Джим Батчер - История призрака

Джастин, находящийся справа от меня, сказал:

— Положи её.

Я вздрогнул и от удивления выронил зажигалку. моё сердце заколотилось, как у кролика.

Его пальцы сомкнулись в кулак.

— Я не люблю повторяться.

Я сглотнул и подошёл к камину, чтобы вытянуть горящую бумагу из-под дров. Она немного подпалила меня, но недостаточно для крика или ещё чего-либо. Я прихлопнул огонь руками, и мои щёки стали ярко-красными.

— Дай мне зажигалку, — спокойным голосом сказал Джастин.

Я закусил губу и послушался.

Он взял зажигалку и подбросил её пару раз на ладони. Слабая улыбка коснулась его губ.

— Гарри, я уверен, что ты узнаешь, когда повзрослеешь, что изобретательность ещё сослужит тебе хорошую службу. — Улыбка исчезла. — Но это будет потом, мальчик. Ты — ученик. И такого рода порочное поведение недопустимо. Совершенно.

Он сжал кулак и прошипел:

— Sedjet .

Его рука взорвалась сферой ало-голубого пламени, по сравнению с которой мощь Железного Кулака выглядела так, как будто её нарисовали пастельными карандашами. Я посмотрел и судорожно сглотнул. Моё сердце забилось ещё сильней.

Джастин немного покрутил рукой, созерцая её и удостоверившись, что я полностью разглядел его кулак и кисть и убедился, что это не фокус. Она была полностью окружена огнём.

И она не горела.

Джастин поднёс свой кулак прямо к моему лицу так, что жар заставил меня чувствовать себя дискомфортно, но сам он ни разу не вздрогнул, и его плоть оставалась целой и невредимой.

— Если ты выберешь эту стезю, то однажды сможешь управлять этим, — спокойно сказал он. — Власть над элементами. И, что более важно, — власть над собой.

— Гм, — сказал я. — Что?

— Людям свойственна слабость, мальчик, — он продолжал говорить уверенным голосом. — Эта слабость проявляется самыми разными способами. Прямо сейчас, например, ты предпочёл бы окончить занятие и выбраться на улицу. Даже притом, что ты знаешь, что изучаемое тобой имеет невероятную важность, всё равно твои порывы склоняются в первую очередь к развлечениям, и лишь потом к обучению.

Он внезапно разжал кулак и бросил зажигалку ко мне на колени.

Я отпрянул, когда она отскочила от моей ноги, и тихо пискнул. Но красная пластмассовая зажигалка просто лежала на полу, нетронутая пламенем. Я с опаской прикоснулся к ней пальцем, но зажигалка была прохладной.

— Прямо сейчас, — сказал Джастин, — ты делаешь свой выбор. Он не похож на огромный и ужасный выбор, но в долгосрочной перспективе он может стать таким. Ты выбираешь: стать ли тебе хозяином своей судьбы с властью осуществлять свои желания — или же просто щёлкнуть зажигалкой и остаться ни с чем. Ничем не примечательным. Самодовольным.

Он скривил губы, и его голос стал горьким.

— Заурядным. Заурядность — это ужасная судьба, Гарри.

Моя рука нависла над зажигалкой — но я не поднимал её, раздумывая над произнесёнными словами, а потом спросил:

— Вы имеете в виду, что если я не смогу этого сделать... Вы отошлёте меня обратно.

— Свершится или нет заклинание, несущественно, — ответил он. — Имеет значение лишь торжество или поражение твоей силы воли. Твоей воли к преодолению человеческой слабости. Воли к работе. К обучению. Здесь не место для лодырей, мальчик.

Он уселся на пол рядом со мной и кивнул на камин:

— Ещё раз, если тебя не затруднит.

Я взглянул на него на мгновение и опустил взгляд к руке и отлетевшей зажигалке.

Никто никогда не говорил мне раньше, что я особенный — кроме Джастина. Никто никогда не тратил столько времени, чтобы что-нибудь сделать вместе со мной. Никогда. Кроме Джастина.

Я подумал о возвращении в социальную систему — детские дома, убежища, приюты. И внезапно мне действительно захотелось, чтобы у меня получилось. Мне это было нужно сильнее, чем хотелось обеда, и даже больше, чем хотелось посмотреть «Рыцаря дорог». Я хотел, чтобы Джастин гордился мной.

Я оставил зажигалку на полу и сосредоточился на своем дыхании.

Я снова создал заклинание, медленно и неторопливо сосредотачиваясь на этом так тщательно, как никогда в своей жизни. Мне было всего тринадцать лет, так что это действительно о многом говорит.

Энергия нарастала, пока я не почувствовал, словно кто-то начал разводить огонь в моём животе, и затем я пожелал его выплеснуть, через мою пустую, протянутую руку, только вместо использования египетской фразы я сказал:

— Flickum bicus!

И оставшийся под поленьями трут вспыхнул маленькими яркими язычками. Я был уверен, что никогда не видел ничего прекраснее.

Я начал оседать и практически упал, хотя и сидел на полу. Моё тело внезапно свело от голода и слабости, как в тот раз, когда мы, сироты, собрались пойти в аквапарк. Мне захотелось съесть ведро макарон с сыром и сразу уснуть.

Сильная рука с длинными пальцами поймала меня за плечо и удержала. Я поднял взгляд и увидел, что Джастин смотрит на меня и его тёмные глаза светятся теплом, которое не было отражением маленького разгорающегося огня в камине.

— Flickum bicus? — спросил он.

Я кивнул и почувствовал, что снова краснею.

— Ну, вы знаете. Потому что ... заурядный.

Он откинул голову и разразился смехом. Он потрепал мои волосы одной рукой и сказал:

— Молодец, Гарри. Молодец.

Мою грудь распирало, я думал, что буду отскакивать от потолка.

Джастин поднял палец, подошел к письменному столу и вернулся с коричневым бумажным пакетом. Он протянул его мне.

— Что это? — спросил я.

— Тебе, — ответил он. — Ты сделал работу, в конце концов.

Я зажмурился, а затем разорвал пакет. Внутри была бейсбольная перчатка Уилсона.

Я разглядывал её несколько секунд. Никто никогда прежде не дарил мне подарка — ни того, что был предназначен для меня, ни какого-то случайного, пожертвованного на Рождество, пакета с надписью, гласившей: ДЛЯ МАЛЬЧИКА. А это была превосходная перчатка. У Джорджа Говарда Бретта была такая же. Я был на экскурсии, когда был маленьким, на двух бейсбольных играх команды Канзас Сити Роялс, и они были потрясающими. Как и Бретт.

— Спасибо, — сказал я спокойно. О, да ладно. Теперь я должен был закричать? Иногда я думал, чтобы был немого глуповат.

Джастин достал бейсбольный мяч, совершенно новый, всё ещё белый, и, поднял его вверх, улыбаясь.

— Если ты за, мы можем выйти на улицу прямо сейчас.

Я чувствовал себя действительно усталым и голодным, но у меня была совершенно новая перчатка! Я засовывал в неё руку, пока не понял, где должны находиться все мои пальцы.

— Да, — сказал я, подгоняя себя. — Давайте.

Джастин подбросил мяч в руке вверх и вниз пару раз, и усмехнулся мне.

— Хорошо. Когда мы закончим, я думаю, что ты сочтёшь бейсбол полезным опытом.

Я последовал за ним на улицу. Не имело значения, что я устал. Я фактически парил.