Вадим Смиян - Пушкинский вальс

- Будьте любезны, назовите ту, где выбор богаче, - попросил он.

- Понятно, - одобрительно улыбнулась дежурная. – Тогда могу вам посоветовать сесть на автобус и проехать в сторону Александра Невского…Знаете, где у нас главный храм?

- Знаю, - ответил Владислав Георгиевич. – Сегодня уже был.

- Были в храме? Очень хорошо. Проедете храм и на следующей остановке выйдете. Перейдете Советскую и там за памятником увидите большое серое здание…сложной такой постройки, с крыльцом. Это Дворец Культуры имени Кунина. Был в пятом – седьмом годах в нашем городе революционер-большевик такой – Кунин. И памятник перед дворцом поставлен ему. Так вот - во Дворце имеется библиотека – подниметесь на крыльцо, дальше в главный вход, и из холла по коридору направо…Там увидите! Очень хорошая библиотека…И старший библиотекарь там – женщина весьма принципиальная, очень доброжелательная и эрудированная. Знаете, из тех, что беззаветно преданы своему делу. С каждым читателем индивидуально работает…Таких сейчас днем с огнем не сыщешь. Она и выбрать книгу поможет, и подскажет, если что…

Вообще Владислав Георгиевич вовсе не нуждался в том, чтобы ему помогали книги выбирать: в этом деле он полагался на себя, получая удовольствие от самого процесса, и чье-либо присутствие ему было совсем не нужно. Однако Надежда Александровна говорила о старшем библиотекаре так уважительно и с такой симпатией,что он невольно заинтересовался ее персоной…Где-то в глубине души. И он решил, что библиотекарша, вероятно, чем-то похожа на гостиничную дежурную, и наверняка является ее старой знакомой. Тоже небось пожилая, седенькая, аккуратная…

Поблагодарив дежурную за информацию, он вышел на улицу, сел на автобус и через четверть часа стоял перед памятником революционеру Кунину. Конечно, он бывал здесь и раньше, в детстве: во Дворце имелся свой кинотеатр (дворцовый, то есть), и Владик бегал сюда с ребятами смотреть фильмы про индейцев. Кинозал здесь был не хуже, чем в «Октябре» - то бишь, в нынешнем «Экране». А вот про здешнюю библиотеку он раньше и не слыхивал! Может быть, тогда она не интересовала мальчишку, потому что на лето дедушка записывал его в библиотеку при своем комбинате, а может, в те годы этой библиотеки просто не было…

Владислав Георгиевич проследовал во Дворец, миновал просторный малолюдный холл, и далее в соответствии с инструкцией направился по коридору, который и привел его к дверям библиотеки, о чем гласила надпись над входом. За этой дверью оказался еще коридор – высокий, широкий, устланный красной ковровой дорожкой. Этот коридор являлся исключительно библиотечным, о чем свидетельствовали огромные портреты классиков отечественной литературы, развешанные по стенам. В конце коридора виднелась еще одна дверь – двустворчатая, с матовым стеклом.

Владислав Георгиевич несмело направился по ковровой дорожке, сильно заглушающей шаги…

Со стен на него строго взирали отечественные гении пера – Пушкин… Лермонтов…Гоголь…Тургенев…Толстой…Достоевский…Он шел, невольно бросая взгляды то на один портрет, то на другой, и постепенно проникался торжественностью момента, словно очутился в неком священном месте.

Ну что ж…обстановка вполне впечатляла! Оставалось убедиться, что духовное богатство этого храма литературы окажется тоже на должном уровне. Владислав Георгиевич приоткрыл стеклянную дверь и невольно открыл рот от удивления: перед ним оказался большой зал с высоченным потолком и двумя огромными стрельчатыми окнами по боковым стенам – сквозь них лились буквально потоки света! Прямо напротив входа находилась полированная стойка, за которой располагался рабочий стол библиотекаря, а дальше шли в несколько рядов стеллажи – до самого потолка, а на их полках аккуратными рядами стояли книги, книги, книги… С первого взгляда создавалось впечатление, будто бы книг здесь миллионы. Владислав Георгиевич ощутил растерянность – он не ожидал увидеть такое здесь, в рядовой библиотеке рядового городка дальнего Подмосковья. Подавив в душе неуместную робость, он приблизился к стойке, возле которой тусовалось несколько молодых людей и девушек, вероятно–студентов.

