Анатолий Шинскин - Тихий омуток

-- А что с них, обескровленных недоеданием, взять? -- снова попытался включиться в разговор Мнимозина.

-- Курочка по зернышку клюет, а весь двор обгадила. Желающих получить от государства пособие пруд пруди, с пяти утра у ее кабинета очередь, в которой поторчав и унизившись до плинтуса день-два-три, просители готовы все отдать, в том числе свою кровь и часть пособия. Баба просто светится медом и соком, имея такую кормовую базу, и лепит стишки без рифмы и размера о горькой доле униженных и оскорбленных и бесчеловечности власть предержащих.

-- Ее не было на собрании,-- заметил Гульфик.

-- Читала бестелесному Кастрату свои вирши, и оба плакали о судьбе русского народа.

-- И это творческое начало ты собираешься впихнуть в грубое тело Андрюхи? – стрельнул глазами Мнимозина-Никитенко. – А если я проболтаюсь?

-- Мнимозина не проболтается из желания поглумиться над мерзавцем,-- Колян прикурил сигарету и пустил дым струйкой вверх. -- А Никитенко промолчит от врожденной подлости: «Получи, друг, похуже моего». Кстати, в Никитенко -- рыбинспектора и собирались запулить Кастрата, который уже три дня в бестелесных. Скажи спасибо Коляну, который встал сегодня пораньше, чтобы переехать катком начальника Регистрационной Палаты, развратника, взяточника и пьяницу, чтобы освободить Мнимозину для твоего роскошного тела. Кстати, замучился выговаривать слово "рыбинспектор", давай буду говорить Лесничий.

-- Лесничий -- это красиво. Пожалуй прощу твою подляну, изверг? – Мнимозина наморщил нос и погрозил игриво пальцем. – А я гадаю, кто воспользовался невинной пьяной отключкой мирного чиновника.

-- Ну да. Тебя, все одно, посадили бы за взятки. -- Колян брезгливо поморщился. -- Детям-сиротам выдали сертификаты на квартиры, а этот хмырь тянул с оформлением, требуя денег. На неприкаянных только ленивый не жирует: опекуны, попечители, воспитатели. Бюджет только успевает деньги отстегивать, но до детей мало, что доходит. На сей раз сироты оказались с зубами и подставили дурака ментам -- подсунули меченные купюры, а у правоохранителей свой интерес. План по борьбе с коррупцией -- это закон, его выполнение -- долг, перевыполнение -- честь и прикрытие для других делишек. Вытащил тебя, считай, из-за решетки, внес коррективы в повестку дня заседания и слегка изменил список гостей Петровича. Извини. Приходится изощряться. Исключительно, для конспирации.

При слове «конспирация» вампиры, существование которых среди людей всегда проходило в партизанском режиме, напряглись, построжали и разом обратили взгляды на Петровича. Старик поворачивал стаканчик в лужице вина, любуясь переливами света. Поднял глаза на собеседников и заговорил веско и неторопливо:

-- Наверное, многим показалось странным, что из тысяч сосновых штакетин забора в сердце прокурора, заслуженного борца с организованной им самим преступностью, вонзилась именно осиновая палка? Буквально, накануне его перевода в высшую категорию, -- Петрович отхлебнул глоток вина. -- Другой случай: олигарх, милейший парень,(входил в резерв судей, обобравший чуть меньше половины страны, не смог управиться с парашютом, приземлился в лес и наткнулся грудью на острый осиновый сучок.

-- Что ж странного? В лесу сучков, как... сучков в лесу? – схохмил Мнимозина и потупился под взглядом Петровича.

-- Лес – хвойный бор! Осина, объясняю для урбанистов, растет в лиственном лесу. Убийца владеет информацией о высших вампирах, и свободен во времени и пространстве. Не стеснен и в средствах. Кто? Под крышей какой фирмы он работает?

-- Тяжеловато будет, -- прокомментировал Гульфик. -- Потребуется и нам подключать свои каналы.

-- Предварительно проверив, не являются ли они той самой крышей. Третий случай: военные после учений, отмечая победу "красных" над "синими", а тех и других над здравым смыслом (обычное дело), перепились и начали хвастаться личным оружием. У кого наградное, у кого именное, у третьего специальное. Один выщелкнул магазин -- пули серебряные, защелкнул обратно, и грянул выстрел. Наш брат, в миру генерал по продовольственному снабжению, крупнейший специалист по превращению мясных продуктов в квашенные овощные, не дожил до семисотлетия двух недель.

-- Петрович, -- это не у нас… -- голос Гульфика задрожал и прервался.

-- Да, не у нас. Сколько тебе нужно обернуться, скажем, в Париж и обратно?

-- Обернуться… и все, -- Гульфик обернулся и предъявил как доказательство теплый круасан.-- Угощайтесь, прямо с Монмарта.

-- Вот именно, для бессмертных все рядом, и все здесь... И очень возможно... Тот, кого мы ищем, находится здесь.

Петрович еще не закончил фразу, а Мнимозина и Колян уже катились в разные стороны, высматривая укрытия и изготавливаясь к стрельбе, Гульфик осматривался, стоя за ближайшим ульем. Не двинувшийся из-за стола Петрович присвистнул:

-- Неплохо работаете, но, пока отбой. Гульфик, не дразни пчел, иди оттуда: вампиров они не кусают, но мне может влететь.

-- А почему вампиров не кусают? -- Мнимозина пристроился на стул боком, чтобы не терять из вида угол сада и забор соседнего участка.

-- Из голодного сосать нечего, а сытого за своего принимают, -- разъяснил Петрович. -- Четвертый случай: губернатор, человеколюбивый и бескорыстный (об этом постоянно твердили областные газеты) заехал поинтересоваться раскопками скифского кургана, насчет прибрать найденное золото. Свалился пьяным в котлован, аккурат на копье с серебряным наконечником в руках мумии скифского воина, -- Петрович помолчал. Собеседники со страхом ожидали продолжения. -- И последний случай, когда наши братья в вертолете во время браконьерской охоты сгорели. Отличные были парни из команды первого лица, замечательно умели ставить раком несогласных. Жаль. Осиновый кол, серебряная пуля и огонь.

Вампиры молчали, и вздрогнули от неожиданного звонка. С ужасом уставились на Коляна, а он, помедлив, вытащил из кармана мобильник. Послушал и, пытаясь остаться спокойным, сказал:

-- Тот случай предпоследний… Кирюха застрелился в своем кабинете.

Пауза длилась недолго. Петрович приподнял кувшин и наполнил кровью стаканы вампиров.

-- Не чокаясь, за братьев,-- выпили молча и не закусывая. – Ваша задача, -- голос Петровича напрягся и ввинтился набатом в уши. – Найти подонка и уничтожить. Судя по изяществу исполнения убийств, -- это не человек. Думаю, и это не только мое мнение, вампир из Высших: из тех, кто не захотел существовать в получеловеческом образе изначально или вернулся позже к первобытному состоянию, по идейным, так сказать, соображениям -- вампир-расстрига.