Олег Трувинс - Неоновые блики

– Спасибо, – Петр сделал над собой усилие, чтобы не рассмеяться над смешным названием н-бургского универсама.

Он поднялся в свой номер и уже там вдоволь нахихикался над смешным «ЦГНУМ-ом». Он сложил папки и ноутбук на журнальный столик, снял пальто и спустился на первый этаж, в буфет. «Буфетом» оказался вполне приличный ресторанчик, в котором, судя по ароматам, уже был готов вкусный ужин. Петр сел за столик и заказал салат из свежих овощей, телячью отбивную с картофельным пюре и стакан свежевыжатого апельсинового сока. Плотно перекусив, он забрал из номера пальто и сходил в ЦГНУМ. Побродив между полками довольно большого супермаркета, занимавшего весь первый этаж ЦГНУМ-а, он нашел отдел алкогольных напитков и выбрал бутылочку французского коньяка. На выходе, на прикассовой полке, он захватил еще две плитки шоколада и ментоловую жевательную резинку.

Уже выходя из магазина, нос Петра вдруг уловил какой-то очень знакомый запах – очень специфический аромат мужского парфюма. В следующую секунду он услышал женский голос:

– … изысканный, мужественный древесно-табачный оттенок новой туалетной воды, совсем недавно пополнившей ассортимент нашего магазина…

Петр остановился и посмотрел вокруг. Неподалеку он увидел девушку – промоутера, которая стояла у входа в парфюмерный отдел и рекламировала мужскую туалетную воду. Петр подошел поближе и увидел, что она рекламирует не что иное, как туалетную воду одной очень известной и дорогой парфюмерной марки, которая всегда отличалась своими довольно специфическими ароматами.

Он взял полоску с ароматом и приложил ее к носу. Глубоко вдохнув приятный запах, Петра вдруг осенило:

«Точно! Это именно тот запах, которым пахли волосы Леры в день моего отъезда в Н-бург. И… точно – это именно тот запах, которым слишком сильно, даже приторно, благоухал главный редактор ее журнала, в тот день нашей первой встречи втроем, когда я их и познакомил. Так вот откуда я знал этот аромат!»

Увидев, что Петр заинтересовался товаром, девушка принялась активно расхваливать «новую» туалетную воду, но тот, молча повернувшись к ней спиной, вышел из магазина, все еще удерживая в руке ароматную полоску. Его подозрения, касающиеся отношений Леры и ее босса, укрепились настолько, что на мгновение он пришел в ярость. Он резко смял полоску и, с силой размахнувшись, кинул ее на дорогу. Белый бумажный комок тут же вмяло в асфальт колесо проезжавшего мимо троллейбуса. Петр мрачно посмотрел на ставшую вмиг грязной бумажку:

«Ну, смотри! Если это правда…»

Глубоко вдыхая чистый и прохладный Н-бургский воздух, Петр побродил по Центральной улице и вскоре успокоился. Недалеко от ЦГНУМ-а, возле красивой старинной часовенки из красного кирпича, он заприметил кинотеатр и пару ресторанчиков.

«Вот и отлично! Есть куда сходить завтра с Катей»

При мысли о Кате, ему вдруг стало как-то тепло и приятно.

«Скорей бы ее снова увидеть…», – он еще немного погулял по улице и вернулся в гостиницу. Одну шоколадку он преподнес Алле Степановне, которая ради такого случая оторвалась от телевизора и, мило улыбаясь, рассыпалась в благодарностях.

Петр поднялся в номер. Он переоделся в спортивный костюм и налил в стакан грамм сто пятьдесят коньяка.

– Пусть земля тебе будет пухом, моя талантливая родственница. Обещаю, что бы мне это не стоило, но я попытаюсь разгадать тайну твоей гибели. И если я найду виноватых, то накажу их по всей строгости закона…

Он одним махом влил в себя коньяк, поморщился и закусил шоколадом.

Коньяк приятно растекся по всему организму, немного расслабив и успокоив его вконец перенапряженную нервную систему. И только сейчас Петр ощутил, насколько он устал. И немудрено, ведь этот осенний день оказался таким бесконечно длинным. Петр вдруг подумал, что сегодня он пережил столько страшных, смешных, неприятных и вполне себе романтичных событий, сколько у него, наверное, не было за всю жизнь. Он упал на кровать навзничь, раскинув руки в стороны, закрыл глаза и полежал в таком положении минут двадцать, попытавшись уснуть. Однако уснуть не получалось. Перед его глазами все время стояла фотография с вывеской, убившей Веронику.

Петр потянулся, открыл глаза и, не вставая с кровати, взял с журнального столика папки с работами Вероники. Он выбрал нужную папку – с фотографиями рекламных вывесок, открыл на последней фотографии, выдернул ее из зажима и, перевернувшись на живот, принялся скрупулезно изучать.

Существо с рожками поражало своей реалистичностью. Казалось, что Вероника его не нарисовала, а сфотографировала.

«Да-а, фантазия у Вероники была та еще… Как же она его нарисовала? Он же выглядит как живой… Компьютерная графика творит чудеса, если знаешь, как с ней обращаться… Или это не компьютерная графика?.. Неужели она сама нарисовала этого моднявого чертяку?..», – поражался Петр, разглядывая это странное, и в то же время очень страшное существо, изображенное на щите с рекламой магазина «Аэлита».

Через пять минут тщательного, миллиметр за миллиметром, изучения фотографии, Петр вдруг вздрогнул, а на его лбу выступила испарина. Впервые в своей жизни он почувствовал, что на его голове от ужаса зашевелились волосы. Он медленно приподнялся и включил лампу на прикроватной тумбочке.

Он поднес фотографию поближе к лампе и еще раз всмотрелся в то место, которое только что так сильно его напугало.

А напугало Петра вот что. Рассматривая фотографию, он заметил, что щит отражается в окне второго этажа дома, на первом этаже которого располагался магазин «Аэлита». Именно это отражение и вызвало у него не просто страх, а какой-то животный ужас – он увидел, что существо с рожками выглядит в стекле совсем иначе, чем оно было изображено на самом щите. В отражении оно казалось очень худым, на нем не было костюма, а все его щуплое тельце было покрыто черной нечесаной шерстью. Вместо копыт у него были звериные лапы с длинными черными когтями. А вместо карикатурного губастого рта виднелась пасть, в злобном оскале ощерившаяся длинными черными клыками. Своими маленькими красными огоньками-глазами существо из отражения со страшной ненавистью смотрело прямо в объектив фотоаппарата – на того, кто фотографировал, а значит… на еще живую тогда Веронику…

Не в силах отвести глаз от неведомого существа, Петр интуитивно понял, что с отражения на него смотрит настоящая нечистая сила. От страха его затошнило. Он бросил фотографию на пол, кубарем скатился с кровати и еле успел добежать до унитаза. Встав через пару минут с колен, Петр спустил воду, открыл кран с холодной водой и подставил под нее голову. Ему стало немного легче.

Он медленно вернулся к кровати. С опаской глядя на лежащую на полу фотографию, он стоял возле кровати в полнейшей растерянности, и не знал, что ему теперь делать.