Александр Юрин - Свет на краю земли

Не желая больше оставаться на месте, дядя Дима сделал осторожный шаг и медленно направился в сторону выхода. Голубой поток стремительно обтекал его фигуру, высекая из прозрачной оболочки синие искры, и уносился наружу.

Светка почувствовала, что от всего этого движения у неё сильно кружиться голова и только ещё сильнее вцепилась в ладонь силача. Она осторожно переступала через нагромождения скал, то и дело выраставшие под ногами и щурилась от яркого света, бьющего по глазам из узкой расщелины впереди. Казалось, что недавний кошмар вот-вот закончится, однако даже от осознания этого, на душе не становилось легче. Девочка продолжала оглядываться назад, рассчитывая увидеть папину фигуру, но перед глазами плыла только голубая дымка, и где-то на противоположном конце пещеры продолжал безучастно мерцать столб света.

Светка грустно вздохнула и почувствовала в груди щекочущую пустоту, от которой тут же задрожали губы и зачесались глаза. Девочка поняла, что сейчас расплачется, но в коей-то веки у неё ничего не вышло. За последние сутки она уже столько всего натерпелась, что, похоже, выплакала все слёзы и теперь лишь глупо мычала, да задыхалась от нестерпимых всхлипов, зарождавшихся глубоко в груди и стремительно вырывавшихся наружу.

Шмыгая носом, девочка безразлично шла за дядей Димой, не желая больше смотреть по сторонам. Она только на мгновения сбавила шаг, проходя мимо лже-Чеснокова, но посмотреть во вращающиеся глаза страшного существа так и не решилась.

Силач замер у выхода и нерешительно ступил в продолжавшую кружиться пелену. Его оболочка задрожала и растянулась в сверкающий эллипс, утягивающийся сгустком странной материи наружу. Дядя Дима крякнул и вышел из пещеры. Он сразу же прикрыл ладонью глаза от яркого дневного света и довольно вдохнул полной грудью свежий воздух.

Светка почувствовала, как её больная голова закружилась ещё сильнее и невольно пригнулась, пытаясь сохранить равновесие. Стремительный поток огибал её маленькое тельце и уносился вниз по склону. Он заполнял небольшую низину, в которую выходила пещера, и медленно клубился над росшими внизу деревьями. Ещё дальше начиналась Лысая гора, однако её заросшие склоны было уже не разглядеть. Происходило что-то странное, но девочка никак не мгла понять что именно. Ей оставалось только прищуриться от яркого солнца и заворожённо следить за тем, что происходило вокруг.

Внезапно над головой раздалось громкое шипение, от которого Светка, сама того не желая, вздрогнула и прижалась к стоящему рядом дяде Диме. Великан тут же подхватил её на руки и стремительно отскочил в сторону. Девочка вскрикнула от неожиданности и устремила взор вверх.

Увлекаемая потоком света искра сорвалась с поверхности диска и дрожала в воздухе над самой расщелиной. Она переливалась всевозможными цветами, шипела, а с её вращающихся боков срывались расплывчатые капли. Однако они не достигали скал, а подхватывались вихрем и уносились вниз по склону. Сам поток от этого еле заметно вздрагивал и испускал бордовое свечение.

Девочка чувствовала, как сердце в груди с каждой секундой увеличивает ритм и уже догадывалась о том, что должно произойти с минуты на минуту. И словно подтверждая её догадку, искра вздрогнула последний раз и рассыпалась на синие кристаллы, которые буквально воспламенили стремительный поток. По вихрю прокатилась гигантская волна голубого света и затихла где-то там, вдали, над склонами Лысой горы. А над головами людей загудело ровное сияние, из-за которого солнце сделалось похожим на бордовую кляксу, расплывшуюся вдоль горизонта. Поток тут же угомонился и только в отдельных местах вздрагивали лиловые вспышки, порождая висящие вниз головой протуберанцы, которые тут же закручивались в спирали и всасывались обратно в общую пелену.

Было похоже на то, будто из открытого окна ветром выдуло лазурную занавеску и она, растрепавшись, заслонила собой небо. Материя продолжала развеваться под напором спиральной воронки, но та окончательно раскрутилась, и тогда наступило состояние покоя. Дядя Дима вытянул губы дудочкой и удивлённо присвистнул. Происходящее и впрямь завораживало, заставляя сознание парить в пространстве вместе с гудящим сиянием.

Светка открыла рот, но целиком насладиться дивным зрелищем ей так и не удалось. В голове что-то щёлкнуло, и картинка стремительно погасла.

Селета молниеносно пригнулся к земле и принялся нащупывать трясущимися от напряжения пальцами холодную рукоятку пистолета. Он понятия не имел, как оружие могло его защитить в подобной ситуации, но одно только ощущение холодного металла в ладонях, придавало пареньку дополнительной уверенности. Над головой творилось что-то неимоверное, отчего рябило в глазах и закладывало уши. Мальчишка хотел было присмотреться к непонятным бордово-фиолетовым вспышкам, которые возникли над макушками высоких сосен, но последовавший за ними голубой взрыв заставил его тут же зажмуриться.

В ушах загудело, а по затылку принялся стучать гигантский молот, от каждого удара которого сознательных мыслей под костью черепа становилось всё меньше. Селета ощутил покалывание в кончиках пальцев, а в груди при этом что-то сильно защемило. Вначале мальчишке показалось, будто его сердце просто остановилось, и он машинально притронулся к рёбрам, ожидая, что его сознание вот-вот погрузиться в леденящую темноту. Однако он по-прежнему оставался жив, а это значило, что неприятные ощущения оказались всего-навсего бестелесными страхами.

Селета протяжно выдохнул и поднялся с колен. Тяжёлый пистолет неприятно оттягивал руку, а между его блестящей поверхностью и пальцам паренька пробегали голубые искры. Мальчишке показалось, будто кожу что-то щиплет, словно металл рукоятки стремился врасти в его руку. От этого ощущения сделалось не по себе, и Селета поспешил засунуть оружие обратно за ремень брюк. Поле этого он стряхнул с колен крошку и зябко поёжился. Худое тело мальчишки укрывали только лишь длинный вязаный свитер, который совершенно не удерживал под собой тепло и фланелевая рубаха, буквально взмокшая от пота, и теперь больше напоминавшая солевые отложения.

Прошлую ночь ему пришлось провести под открытым небом и истерзанное лишениями тело неустанно напоминало об этом периодическими болями в разных местах. Селета понимал, что без костра ему придётся очень нелегко, но после всего увиденного, он просто не решался разводить огонь, опасаясь, что это непременно привлечёт новых монстров. Мальчишке и без того везде мерещилась страшная жабья голова, которая выглядывала из-за высоких деревьев и скалила свою уродливую пасть. А из хлюпающей глотки при этом доносилось ужасающее шамканье: «А дед-то тю-тю...»