Роберт Маккаммон - Участь Эшеров

Дунстан положил записную книжку на стол и принялся набивать табаком трубку.

— Этим утром звонил мистер Бодейн. Он подтвердил то, что сказала о вас Рэйвен. Что вы профессиональный писатель. Вчера я звонил в библиотеку — узнать, есть ли у них какие-нибудь книги Джонатана Стрэйнджа. Их не оказалось.

Тогда я послал паренька из «Демократа» в книжный магазин в торговом центре «Крокет». — Его кресло развернулось к книжной полке, и он показал Риксу экземпляры «Ковена» и «Огненных пальцев». — Прошлым вечером прочел понемножку из каждой. Они вовсе не плохи, но и не слишком хороши.

— Благодарю вас, — сухо сказал Рикс.

— Таким образом, — продолжал Уилер Дунстан, повернувшись в своем кресле и задумчиво посмотрев на Рикса сквозь табачный дым, — вы хотите помочь нам с этой книгой и полагаете, что я ухвачусь за предложение, так как вы профессиональный писатель?

— Примерно так.

— Я задумал книгу уже очень давно. Можно сказать, — его рот скривился, — что это любимая работа. У нас с Рэйвен вышла хорошая команда, и я не уверен, что нам нужен третий.

— Возможно, и так, — согласился Рикс, — но я показал вам, как серьезно к этому отношусь. Придя сюда, я чертовски рискую. Мне пришлось после ланча выскользнуть из дома, как вору. Я могу приносить из библиотеки Гейтхауза все, что вам нужно. Я могу помочь с работой над текстом. И самое главное, имя Эшера на обложке придаст книге настоящую солидность. Вы об этом подумали?

Дунстан не ответил, но его глаза так сузились, что стали почти не видны. «Очко в мою пользу», — подумал Рикс.

— Я принес вам эту записную книжку. И сообщил то, что вы хотели узнать.

Его собеседник хмыкнул.

— Я давно знал о «Приюте Бэрда». Этот материал я проработал несколько месяцев назад и вернул книжку мистеру Бодейну. Прошу прощения, но вы меня не убедили. Не могу понять, почему вы так сильно хотите мне помогать. — Старик впился зубами в трубку, как бульдог в кость. — Если думаете, что так просто прийти сюда и наложить лапу на рукопись или, может, уничтожить ее, то вы, мой друг, ошибаетесь.

Это походило на попытки найти трещину в гранитной стене.

— Эдвин мне доверяет, — сказал раздраженный Рикс. — Почему вы не хотите?

— Потому что я не слишком доверчив.

— Что ж, прекрасно. В таком случае что я должен сделать, чтобы вы стали мне доверять?

Дунстан задумался. Он подкатил к окну и посмотрел на бегущие по небу серые облака. Затем обернулся к Риксу.

— Мистер Бодейн вошел в дело с условием, что он будет только поставлять документы, не давая никакой устной информации. Я полагаю, что он на свой манер все еще остается верен Уолену, и уважаю его за это. Он не мог мне сказать о состоянии здоровья Уолена, поэтому пришлось узнать у вас.

У меня есть несколько вопросов, которые требуют ответа. Они связаны с историей Эшеров. И только Эшер может сообщить нужные мне сведения.

— Испытайте меня.

Дунстан кивнул в сторону кресла, и Рикс сел.

— Что ж, хорошо. Я хочу узнать кое-что насчет трости. Черной трости с серебряным набалдашником в виде головы льва. Почему она так важна для вашей семьи? Откуда она появилась и почему каждый патриарх носит ее как своего рода королевский скипетр?

— Насколько я знаю, Хадсон Эшер привез ее из Уэльса. Вроде бы старик Малкольм тоже ее носил. Каждый, кто владел ею, считался главой семьи и единолично распоряжался поместьем и бизнесом. Тут нет никакого секрета.

— Может быть, и нет, — сказал Дунстан, — но, возможно, в этом есть кое-что еще. — Он выпустил дым краем рта. — Трость не всегда была в вашей семье. Однажды ее украли.

У Арама Эшера, вашего прапрадедушки. И около двадцати лет она отсутствовала. В те двадцать лет ваша семья хлебнула лиха. Арам был убит на дуэли, Ладлоу несколько раз чуть не погиб, у Шанн, сводной сестры Ладлоу, трагически прервалась карьера, Эшерленд наводнили войска северян, а пароходы и железные дороги, принадлежавшие вашей семье, вместе с текстильным производством пошли прахом.

Такой наплыв информации поразил Рикса.

— Вы утверждаете, что между всем этим и тростью есть какая-то связь?

— Нет. Всего лишь предполагаю. Это был, вероятно, самый несчастливый период в истории Эшеров. Единственное, что не слишком сильно пострадало, — оружейный бизнес. Во время Гражданской войны он приносил большие прибыли, особенно с того момента, как «Эшер армаментс» стала продавать винтовки, патроны и снаряды обеим сторонам. Старик Арам был умен. Его сердце, возможно, оставалось на стороне Юга, но он понимал, что Север победит.

— Кто украл трость? — спросил Рикс, заинтригованный этим новым фактом из истории Эшеров. — Слуга?

— Нет. Некий полукровка по имени Рэндольф Тайгрэ. По крайней мере, это было одно из его имен. Говоря «украл», я выразился фигурально. Трость отдала ему вторая жена Арама Синтия Кордвейлер-Эшер.

— Зачем?

— Он ее шантажировал. Она была вдовой Александра Гамильтона Кордвейлера, владельца пароходной линии, сети железных дорог и большой части чикагских портовых складов. Кордвейлеру, когда он женился, было шестьдесят четыре года, а ей восемнадцать.

— Шантажировал? Чем?

Трубка Дунстана потухла, и ему потребовалось несколько секунд, чтобы снова ее зажечь.

— Синтия Кордвейлер-Эшер, ваша прапрабабушка, была убийцей. — Он слабо улыбнулся, увидев мрачное выражение лица Рикса. — Я могу рассказать эту историю, если вы хотите ее услышать. Я сопоставил обрывочные сведения о том, что тогда произошло, исходящие из различных источников, а кое-что пришлось додумать самому. — Он поднял густые брови. — Ну? Хватит у вас духу выслушать или нет?

— Валяйте, — ответил Рикс.

— Хорошо. Это началось летом тысяча восемьсот пятьдесят восьмого года. Ладлоу было около четырех недель от роду. Арам уехал в Вашингтон по делам. Останься он дома, события могли бы принять иной оборот. Как бы там ни было, в Лоджию приехал незваный гость. Он ждал внизу, а слуга понес его визитную карточку в спальню Синтии…

Уилер Дунстан говорил, а вокруг его головы кружился табачный дым. Рикс внимательно слушал. Он представлял себе, что в голубом дыму проступают лица, что вокруг них в этой комнате собираются призраки прошлого. Перед ним возникали почти осязаемые картины: Лоджия в летний солнечный день, свет струится сквозь окна и падает на пол из дорогой древесины, в постели лежит симпатичная женщина с волевым лицом и кормит грудью младенца, в ее дрожащей руке карточка с именем Рэндольфа Тайгрэ.

— Отошли его, — велела Синтия Эшер своей горничной, рослой молодой негритянке по имени Райчес Джордан. — Я занята.

— Мэм, я передала, что вы его не примете, — сказала та.

Райчес была почти шести футов ростом и толстая, как бочка. — Выложила ему все начистоту, но он ответил, что это не имеет значения и я должна отнести вам его визитную карточку.