Александр Кудрявцев - Винчестер

Утро я встретил в полной тишине. Проверил ловушку. Пусто.

- Крысоловка ее отпугнула, - сказал я вечером Искре, - тварь почуяла опасность, увидела ловушку и ушла. А я опять зацементировал нору, чтобы другим было нефиг.

- Спасибо, - меня обняли изо всех сил, - мой мужчина совершил подвиг…

Как только мы легли спать, из угла за столом раздалась возня. Искра вздрогнула и посмотрела на меня. В ее глазах блестели слезы. Я встал, заглянул в проклятый угол и похолодел.

Цемент был выгрызен снаружи. Это значило, что крыса затаилась где-то в комнате. Бестия вырвалась из преисподней. Она чешется, гадит и хихикает надо мной в серый кулачок.

- Что там?

- Ерунда, - как можно беспечнее отозвался я, - завтра куплю крысиной отравы…

- Страшно…

- Я покараулю.

Иди сюда, ла-а-почка. Иди сюда, красавица…Я размажу тебя по полу и стану самым счастливым человеком на земле.

Включив ночник, я сел к письменному столу и сделал вид, что читаю. Отсюда открывался обзор всей комнаты. Вскоре Искра уснула. Прошло еще около часа. Зверюга пыталась усыпить мою бдительность. Я выключил свет и просидел в темноте еще час. Когда начало клонить ко сну, в комнате послышался тихий цокот цепких лапок. Я приоткрыл глаза. В середине комнаты в сумерках двигалось темное пятно. Пока я судорожно соображал, что делать, крыса почуяла слежку и юркнула обратно в свое укрытие – за тумбу с холодильником.

Теперь путей отступления у нее оставалось немного. Враг мог спастись из-за холодильника по плинтусу: в восточном направлении, или в северном. Оба вектора сразу же были блокированы при помощи тяжелого орудия (крысоловка) и заградительных укреплений (крысиный клей). После проведения военной операции я взглянул на светлеющее окно и понял, что без пары часов сна на работу не встану. Только я закрыл глаза, как меня затрясли за плечо.

- АРТУРАРТУРАРТУР!!! – шепотом кричала Искра.

- А? – сказал я и тут же понял, в чем дело.

Холодильник раскачивался от шумной визжащей возни. Крысоловки не было. Видно, попавшись, крыса уволокла капкан с собой в укрытие и теперь кричала от боли.

Искра скорчилась под одеялом, закрыв уши руками.

- Сейчас, - прохрипел я и бросился к входной двери. Схватил ботинок. Подбежал к холодильнику и принялся двигать его от стены. Из темноты угла загремело. Блеснули крысиные глаза. Тварь рванулась и выпрыгнула из капкана. Раненая крыса бросилась мне на ноги. Я отбил нападение ударом ботинка. Тушка хлопнулась о стену, скатилась вниз - и поползла назад, вытянув дрожащую окровавленную мордочку.

Я размахнулся и припечатал крысу ботинком к полу. Топнул ногой. Голый хвост дернулся под подошвой и затих. Я обернулся к Искре. Ее била крупная дрожь.

- Зэд дэд, бэби, - сказал я, - Зэд дэд.

Искра медленно поднялась с постели, прошлепала по полу к стеклянному столику, где мерцали буддийские четки в крупную янтарную бусину. Сгребла их в клацнувшую горсть, рывком распахнула окно и вышвырнула в утро. Села на кровати и спрятала лицо в подушку.

Я погладил ее по волосам. Она дернула плечом, стесняясь показать зареванные глаза. Рано или поздно это происходит у всех. Каждый по-своему прощается со сказками о доброте мира.

В голове всплыл обрывок мелодии песни про Леди Ин Ред. Машинально отмахнувшись, я двинул в кухню, шмякнул крысиный труп в пакет и вышел во двор.

Щеки хлестнул порыв ледяного воздуха.

На улице гулял штормовой ветер. Буря гудела натянутыми проводами, морщила лужи и улюлюкала в сточные трубы.

Они где-то рядом. Пора отчаливать. Навсегда.

А вдруг я ошибаюсь? Вдруг это обычный шторм? Повалит пару деревьев, приподнимет воду в Неве и пройдет? И мне никуда не нужно срываться, я вернусь к ней и...

Крышка мусорного бака грохнулась на асфальт. С шелестом посыпались набитые черные пакеты. За края бака уцепились две обгорелые пятерни.

Из груды отходов показался оскаленный череп в почерневшем от копоти шлеме.

Горелая челюсть шевельнулась. Из твари повалил густой дым, как от сырого костра, а ко мне наконец-то вернулась способность двигаться.

Развернувшись, я увидел, что оказался в ловушке. Впереди, в единственном выходе из мусорной точки, уже маячили темные дымящиеся фигуры. На некоторых из них чернели обгоревшие каски. Невыносимо пахло горелым мясом. Твари приближались. Я понял, что попался. Они взяли меня в кольцо.

Взгляд наткнулся на лежавший у стены топчан от старого дивана. Когда Оно собиралось схватить меня за руку, я рванулся вбок и прыгнул. Пружины подбросили на стену, я уцепился за край, сорвав с ладоней кожу, и постарался подтянуться на руках. Тварь цапнула за лодыжку. Я перегнулся через край стены и бросил тело вниз, а через секунду новая реальность ударила в лицо, как кулак...

Умение прятаться и ждать - наше главное оружие. Янки об этом знают. Они боятся каждого шороха леса. И правильно, потому что лес - это мы.

Чужим здесь не место.

На моей каске - пышная зелень, тело по пояс в цветущей луже, а палец - на спусковом крючке. По данным разведки, здесь скоро будет несколько отрядов молодого необстреляного мяса. Говорят, у них на базах крутят музыку для танцев. Сегодня у вас тоже будут танцы, девочки...

- Слышишь? - отец тронул меня за плечо.

Нарастающий гул. Вертолеты. Когда русские пригнали сюда свои МИГи, янки здорово обделались. Но на небольшие вылазки они решаются до сих пор.

- Тихо, - я касаюсь пальцами его лица.

Точки в небе растут, превращаясь в рокочущие махины. Они летят низко. Слишком низко...

Взрывная волна отрывает меня от земли. Визжащий осколок вскрывает искаженное криком лицо отца. Рядом шлепается чья-то окровавленная голова.

- Напалм! - верещит кто-то.

"Боевое вещество, известного такими качествами как..." - всплывают в голове слова советского инструктора за миг до того, когда я позавидовал мертвым.

Огонь облепил лицо, руки, гимнастерку. Я визжал, как свинья, стараясь сорвать с себя полыхающую одежду - но как избавиться от собственной тлеющей кожи?!

Больно! Больно! БОЛЬНО!!!

Я очнулся от некромкого иностранного говора. С трудом разлепил обожженные веки.

Над лесом нависла звездная бездна.

Высокий солдат остановился рядом, что-то пробормотал и с треском дернул затвор винтовки.

Пожалуйста…

Пожалуйста, возьми трубку! Мой палец с трудом попадал в кнопки сотового.

- У аппарата, - сонно пробормотал Ворон.

- Эд, ты уже в городе? Нам нужно срочно встретиться…прямо сейчас…

Трубка подумала.

- Буду через три часа.

- Я у метро на Ваське, на выходе! Спасибо!

- Пока не за что. До встречи, - сказал Ворон, - у меня для тебя есть информация. Про твоего отца.

- Какая? - но Эдуард уже нажал «отбой».