Тим Волков - Зов Иерихона

Пыл Аниты поутих.

-И что вы предлагаете?

-Предлагаю подумать, - уклончиво ответил Корб.

Анита вновь вспыхнула.

-О чём будем думать?!

-Ребята, у нас большие проблемы! – произнес Дитрих как можно спокойнее, однако это у него не получилось. Все разом обернулись.

-Что? – только и смог бросить Кузнечик.

Пояснять свои слова Дитриху не понадобилось. Все и так увидели огромную чёрную массу, извивающуюся, бесформенную, лезущую из окна в комнату. Корб не сразу разглядел в ней руки анимортов. Грянул выстрел, Кузнечик пальнул наугад, в зловонную кучу - ошметки плоти брызнули в сторону, их место тут же заняли другие руки.

-Назад! К пожарному выходу! – рявкнул Кузнечик, отступая.

Они юркнули в проход, но и там из окон словно из самой преисподней уже лезли внутрь хтонические существа, чёрные, с аспидной кожей, исторгающие из своей утробы желудочный сок в надежде в скором времени досыта полакомиться.

-Стоять! Они и здесь!

Дитрих затормозил, оттеснил остальных к оружейной комнате.

-Надо заблокировать дверь чем-нибудь тяжелым!

Кузнечик подскочил к платяному шкафу, попытался его сдвинуть, но не смог. На помощь пришел Корб, вдвоём кряхтя и багровея, они с грохотом уронили шкаф на пол, пододвинули его к двери.

Тут же в дверь забарабанили.

Кузнечик в сердцах топнул стул в сторону – он первый сообразил, что они сами себя загнали в ловушку.

Она ходила из стороны в сторону, не говорила даже — исторгала из себя раскалённые ножи слов. Вокруг неё, казалось, даже воздух сгустился, наэлектризовался, почернел, словно грозовая туча, еще мгновение и грянет гром над её головой, а из глаз сверкнут молнии.

Она смотрела на всех разом, и видела каждого по отдельности, насквозь, как через стекло, читала мысли, знала все секреты.

Её боялись. Её уважали.

-Покарал вас Господь! Дождались! Я смотрю на всех вас и мне становиться противно, тошнота к горлу подходит! Что же вы глаза-то прячете? Стыдно? Взгляните на меня! Поднимите свои ланиты, узрите картину, которую сами по делам вашим заслужили! Видите? Вот он — Апокалипсис! Было предсказано в Библии — придёт день когда мёртвые воскреснут ибо грешны и нет им упокоения и места в раю! Вельможи земли, слуги дьяволовы! Сказано в Книге Великой - «В те дни люди будут искать смерти, но не найдут ее; пожелают умереть, но смерть убежит от них». Выгляните в окно. Видите? Вот эти люди, уж не люди вовсе, отребье человеческое! Покарал Господь! Свершилось пророчество!

Она была той, про которую говорят: тише воды, ниже травы. А говорили про неё мало. Потому что нечего было сказать, никто толком не знал её, друзей у неё не было — старые умерли, новых не завела. Серая её мышиная накидка надёжно маскировала в толпе, и пройдя мимо невозможно было уцепиться взглядом за какую-то деталь, а пресное лицо, не морщинистое, и не девичье уже, не старое, да и не молодое, обычное лицо, коих тысячи, упорно не запоминалось как не запоминаются проигрышные номера лотерей. Она исправно ходила по воскресениям в церковь, а по понедельникам в аптеку — купить пучок каких-то дурно пахнущих трав, которые не от чего не помогали, но привычка возвела это в ритуал и отказаться от этого всего никак было нельзя. Трава неизменно заваривалась в чай, вместе с корками лимона и сушеными листьями льна, и до ужина через силу всё это выпивалось, сквозь отвращение и неприятную полынную горечь долгого послевкусия. Сквозь улыбку и веру в то, что это поможет. От чего? Она и сама толком не знала.

Но это было раньше. В той жизни.

До Апокалипсиса.

Сейчас же она изменилась.

-ТЫ! Да, ТЫ! Что ты сделал в своей никчемной жизни хорошего? Был ли ты в церкви? Молился ли хоть раз, по настоящему, всем сердцем? Все дни что отвел тебе Господь ты только грешил — пил и занимался развратом! Что ты там бубнишь? Говори громче! Не занимался развратом?! Врёшь! Ты еще и лжец! Греховная сущность твоя червями вся изъедена! Каждый из вас — это плод раздора, сорванный Евой, в котором змий сидит! И шепчет вам на ухо, и искушает вас! А вы поддаётесь его соблазнам! Даже не задумываясь бросаетесь в бездну ада! И вы еще удивляетесь почему на ваш век выпало это несчастье! Вы глупы! Овечки заблудшие! Вознесите же наконец руки к небу и помолитесь — скажите Господу нашему спасибо! Очистит он землю от наших грехов и от нас! Станет земля чиста и невинна! Как в первый день сотворения Мира!

Она читала Книгу. Она верила Книге. И Книга заменила ей друзей.

А потом пришли они. И она поняла что это Знак.

Знак, что давала ей Книга.

-Мир погрузиться в мрак! Бездна разверзнется! Огонь обрушиться с неба! Воспылают одежды наши, заболеют дети наши, покроются язвами тела наши! Акриды будут уничтожать урожай наш! Кто был царем — будет валяться в грязи, и пить из лужи, и в нечистотах своих искать обронённый кусок хлеба. И не найдя его плакать будет, но вместо слез прольются капли крови, ибо отравлено тело каждого, по делам его! Вы умрете! Ты умрёшь! И ты умрёшь! И ты умрёшь! В страшных муках умрёшь! Будешь корчиться в агонии, просить жену свою чтоб убила тебя, но не будет тебе избавления! Черви полезут из брюха твоего, как мертвецы из могилы! Ты тоже умрёшь! Глаза твои ослепнут прежде чем утро настанет, руки иссохнут, а голову покроют кровоточащие язвы! Ты - умрёшь! Сгниешь заживо, как покойник, и будешь в отражение своё смотреть и видеть как превращаешься в чернозём! Ты умрёшь! Ты умрёшь! Ты умрёшь! ВСЕ ВЫ УМРЁТЕ!

Она вышла на улицу, и смотрела, и не могла насмотреться, боялась моргнуть, потому что боялась проснуться. Всё, о чём писал Книга, Книга в которую она верила, которая была ей другом, и которая рассказывала ей страшные вещи, в которые сложно было поверить, но она верила — и не зря! - всё это свершалось, прямо сейчас, прямо здесь!

Она стояла поражённая, словно оглушенная выстрелом, и всё прошлое в её душе ломалось, ломалось словно сухие старые ветки, мёртвые и из жаренные на солнце, легко, без сожаления, потому что корней и побегов никогда не смогли бы дать, и не было уже прошлого, а вместе с ним и её, той, старой и незаметной, над которой за её спиной посмеивались дети а взрослые крутили у виска; было настоящее! Настоящее, в котором должен победить ничтожный, унаследовать мир кроткий!

В общем хаосе она была единственной кто не бегал и не кричал. Она шла медленно, наслаждалась каждым мгновением, ловила каждый запах летнего солнца, ощущала лбом приятный теплый ветерок. Упивалась этим и слёзы текли по её щекам и она кричала, кричала победно, радостно, как кричат только после войны.

Мертвецы рвали живых, кровь заливала землю, тяжелый сырой чад заполнил воздух. До смерти напуганные паникующие людишки, какие же они смешные! В обычной жизни вы короли и цари, а сейчас как малые дети, и хуже детей, зверьё, глупые овечки, бегущие в пропасть по одному только приказу.