Сергей Дубянский - Госпожа Клио. Заходящее солнце

Наконец, Даша все-таки встала; будто стесняясь мужа, быстро накинула халатик, а Виталий остался в постели, и это раздражало ее вдвойне. …Он будет целый день ни фига ни делать, а вечером еще спросит, что у нас на ужин!.. Звезда какая!.. С кухней он, видите ли, не желает связываться принципиально!.. Раньше, я согласна – он приносил деньги, а сейчас… Историю он боится перевернуть!.. Это только мне, дуре, можно вешать такую лапшу!..

Виталий повернулся на бок, молча наблюдая, как Даша, зевнув, исчезла в ванной, и перевел взгляд на окно, где бледно розовые подтеки расползались по небу, поднимаясь все выше и выше. Он уже усвоил, что утром с женой лучше не общаться – в преддверии трудового дня она могла наговорить чего угодно, а отношения у них и так давно уже были далеки от идиллии.

Прежняя жизнь Виталию тоже нравилась больше, причем, не только в материальном плане (хотя и это немаловажно). Тогда он уважал себя, гордился собой – тогда он был единственным и неповторимым. …А сейчас, если быть откровенным, я – никто, – тут же возникла мысль о неумолимо приближавшемся первом сентября. Он представил десятки пустых глаз, взиравших из глубины аудитории, в которых читалось отношение этих мальчиков и девочек, и к его предмету, и к нему лично. Воспоминание рождало гремучую смесь из оскорбленного самолюбия и нереализованных возможностей, и она давно б взорвалась, если б не «золотой кокон», построенный по всем магическим правилам и защищавший от негативной энергии.

– Как мне все надоело! – послышался из кухни раздраженный Дашин голос.

Виталий не знал, к чему конкретно относилась фраза – да, в принципе, и не хотел знать. …Если она хочет оставаться со мной, то должна принять мои правила, а если нет… то как же тогда, с милым рай и в шалаше?.. Или это относится к начальному периоду отношений, когда сексуальный инстинкт безоговорочно подчиняет себе разум?..

– Ты ж видел, что кофе закончился! Неужто трудно купить? Я целыми днями на работе!.. – Даша появилась в дверях, держа баночку с кремом (чтоб вставать чуть позже, она научилась все делать одновременно).

– Не трудно, – Виталий оторвался от сцены восшествия солнца на утренний престол, – я не пью кофе, поэтому и не слежу за ним. Выпей чаю.

– Не хочу я чай! – резко повернувшись, Даша вновь скрылась на кухне.

…Все-таки все покупается за деньги… Это деньги меняют людей, а не божьи промыслы, не культура, не любовь, потому что материальное в человеке выше духовного… – Виталий услышал, как Даша всхлипывает.

– Что случилось? – он нехотя вышел на кухню.

– А ты не знаешь?.. Черт!.. – тушь, которую Даша только что нанесла на ресницы, размазалась, – всегда так, когда спешишь!.. – она выбежала в ванную.

…Главная трагедия – потекла тушь, – Виталий усмехнулся, – а то, что мне пришлось убить человека, чтоб цивилизация осталась такой, какая есть – это нормально. Пусть оно случилось три с половиной тысячи лет назад, но я не хочу повторять ничего подобного. А с магией не получается работать иначе – одно непременно цепляется за другое, и по спирали ты обязательно доберешься в точку, за которой чувствуешь себя всесильным… Зато тогда мы жили богато – это главное!.. Она глупая, как все женщины… В конце концов, мы живем не хуже многих – просто она привыкла жить так…

Когда Даша вернулась, слез у нее уже не было, а проходя мимо мужа, она грубо зацепила его, как неодушевленный предмет. Виталий решил, что больше здесь не нужен, и направился на балкон – разбавить свежим воздухом негатив, концентрировавшийся в квартире, но услышал звонок в дверь. В восемь утра люди приходят только по срочным и, как правило, неприятным делам, но интуиция, запрограммированная на опасность, мирно дремала – как сытая собака в своей будке.

Даша оказалась в коридоре раньше, и Виталий слышал, как открылась дверь; слышал мужской голос:

– Даш, доброе утро. А твой муж дома?

«Собака» подняла голову и чутко повела ушами, но пока не учуяла ничего страшного.

Виталий вышел из комнаты и увидел… как же его зовут?.. Он еще приходил обвинять меня в том, что я бросил Кристину… Не помню… а зачем он здесь?.. «Собака» зарычала, подняв шерсть на загривке, и с лаем бросилась вперед.

– Господин Виталий, – гость улыбнулся, демонстрируя добрые намерения, – если помните, я – Евгений. Можно войти?

Уже забытое обращение подняло в памяти волну приятных ощущений, а гость продолжал, почему-то глядя на Дашу.

– У меня есть к вам интересное предложение.

«Собака» вернулась в будку, волоча за собой тяжелую цепь.

– Проходите, – Виталий решил, что, если предложение интересное, то почему б его не выслушать, – сейчас жена уйдет, и мы все обсудим. Чаю хотите?

– Нет, спасибо, – сбросив туфли, Женя оглядел коридор, который запомнил навсегда – правда, без розового халатика он терял свою привлекательность. …Эта блузка и юбка непонятной длины… как все безлико… неужто она теперь всегда такая?.. А какой она была тогда, у меня!.. Помню, как сейчас, но уже не могу представить, как это происходило… Наверное, воспоминания отразились на его лице, потому что Даша сказала:

– У меня есть еще минут десять – я тоже хочу послушать.

…Боишься!.. – Женя обрадовался, – все вы будете на меня работать!.. Вслед за хозяином он прошел на кухню и сел, а Даша устроилась у окна, заканчивая макияж.

– Господин Виталий, – Жене не хватало сигареты, но он решил потерпеть, – хочу рассказать вам кое-что… (Помада замерла в Дашиной руке, а напряженный взгляд вскинулся на Женю) …я – писатель, – он выложил на стол книгу, за которой успел заехать домой.

– Очень рад, – Виталий равнодушно уставился на обложку.

– Так это вы помогли написать ее!.. – Женя сделал паузу, ожидая реакции, но Виталий внимательно изучал девушку, тянувшуюся к раздвоившимся лунам, – я знаю, что вы нашли способ, перемещаться во времени, и без ваших заметок я б никогда не проникся атмосферой Древнего Египта. Понимаете, впечатления очевидца – это совсем не то, что труды ученых, вы меня понимаете?

– Допустим, понимаю, и что? – Виталий пожал плечами, – Кстати, а как к вам попали мои заметки?

– Мне передала их ваша жена.

– Да?.. – Виталий повернулся к Даше, – а ты говорила, что не знаешь этого человека.

– Послушайте, – Женя видел, как Даша прикусила губу, – семейные отношения – это без меня. Давайте вернемся к делу. Курить у вас можно? – он все-таки достал сигарету.

– Даш, открой окно, – за неимением пепельницы, Виталий придвинул блюдце.

– Спасибо, – Женя с удовольствием затянулся, – так вот, вчера я познакомился с одной удивительной женщиной, которая долго жила в Перу. Она рисует потрясающие картины. На них смотришь, как в окно – я голову наклоняю и вижу, что происходит за краем плотна…