своей неудавшейся жизни. Очнулась, перестав изучать царившую в душе пустоту, и поняла, что они давно свернули с трассы. От этого открытия мрачные мысли сами собой осели где-то на дне усталого сознания, уступив место восторженному созерцанию наполненного солнцем леса.

Машина, тем временем, катилась по извилистой грунтовке, неуклюже переваливаясь через выступавшие из земли корни. …Не зря говорят – «живая сила природы», – решила Ира, – как все же странно – в городе твоя жизнь кажется уникальной, и потеряв ее, лишаешься всего, а здесь будто соприкасаешься с вечностью, которая, в любом случае, никуда от тебя не денется – в ней твое место, а не среди искусственных вещей!.. Никогда не задумывалась об этом…

– Вон, наше гетто, – Денис указал вперед, но Ира и сама уже видела беспорядочное скопление маленьких деревянных домиков. Они тянулись вдоль высокого берега, тесня друг друга, и одновременно, вроде, удерживая самых смелых, готовых сорваться с кручи, чтоб, тем самым, нарушить мозаику солнечных бликов на темной воде. Тяжелый влажный запах, сменивший благостный аромат хвои, пьянил сильнее любых духов, а неспешная перекличка лягушек ласкала слух, уставший от телевизионной попсы.

Машина остановилась. Распахнулись двери и оказалось, что, кроме горластых лягушек, поблизости обитают невидимые птицы, а в реке демонстрируют свою мощь рыбы (судя по всплескам, очень большие рыбы).

– Как тут клево!.. – выйдя, Настя потянулась, и ее футболка выползла из джинсов, открыв полоску загорелого тела. Денис не преминул воспользоваться ситуацией, – щекотно ж! Весь кайф сломал!.. – взвизгнула девушка, похоже, не жалея о «кайфе».

Пока мужчины доставали вещи и расплачивались, Настя успела сбросить босоножки и стояла, самозабвенно ковыряя песок крохотным пальчиком с ярким педикюром. …Вот, счастливый человек, – с завистью подумала Ира, – и я б могла быть такой…

– Ден, – Артем проводил взглядом уезжавшее такси, – а чего так тихо? Здесь нет никого?

– На реке все. Идемте, покажу свои «хоромы».

Увидев дом, Ира решила, что он напоминает скворечник, только вход не круглый, а как принято у людей, прямоугольный, и вела к нему ужасная полусгнившая лестница.

– Осторожно, – предупредил Денис, – руки все не доходят, а нанимать кого-то, ради такой фигни… – он достал огромный ключ, тоже, видимо, сохранившийся с советских времен.

– Не воруют? – поинтересовался Артем.

– А чего тут брать? Лески с крючками? К а бель, да; этим местные отморозки балуются – в прошлом году почти месяц народ без света сидел, а так, тут тихо.

Все прошли в дом, состоявший из двух комнаток со старой мебелью и коврами, настолько побитыми молью, что даже рисунок угадывался с трудом; на кухне, рядом с маленькой газовой плитой, стоял экзотический керогаз.

– Блин, какой раритет! – Артем, видевший его только в кино, согнал с «чуда техники» наглую серую муху, – а зачем он?

– На случай ядерной войны, – Денис засмеялся, – хрен его знает – стоит, и стоит. Значит, так, – он расстегнул сумку.

– Слушай, – Артем выглянул в окно, – а от салютов эта «индейская деревня» не полыхнет?

– Мы на другом берегу будем – я там больше люблю. Понимаешь, народ тут, в основном, не богатый; «поляну» накроешь – ходят, в рот заглядывают, а если приглашать, то надо, либо всех, либо никого. Поэтому я сразу туда сваливаю – сначала, вроде, обижались, а сейчас привыкли. Тем более, я ж для них тоже кое-что делаю – хлеб им теперь каждый день привозят, чтоб в город не мотаться; и так, по юридической части…

Настя, не интересовавшаяся спецификой местной жизни, незаметно исчезла и появилась уже в купальнике, с хвостом волос, обнажившим без того тонкую шейку – так она стала похожа на старшеклассницу. Посмотрев на нее, Ира тоже удалилась в комнату, плотно прикрыв дверь.

– Растормошим мы ее? – заговорщически прошептал Денис.

– Куда она денется с подводной лодки? – Настя махнула рукой, а Артем промолчал, зная, что растормошить Иру совсем не просто, если она сама не захочет «тормошиться».

– Ладно, пошел настраивать плавсредство, а вы подтягивайтесь, – Денис вышел.

– Артем Николаевич, только не осуждайте меня, ладно? – Настя присела на диван, – Денис мне сразу сказал, что будет входить в обязанности секретарши, и я согласилась; а теперь, вот, влюбилась по-настоящему… Может же такое быть?

– Почему, нет?..

– Он хороший, умный, добрый… – Настя вздохнула.

– Я знаю, – кивнул Артем, – мы ж с ним сколько лет дружим. Насть, раз уж все так складывается, давай на «ты» и весь официоз оставим для работы.

– Ну, там-то понятно – я ж не дура, – Настя улыбнулась, – у тебя красивая жена.

– Спасибо, – Артем склонился над сумкой.

Переодевшись, Ира глянула в осколок зеркала, стоявший на подоконнике. Обычно она себе нравилась, но сейчас прочитала в глазах такую тоску, что, вздохнув, отвернулась; увидела бабочку, которая, прилепившись к оконной раме, плавно покачивала крылышками, словно обмахивалась веером. …Говорят, они живут всего день. Интересно, она, вот, думает, что завтра умрет или бабочки ни о чем не думают? И почему я не бабочка?..