Юрий Моренис - Охота на вампиров

Любой бизнес требует поддержки, пусть это даже партизанская война.

У депутата Казакова опорой в областном центре были коллеги-депутаты братья Васильевы. Их интерес в М…, конечно, представляла ГЭС. Имея влияние на областные электрические сети через всякие дочерние предприятия, они диктовали цены, устраивали веерные отключения, лишали людей тепла и сами же организовывали волнение масс. Ведь наш народ, если как следует не взбаламутить, так и будет сидеть по своим берлогам, недовольно материться и пить теплую водку из размороженных холодильников.

И Казаков, и братья всегда шли в голове демонстраций громче всех на митингах выражали волю простых трудящихся и купались в теплой любви избирателей.

Фоня же, понимая, что его открытие никому на фиг не нужно, что ни один научно-исследовательский институт ни морально, ни тем более финансово его дорогостоящие исследования не осилит, вышел на «чкаловцев». Те хоть и были тупыми в силу своего районного мышления, но соображали, что в руках у них может оказаться энергетическая бомба, которой они враз уложат и братьев Васильевых, и Ерему, а там, глядишь, и полмира. Потому они в Афанасия Гавриловича и делали аккуратные денежные вливания, за что благодарный ученый снабжал их оружием и отдал на откуп весь торгово-сервисный бизнес тихого М…

И братья Васильевы, и «чкаловцы» свое влияние на город М… держали в тайне за семью печатями. Не дай бог прознать Ереме. Старичок как-то обронил, что у него в области есть интересы, да все руки не доходят. Невзначай спросил он тогда молодого человека: «Ал, племянничек, ты сам откуда родом?», «Из М…». «Угу», — удовлетворенно буркнул Виктор Всеволодович и окинул сотрапезников ясным взором своих подслеповатых очей. Те, хоть виду не подали, но внутри похолодели. Дело у них налаживалось, а вмешательство Еремы означало передел и разборки. Это вам не вшивая партизанская войнушка, тут схватка может дойти до открытия 1-го Украинского и 2-го Белорусского фронтов…

— Надо бы дамбу перекрыть, — внес предложение директор ГЭС Виктор Николаевич Асатуров.

— Зачем? Им «мерседес» нужен, а не твоя станция, — заметил Геннадий Михайлович.

Собрание вновь смолкло. Каждый думал о загадочном «мерседесе».

— Если бы его кто угнал, я бы знал, — пробормотал Фоня.

— Не иголка, — согласился Казаков, мысленно апелируя к своим кадрам, — враз бы нашли.

— Может, они за реку поехали? — предположил майор Рябоконь. — В леса.

— Тогда тем более надо дамбу перекрыть! — вскочил Виктор Николаевич.

— У нас они не появлялись, — заявил молчаливый майор.

— А может, они не доехали? — пожал плечами Андрей Андреевич Червяков, заведующий музеем.

Мужчины улыбнулись: дескать, если они не доехали, то куда делись?

Госпожа мэр расположилась в кабинете директора дворца и ждала решения жюри, поскольку была его председателем. В тонкостях парикмахерского искусства она не разбиралась, но ей надо было только поставить подпись, огласить список победителей и вручить призы. По сценарию вечера это предполагалось сделать после антракта перед вторым отделением концерта. Артисты прибыли вовремя.

Эмма Матвеевна видела в окно, как к дворцу подъехала целая кавалькада машин, в основном иномарок, и два автобуса. В автобусах, как она знала, прибыли большие коллективы — ансамбль танца и камерный оркестр. В легковых автомобилях — солисты.

Она с удовлетворением подумала, что, казалось бы, непримечательный конкурс парикмахеров превратился в настоящий праздник для горожан. «Надо бы почаще придумывать нечто подобное для народа, — подумала г-жа Шелест, — нечасто мы его балуем. Что деньги? Деньги — прах. А тут на год хватит и разговоров, и хорошего настроения».

Стоя у окна, Эмма Матвеевна наблюдала, как из машин выходят красивые люди. Артисты… Она, как женщина, обратила внимание на подтянутых молодых мужчин в аккуратных черных костюмах и в галстуках и поняла, что это сопровождающая охрана. Что ж, артисты народ богатый, могут себе позволить телохранителей. А с другой стороны, мало ли у кого что на уме? Сейчас приехали засветло, а обратно? Ночь, путь неблизкий, вдоль лесной дороги фонарей нет, так что с охраной будет спокойнее.

Умная женщина. Недаром она пробивала идею создать М… оффшорную зону, чтобы большая часть налогов оставалась в городской казне…

В дверь постучали, и в кабинет, приветливо улыбаясь, вошел заместитель директора областной филармонии Вениамин Борисович. Эмма Матвеевна с ним была сто лет знакома. Все зрелищные мероприятия в М… она проводила с его помощью. Вот и сегодняшнюю программу составил и привез замдиректора.

Вместе с ним, опираясь на дорогую трость, вошел благообразный старик в смокинге, при черной бабочке и в золотых очках. Чем-то он смахивал на Кощея Бессмертного. Эмма Матвеевна еще подумала, что у бессмертия есть свои плюсы: долгое общение с мировой культурой, от которой никуда не денешься, все равно сказывается. Ведь как знаменитый киноактер Георгий Милляр ни издевался над своим лучшим персонажем, а частица интеллигентности в нем была.

Следом за Кощеем Бессмертным вошел златокудрый вьюнош, косая сажень в плечах, — этакий ангел в черном при галстуке, и замер у двери.

Вениамин Борисович припал к руке красавицы-мэра и представил гостя.

— Милейшая Эмма Матвеевна, разрешите вас познакомить, наш благодетель и известный меценат. Благодаря ему наш симфонический ездит по зарубежным гастролям и выдвинут на звание Академического.

Старичок степенно приблизился и тоже склонился к ручке.

— Очень приятно, Эмма Матвеевна. Премного наслышан, а теперь и познакомились. Весьма, весьма рад.

Несколько старомодная речь звучала вполне естественно в устах пожилого джентльмена.

— И мне приятно, — улыбнулась дама. — Простите, не расслышала вашего имени?

— Виктор Всеволодович! — радостно воскликнул Вениамин Борисович.

— Очень приятно, Виктор Всеволодович, присаживайтесь. Не откажетесь от чая с дороги? Я распоряжусь.

— Господин Ермитин, — добавил замдиректора. — Вот и сейчас Виктор Всеволодович совершенно бескорыстно предоставил нам транспорт и свою охрану.

— Как это мило с вашей стороны, — продолжала улыбаться хозяйка города. Правда, фамилия милого господина показалась ей знакомой, что-то кольнуло ее память, но она прогнала возникшее беспокойство и уселась напротив гостя.

— Неблизкий путь вы совершили, Виктор Всеволодович.

— Пустое, — отмахнулся Ерема. — У меня машина удобная, хоть спи в ней. А так я ради нашего камерного… Люблю, видите ли, старинную музыку, а они на днях уезжают в Италию. Когда еще послушаешь?

Секретарша внесла на подносе чашки с чаем. Вениамин Борисович засуетился.