Место библиотекаря за стойкой пустовало – видимо, сотрудница отошла, чтобы выполнить очередной заказ.

Владислав Георгиевич пристроился в хвост небольшой очереди, продолжая изумленно озирать открывшиеся его взору настоящие залежи книг. Молодые люди впереди него непринужденно болтали с девушками, отпускали двусмысленности, а те в ответ строили им глазки. Все было вполне в рамках приличий, но Владислав Георгиевич все же ощутил легкую досаду: по его мнению, весь этот легкомысленный щебет являлся не слишком уместным здесь. И еще он подумал, что гостиничная дежурная совсем не зря заметила, что может понадобится подсказка или иная помощь: аккуратность, с какой были расставлены и рассортированы на полках книги, была безупречной, но книжное изобилие просто ошеломляло, и сразу сориентироваться в нем представлялось невозможным.

Из-за книжных стеллажей вышла девушка с тремя книгами в руках, она присела к столу и принялась сноровисто заполнять формуляры. Молодые люди притихли в ожидании: принесенные книги предназначались им. Пока девушка выполняла необходимые формальности, Владислав Георгиевич рассматривал ее – тоненькая, миловидная, она, похоже, совсем недавно вышла из школьного возраста. «Неужели это и есть старший библиотекарь?» - недоверчиво подумал он.- В таком книгохранилище такая молоденькая может являться разве что стажером…»

Получив свои книги, веселая компания шумно удалилась, и сразу воцарилась торжественная тишина. Девушка вопросительно взглянула на седоватого представительного мужчину.

- Я слушаю вас, - вежливо сообщила она.

- Я…знаете ли, хотел бы записаться к вам в библиотеку, - сказал Владислав Георгиевич, все еще слегка шокированный открывшимся ему зрелищем. – Временно, так сказать…

- А почему временно? – спросила девушка. – Вы полагаете, что…

- Я ничего не полагаю, - улыбнулся он. – Просто через три-четыре недели я уеду.

- Ах, вот оно что, - юное и открытое лицо девушки слегка как бы затуманилось. – Уедете…Одну минутку!..

Девушка поднялась из-за стола и направилась за один из ближайших стеллажей. Владислав Георгиевич проследил за ней взглядом, направленным сквозь толстые стекла дорогих очков, и заметил дверной проем в стене, дверь которого была открыта. Девушка заглянула в помещение, и он услышал ее голос:

- Лилия Николаевна! Подойдите пожалуйста…

Через несколько минут из-за стеллажей вышла и направилась к столу женщина, и Владислав Георгиевич как-то сразу осознал, что вот она-то и есть старший библиотекарь. Та, о которой Надежда Александровна сказала: « Беззаветно предана своему делу…» Высокая, статная, одетая в несколько старомодный, но безупречно идущий ей к лицу костюм цвета индиго, она всем видом своим как будто излучала некую особую страсть к порядку и аккуратности. Темно-каштановые волосы с пробором, двумя волнами спадающие на плечи и не имеющие даже следов какой-либо завивки; очки в черной оправе, сидящие на носу так, чтобы их хозяйка могла смотреть попеременно как через стекла, так и поверх них; отложной воротничок - столь белоснежный, что при взгляде на него напрягались глаза…наконец, видимое отсутствие косметики на лице – все это действительно создавало общее впечатление того, будто дама эта всецело поглощена своим делом и держит себя в форме не для того, чтобы кому-то нравиться, а только потому, что это необходимо для работы. Она приблизилась к стойке уверенной, хозяйской походкой и вопросительно взглянула на Владислава Георгиевича поверх очков.