Наталья Сорокоумова - Арикона, или Властелины Преисподней

Абигор откинул ее черные, длинные волосы, обнажив упругую грудь. В жаркой комнате ее тело мерцало, огоньки тысячи свечей отражались от бледной дивной кожи, и даже тонкие шрамы были похожи на бисеринки чувственной влаги… Абигор стал целовать плечи, грудь, живот, и Арикона затрепетала, растаяла под дождем его поцелуев. Одним движением она сдернула с него рубашку и разорвала ремень кожаных брюк.

Абигор тихо засмеялся. Она игриво вскинула руки, обхватила его за торс и повалила на себя. Ее глаза и сладкие губы были совсем близко. Он жадно впился в ее рот, слегка прижимаясь к зубам, и от одного этого поцелуя Арикона взорвалась волной сладострастия, громко закричала и выгнулась на кровати…

Он сорвал с себя брюки…

Его горячее тело накрыло Арикону бешеным пожаром. Почувствовав его агрессивный пульс, она попыталась оттолкнуть его от себя, освободиться от его внезапной власти, но тело отказывалось ей подчиняться… Оно растворялось в сладкой неге забытья и наслаждения… Ощутив демонические толчки в себе, Арикона зажмурилась, напряглась, сопротивляясь остатками воли, но демон уже почти полностью покорил ее, и ей оставалось только стонать в ритме безудержной страсти и желать одного – чтобы Абигор не останавливался, чтобы продолжал эти дикие и сильные толчки… Кружились лепестки роз вокруг разгоряченных тел, качались огоньки свечей, и завывания адского ветра в огромной трубе пылающего камина не смогли заглушить крик Ариконы, ураганом прокатившийся по Дворцу…

А когда Абигор выдохся, она принялась нежно массировать его бедра, живот, целовать соблазнительные квадраты мышц, проводить тонкими пальчиками по чувствительным точкам, пока он вновь не загорелся, не вспыхнул… А потом еще, и еще… И только когда уже догорели свечи, опали лепестки роз и поленья в камине превратились в россыпь мерцающих углей, они вдвоем успокоились, прижались друг к другу и долго лежали молча, прислушиваясь к вою ветра.

– Ты спишь? – шепотом спросил Абигор.

– Не знаю, – ответила Арикона, обнимая его. – А разве только что был не сон?

– Было бы жаль… – сказал Абигор. – Я почти поверил, что все это наяву…

Они опять замолчали.

– Сегодня я как будто опять умерла, – отрешенно сказала Арикона. – Я готовилась к сопротивлению, безумию, насилию, а вместо этого получила честный бой.

– Разве ты выжила не для того, чтобы биться? – спросил Абигор. – Где ты скрывалась столько времени? Мы все были уверены, что тебя нет в живых. Потерянная Душа рассказала, что пала в бою с призраками. Я искал твою могилу.

– Я выжила, чтобы найти главного виновника своих страданий.

Абигор приподнялся на локте. Голубые глаза его прищурились беспокойно.

– Жизнь – главный виновник всех страданий. Кто не живет – тот не страдает.

– А те души, которые горят в аду?

– Душа – бестелесна, и даже простая ругань в ее адрес уже причиняет ей муки. Ветер, гнущий верхушки деревьев, заставляет ее страдать больше, чем огонь и лед преисподней. Души стонут без тела, но они ничего не чувствуют. Когда–то демоны думали, что стоны души – это не возгласы мучений, а крики наслаждений. Блаженство от свободы и своей независимости.

– Кто именно так думал?

– Этого никто уже не помнит. Но, наверное, все демоны так думали.

– Что такое – тайна демона?

Абигор удивленно приоткрыл рот.

– А ты сама не знаешь?

Она покачала головой.

– Каждый демон от рождения не демон. Мы не рождаемся демонами – мы ими становимся. В какой-то момент нашей жизни мы призываем Лорда, так же как это сделала ты. Не каждому человеку откликается Лорд. Иначе бы не было Земли – ее бы заменила преисподняя, – объяснил Абигор. – Только тот, кто от рождения имеет тайну, может дождаться внимания Лорда.

– То есть я тоже имею свою тайну? – спросила Арикона.

– Конечно!

– И какую?

– Как только ты раскроешь себе свою тайну – ты больше не будешь демоном. Ты станешь человеком с травмированной психикой. Открытая тайна лишит тебя силы и могущества. Демоны, которых наказывает Отец, узнают свою тайну из его уст и становятся вечно проклятыми. Это незавидная участь.

– Значит, Отец может специально убить демона, раскрыв ему его же тайну?

– Да.

– Почему же он не уничтожит ад полностью? Ему было бы куда как спокойнее!

– Он не имеет права. Чтобы получить доступ к тайне, Отцу придется совершить преступление. Тяжкое преступление. Но вместе с тайной Отцу откроется и его ближайшее будущее, знать которое он не может.

– Око за око, зуб за зуб, – сказала Арикона.

– Это равновесие Вселенной, – вздохнул Абигор. – Перед ее волей бессилен даже Отец!

– А ты можешь узнать мою тайну? – Арикона перевернулась на живот и обняла Абигора. – Ты же прорицатель!

– Прорицатель, – согласился Абигор. – Но для того, чтобы узнать твою тайну, мне нужно сначала убить тебя. И не своими руками. Это должны сделать чужие, которые не подчиняются никому, кроме Судьбы.

– Ты говоришь так, словно Судьба и Вселенная – живые существа.

– Демоны и Ангелы именно так и думают. Но, я боюсь, неспроста ты задаешь мне все эти вопросы! Что ты задумала?

– Я давно уже демон, но про свою тайну и ее значимость я даже не знала!

– Потому что Лорд дал тебе некоторые привилегии. Например, ты не доказывала свою верность Лорду в битвах с ангелами, как делали все мы. В битвах раскрывается истина нашей сущности. А Лорд относится к тебе по-особому.

– Не надо, – сказала Арикона и отвернулась.

Они замолчали, и вскоре Арикона услышала ровное дыхание уснувшего Абигора. Камин мерцал. Сок церберы, выпарившись на углях, сморил демона.

Усталости, отчаянья и слабости – как не бывало. Арикона тихо поднялась с кровати, одела рубашку Абигора, подпоясалась его ремнем и выскользнула за дверь. Голые ноги обжег холод каменных плит. Арикона побежала по коридору. Она знала, где искать последние свои ответы на давние вопросы.

В Хранилище по каменным белым стенам бегали отблески пламени, и все помещение было залито таинственным оранжево-багровым светом. Под ногами скрипели песчинки. Огромный, необъятный зал был сплошь заставлен сундуками и завален кучами золотых монет. Пылились свернутые в рулоны ковры, собранные со всего мира, и за ненужностью затягивались липкой пыльной паутиной китайские вазы тонкого фарфора. Арикона осторожно ступала по каменным плитам и взирала на это небрежно сложенное богатство. Им пользовались чрезвычайно редко – только если необходимо было платить чистой монетой людям за услуги или за купленную душу. Здесь лежало настоящее золото, добытое из-под земли, как и полагается, и напрасно люди звали его «дьявольским».

Здесь, в сокровищнице, было всегда почему-то тепло. Сквозняки не свистели, не покрывались стены холодной испариной… Единственное теплое и сухое место ада – Хранилище сокровищ.